Дмитрий Коваленин - Суси-нуар 1.Х. Занимательное муракамиЕдение от «Слушай песню ветра» до «Хроник Заводной Птицы»

© ООО Издательство «Питер», 2020

© Коваленин Д. В., 2004

© Коваленин Д. В., 2020, с изменениями

Я очень скучаю по тому времени, когда умела летать – сквозь пространства и даже времена. Однажды мое путешествие затянулось: уехав из одного времени и пространства, я вернулась домой – и обнаружила, что здесь уже совсем другое время и иное пространство. Другой воздух, другие люди, вместо домов какие-то супермаркеты, совсем иная одежда, еда, музыка – и даже книги. За них-то я и уцепилась, чтобы понять, куда же это я попала, якобы возвратившись домой.

И эта первая в новом мире книга оказалась очень странной. Я ничего не поняла, кроме того что так оно и будет впредь: ты летишь куда-то, прилетаешь куда-то, спускаешься с трапа – вроде, тоже куда-то, а потом тебя куда-то несёт, а все вокруг будто проходят не мимо, но сквозь. А потом оказывается, что своих можно отличить только по едва заметному пятну на белой овечьей шкуре, которая той зимой как раз вошла в моду здесь. А свою я оставила там, откуда уехала, чтобы никогда не вернуться.

Ни имя автора, ни имя переводчика мне тогда не сказали ничего. Совсем ничего. Харуки Мураками. Дмитрий Коваленин. И кто кого переводит на самом деле – неясно. Потому что мир, выстроенный одним и так мастерски показанный другим, был тем самым миром, в котором обитали эти двое, а с ними – и целая армия их читателей. И в котором предстояло обитать ещё долго. Он не отпускал, засасывал, вбирал в себя и не выпускал из своих колодцев, тоннелей, весенних пажитей и неоновых баров с джазовыми импровизациями.

История вот этого абсолютного слияния переводчика и автора продолжается и по сей день. И хотя Коваленин, в общем, легко переводит с двух языков и точно так же мастерски, – urbi et orbi он известен как великий актёр одной великой роли. В принципе, перевёл Мураками и можно вообще больше ничего не делать. Расслабиться, как говорится, и получать удовольствие. Но не тут-то было.

Мало просто перевести – символ за символом переложить столбцы иероглифов в понятные нам кириллические строки слева направо, – нужно точно знать даже не то, «что хотел сказать автор», а вообще всю систему координат страны, насквозь пропитанной ду́хами Природы и пустотой, где обитают странные люди, у которых смерть превращается в цифру «4», а боги живут в каждом придорожном камне или травинке. И как понять то, что вообще не укладывается в систему координат обычного, среднестатистического воспитанника западной цивилизации.

«Охоту на овец» – в те первые два месяца моего привыкания к тому, что когда-то было домом, – я читала трижды. И трижды блуждала на поворотах, проваливалась в норы, говорила с кошками и рассматривала свои уши в зеркало. Была зима, был уральский город, засыпанный снегом и погружённый в вечные сумерки и сумятицу. Только джаз по радио и пустота, как хлопок одной ладони.

В 2004-м вышла первая книжка «Суси-нуар. Занимательное муракамиЕдение». Спустя пятнадцать лет выходит вторая. Много это или мало? Для автора – или для переводчика? И почему именно пятнадцать, а не десять или семнадцать? Да, за столько лет жизнь может пятнадцать раз измениться, только бери и пиши быстрее, а то не успеешь запрыгнуть в последний вагон уходящего поезда и останешься навсегда на пустой платформе города кошек, чтобы слушать их нескончаемые разговоры…

Но нет. Не останешься. Потому что уже не сможешь улизнуть из бесконечного пространства миров Харуки Мураками, если однажды попал туда. И стоишь такой, озираешься по сторонам и не можешь понять, где ты. И вот тут-то и приходит «вергилий» по имени Коваленин, берёт тебя за руку – и аккуратно проводит по узким тропкам, отвесным стенкам и самым потаённым смыслам. Строго говоря, без такого поводыря, проводника ты можешь хоть по пять раз перечитать всего Мураками, шкурой своей почувствовать дуновение ветра в маленьком переулке, оказаться на детской площадке и увидеть две луны, сияющие над головой, но многое тайное так и не станет явным. Потому что чувствовать и знать – это разные формы восприятия не только текста, но мира. И когда ты знаешь, что таится тексте за тем или иным символом, словом, что подкрепляет и служит основой той или иной истории, магический реализм книг этого японского сэнсэя в любое мутное время потерянных ориентиров становится как нельзя более нужен, чтобы понять свой собственный путь и, как ни странно, найти себя настоящего.

Оба «Нуара» – это не домыслы, выдумки и иллюзии переводчика, но анализ – литературный и человеческий – тех места и времени, о которых пишет Харуки Мураками, альтернативный взгляд на повествование. Благодаря ему можно снова взяться за уже прочитанные книги. Немного подкрутить оптику, перевернуть бинокль – и, присмотревшись к деталям, увидеть знакомые истории с совершенно другой стороны.

Включить этот фильм в 3D, услышать в динамиках истинный голос автора – и понять всё ту же истину: «Идеальных текстов не бывает. Как не бывает идеального отчаяния». Потому что дело вовсе не в идеальности, а в том из миров, куда мы попадаем, открывая новую книгу.

Стинг

ХРУПКО [1] Сэр Гордон Мэттью Томас Самнер (он же – Стинг, р. 1951), песня «Fragile» из альбома «Ничто не уподобить Солнцу» (Nothing Like the Sun, 1987 ). – Перевод с англ. Д. К. (Здесь и далее – примечания переводчика).

Процесс написания текста есть не что иное, как подтверждение дистанции между пишущим и его окружением. Не чувства нужны здесь, а линейка… Но вместе с тем писать текст – штука весёлая. Ей гораздо легче придать смысл, чем преодолению жизни [2] Харуки Мураками. «Слушай песню ветра», 1979. – Перевод с японского В. Смоленского . .