Алекс Месуди - Культурная эволюция. Как теория Дарвина может пролить свет на человеческую культуру и объединить социальные науки

Другие аспекты человеческого поведения могут изменяться еще быстрее, все больше исключая генетические объяснения. Например, технологии изменились необычайно быстро за последние несколько столетий [21] Об истории техники см.: Basalla 1988; Petroski 1994; Vincenti 1993. Об истории науки см.: Wilder 1968; Hull 1988. : лишь 66 лет отделяют первый полет братьев Райт от момента, когда Нил Армстронг ступил на поверхность Луны. Социальные нормы тоже изменились кардинальным образом за относительно короткое время: лишь 45 лет отделяют Закон о гражданских правах 1964 года, прекративший расовую сегрегацию в США, от избрания в 2008 году первого президента-афроамериканца Барака Обамы. Эти временные отрезки примерно соответствуют одному или, максимум, двум биологическим поколениям. Если учесть, что генетическая эволюция происходит постепенно на протяжении многих поколений, то гены попросту не могут объяснить такие резкие изменения. И это лишь наиболее весомые изменения – задумайтесь о стилях одежды или поп-музыки, меняющихся за считанные недели или месяцы [22] Bentley, Hahn, and Shennan 2004. .

Дополнительный аргумент: дети впитывают культуру как губки.Приведенные примеры свидетельствуют в пользу того, что многие различия между сообществами можно объяснить с помощью культурной передачи: люди получают знания, обычаи, ценности и т. д. от других членов их общества. Исследования особенностей обучения у детей подтверждают этот вывод. Дети, по всей видимости, предрасположены к тому, чтобы быстро и автоматически усваивать огромные объемы информации от других людей. Они своего рода «губки, впитывающие культуру», всасывающие знания из окружающих. Хорошо известный пример – это язык. К совершеннолетию человек обладает словарным запасом, насчитывающим приблизительно 60 000 слов. Это означает, что дети выучивают в среднем 8–10 слов в день [23] McMurray 2007. . Любой, кто пробовал учить второй язык во взрослом возрасте, подтвердит, что это непростая задача. При этом дети делают это без каких-либо указаний. Это общее наблюдение распространяется не только на слова, но и на все остальные умения и навыки. Например, в недавнем исследовании, проведенном психологами Дереком Лайонзом, Эндрю Янгом и Фрэнком Кейлом, взрослый показывал детям от трех до пяти лет, как открыть необычную коробку, чтобы достать спрятанную внутри игрушку [24] Lyons, Young, and Keil 2007. . Некоторые из действий взрослого имели смысл (например, откручивание крышки), но некоторые были бессмысленными (например, постукивание по стенке коробки пером). Несмотря на кажущуюся бессмысленность этих действий, дети воспроизводили их точно. Даже если взрослый прямо называл эти действия «глупыми и лишними», дети делали это, когда оставались одни, без явного присмотра, а их задача состояла в том, чтобы открыть коробку как можно скорее: тогда они получали вознаграждение. Короче говоря, дети просто не могут не подражать.

Эволюционный антрополог Майкл Томаселло утверждает, что именно наша способность быстро и точно усваивать информацию посредством культуры отличает нас от других видов животных. Одно исследование, проведенное Эстер Херманн, Томаселло и другими, подкрепляет это утверждение [25] Herrmann et al. 2007. . Ученые провели ряд тестов на интеллект с двухлетними детьми, взрослыми шимпанзе и взрослыми орангутанами. Некоторые из тестов проверяли физический интеллект: например, способность следить за количеством предъявляемых объектов или же использовать инструмент для добывания пищи. Другие тесты проверяли то, что Херманн и ее коллеги назвали культурным интеллектом: например, имитацию решения некоторой проблемы, общение с экспериментатором для получения вознаграждения или же способность считывать направление взгляда экспериментатора. Ученые практически не нашли различий между детьми, шимпанзе и орангутанами ни в одном из тестов на физический интеллект. Но в тестах на культурный интеллект дети существенно превзошли представителей других видов. Уже в таком раннем возрасте мозг ребенка приспособлен к получению информации от окружающих. Эта находка была подтверждена многими другими исследованиями [26] См. главу 9, а также обзорные работы: Tomasello et al. 2005; Csibra and Gergely 2009. .

Культура– это генетическая адаптация.Более абстрактным аргументом в пользу того, что люди – это культурный вид, являются теоретические модели. Они демонстрируют, что усвоение информации культурным путем во многих случаях является адаптивным [27] Aoki, Wakano, and Feldman 2005; Boyd and Richerson 1995. . Иными словами, для наших генов часто бывает полезно (образно говоря) перестать контролировать наше поведение и «передать вожжи» культуре. Возможно, это звучит странно, однако теоретические модели показывают, в каком смысле культура, с точки зрения эволюции, является адаптивной. Как правило, эти модели предполагают популяцию гипотетических индивидов, задача которых состоит в том, чтобы установить, какое «поведение» правильное и соответствует некоторой среде: например, какую пищу можно употреблять или какие внешние сигналы обозначают угрозы, которых им стоит избегать. Предполагается, что каждый индивид относится к одному из трех генотипов, предполагающих разные способы поиска наилучшего поведения. «Врожденный» генотип предопределяет поведение носителя на генетическом уровне; это поведение нельзя изменить посредством научения на протяжении жизни. Генотип «индивидуального научения» заставляет людей случайным образом пробовать разные виды поведения и останавливаться на тех, которые приносят наибольшую пользу. «Культурный» генотип заставляет его носителей копировать поведение других индивидов в популяции. Затем создатель модели позволяет разным типам индивидов соперничать между собой на протяжении нескольких поколений, чтобы определить, какой генотип наиболее эффективен.

Согласно этим моделям, именно научение – индивидуальное или культурное – оказывается выгоднее, чем врожденное поведение. Это особенно касается быстро меняющейся среды, так как гены не успевают отреагировать на резкие изменения, которые могут произойти на протяжении одного биологического поколения. Получаемые нами от родителей гены прочно закреплены и не могут напрямую предупредить какие-либо изменения в мире. Индивидуальное научение дает генам возможность реагировать на резкие изменения в рамках одного поколения: если появляется новый потенциальный источник еды, с помощью индивидуального научения можно определить, является ли он съедобным, если появляется новый потенциальный хищник, то можно понять, насколько он опасен. Однако индивидуальное научение может дорого обойтись: новые виды еды, которые вы пробуете, могут оказаться ядовитыми. Культура позволяет нам снизить риски: есть пищу, которую едят другие, – это куда более безопасный способ разобраться в новой еде, особенно если можно посмотреть, заболевают ли они [28] Алан Роджерс (Rogers 1988) указал на проблематичность идеи об адаптивности культуры из-за ее меньшей затратности по сравнению с индивидуальным обучением. Если большинство индивидов в популяции будут копировать других вместо того, чтобы учиться самостоятельно, то некому будет реагировать на изменения окружающей среды, и копирование в итоге станет воспроизводить неправильную, устаревшую информацию. Бойд и Ричерсон (Boyd and Richerson 1995) продемонстрировали, что на самом деле культурное обучение предпочтительнее индивидуального обучения лишь в том случае, когда индивиды могут переключаться с одного вида обучения на другой, используя культурное обучение в случаях, когда индивидуальное обучение слишком затратно и когда культура кумулятивна. . Культура также дает возможность создавать и использовать вещи, которых один человек никогда не изобрел бы с нуля, посредством индивидуального научения: например, автомобиль или компьютер. Теоретические исследования, указывающие на то, что культура может быть генетической адаптацией, согласуются с другими аргументами, приведенными ранее, в пользу того, что большая часть человеческого поведения определяется культурой, а не генами или индивидуальным научением.