Михаил Армалинский - Соитие (Альманах эротической литературы)

Есть у нас ещё одна интерпретация, Адам и Ева прекрасно совокуплялись в раю, не зная стыда. Бог и хотел предохранить их от стыда, давая им чистое наслаждение. Запретный плод содержал не знание совокупления, а лишь знание вины и стыда за наготу. Дьявол научил их стыду. Бог же не хотел терпеть рядом с собой душераздирающий стыд перед его великим Чудом и изгнал их стыдиться и виниться на Землю. Проклятием земным стали деторождение, труд и смерть.

Тон, которым Бог сказал «плодитесь, размножайтесь» был подначивающий, ироничный и предрекавший им страдания за ослушание.

Ни в одной из заповедей в Книге Исхода не говорится о необходимости сокрытия гениталий. Однако Адам и Ева, согрешив, скрывались от лица Господа, стыдясь увидеть его лицо и показать своё. Нагота может означать открытое лицо, а вовсе не бёдра. Потому-то Бог и предрешил, что «В поте лица своего будешь есть свой хлеб» — потому что одежды кожаные были сделаны не на бёдра, как ранее считалось, а на лицо.

Тут Аг вставил свой комментарий:

— Что и говорить, Ева была глупа, а Адам был у неё на поводу — нет чтоб попробовать сначала от древа жизни, плоды которого не были под запретом, и получить вечную жизнь, а уже потом пробовать от древа познания.

Все улыбнулись, и Муж дал следующее толкование:

— Нигде не звучит Божий приказ так повелительно и прямолинейно как «плодитесь и размножайтесь», что вовсе не является тавтологией, причина, по которой Бог использовал два синонима, в том, что Бог был озабочен, чтобы его поняли и послушались. Однако настаивая на размножении, он нигде не запрещает облик гениталий. Органы размножения должны быть очевидны, как и жажда размножения.

— Да, но ведь можно найти другие цитаты, которые полностью противоречат вашим идеям, как бы эти цитаты ни интерпретировать. Например, Бог вдохнул в лицо Адама дыхание жизни. В лицо, а не куда-либо ещё, — сказал Аг.

— В Библии существует множество противоречий, и всё дело в том, на чём ставить акцент, — возразил Муж. — Правильно, лицо и есть выражение жизни, в нём святая душа смешана с грехом. И нам нужно исторгать грех в оргазме, и очищать от греха тело, оттесняя грех в лицо.

— Всё это звучит, как бред, — сказал Аг иронически.

— Так оно и есть — бред веры. Ведь вера основывается вовсе не на фактах, а на такой их интерпретации, которая льстит твоим желаниям. Ничто написанное не является реальностью, ибо зависит от интерпретации. Единственная точка отсчета это оргазм — абсолютное объективное ощущение.

— Короче говоря, вы не видите в Библии указания на греховность совокупления. Так? — спросила Лю.

— Конечно, не видим, — ответила Жена. — Если Бог сотворил мужчину и женщину по своему подобию, то значит Бог двупол, и совокупление есть попытка уподобления Богу, приближения к нему. Попытка эта благородна и естественна, ибо подобие, по природе своей, стремится напомнить оригинал. Потому и нельзя противопоставлять мужчину женщине, а что следует делать, так это направлять их друг к другу для соединения. Чем дольше они находятся в состоянии совокупления, тем ближе они к Богу.

— Но не могут же быть в основе вашей морали библейские заповеди, там же сказано «не прелюбодействуй», а вы совокупляетесь с кем попало! — воскликнула Лю.

— Если вы вчитаетесь в заповедь, — парировала Жена, — то поймете, что мы не нарушаем её.

Нельзя же заповедь «не прелюбодействуй» отнести к мужу, совокупляющемуся с женой, а в нашем обществе все женаты друг на друге. Только моногамия создают почву для греха — возможность для прелюбодеяния. В Библии нигде не утверждается обязательность моногамии. Что же до Адама и Евы, то они были верны друг другу вынужденно, так как никого, кроме них, на Земле поначалу не было.

С другой стороны, если бы в библейских заповедях говорилось только «не желай жены ближнего своего», то тогда это носило бы смысл чисто сексуальный, что просто дублировало бы «не прелюбодействуй». Но в тексте слово «жена» стоит в ряду прочего, чего не следует желать — там и дом, и раб, и вол, и осёл, и в конце обобщается, не желай ничего, что у ближнего твоего. Смысл этой заповеди — не завидуй никому, и жена там упомянута, как одна из вещёй, которой обладает ближний. Из этого следует, что если некая женщина никому не принадлежит, то обладание её вовсе не возбраняется. Кроме того, все являются нашими женами, включая любую жену любого ближнего.

— Значит, брак, в нашем понятии, у вас не существует. Как же вы дошли до такого? — усмехнулся Аг. — Ведь брак — это основа общества.

— Правильно, мы возненавидели прошлое общество и решили изменить его. Но, чтобы изменить общество, надо прежде всего изменить половые отношения, а вовсе не экономические или политические.

— Да, но это не естественно, — возразил Аг.

— Всё, что существует — естественно. Преодолевая естественное, мы лишь выходим на его новый уровень, — парировал Муж и продолжал. — Моногамная семья — это попытка создать натуральное хозяйство, где есть все типы человеческих отношений: секс, дружба и кровное родство. Но измены или хотя бы помыслы о них — эта та соль, без которой не обходится ни одно натуральное хозяйство брака. Ваш брак — это манифестация пресыщения, для продолжения которого страх одиночества и мнимое благополучие детей используются как законное и убедительное оправдание. Моногамное супружество — это быт между оргазмами, промежутки между которыми становятся всю больше и больше.

Самые прекрасные и жаркие отношения — это отношения между новыми любовниками. Но отношения эти сразу осложняются и ухудшаются, лишь только они выходят за пределы секса. Если любовники удовлетворяют друг друга сексуально, то они счастливы, и только вторгающиеся заботы и обязанности будней нарушают их счастье. Залог счастливых отношений — оставаться только любовниками. Это значит снимать сливки с одних взаимоотношений и переходить к другим.

В ваше время такое понимание представлялось опасным упрощением взаимоотношений, но в действительности это являлось для вас не простым, а самым сложным, ибо надо быть в состоянии находить новых и новых любовниц, для чего были нужны деньги, время и сильное желание. Но в большинстве своем люди уставали биться с преградами, возведенными обществом, и останавливались на ком бы то ни было. В отместку они получали бездну забот, обязанностей и соглашательств.

В прошлом влюбленные хотели принести друг другу максимальную жертву во имя любви, чтобы доказать её реальное существование, они жертвовали друг другу своей свободой, решая вступить в брак, и тем самым убивали любовь, которая живет лишь среди свободных людей.

У Лю вырвался вздох, видимо навеянный воспоминаниями, а Муж между тем продолжал свою речь: