Владимир Миронов - Древние цивилизации

Сталин и члены Политбюро несут урну с прахом Горького

Но и пренебрегать властью по меньшей мере глупо. Власть может сделать многое… Чем просвещеннее, одухотвореннее, честнее, национальнее она, тем больше пользы от нее стране, народу, человеку и миру. Порой ей не хватает знаний и культуры… Это мы видели (и видим!) в политике, науке и культуре. Вспомним, как бывший министр культуры бравировал бескультурностью и высказывал откровенно русофобские взгляды, во главе культуры поставлены шансонье, а Министерство образования делало все, чтобы свести на нет наш национальный гений. Школу сделали нерусской по духу и платной, то есть часто недоступной и чуждой своему народу. М. Булгаков говорил, что рукописи не горят. У нас же горят не только книги, но и вузы и школы. Если бы нас поставили перед выбором – между двумя путями развития, вероятно, мы оказались бы в положении Одиссея, который должен был пройти между двумя чудовищами – Скиллой (Сциллой) и Харибдой. Говорят, что Скилла представляла собой собакоголовое чудовище с шестью ужасными головами и двенадцатью ногами. Харибда трижды в день всасывала огромное количество воды и губила всех, кто проходил мимо; надо бы вернуть уважение к культуре, науке, образованию, мудрости… «Одни умы склонны к почитанию древности, другие увлечены любовью к новизне, – говорил еще Ф. Бэкон. – Но очень немногие могут соблюсти такую меру, чтобы, не отбрасывая то, что справедливо установлено древними, не пренебречь тем, что верно предложено новыми».

Идолище

Пренебрегать этим правилом – значит нанести огромный ущерб жизни. Увы, поколения обычно редко понимают друг друга. Мы любим отцов и матерей, плохо им подражая… Может, этого и не нужно. Но преступно и позорно – «пожирать» их, как время пожирает смертных. Старое завидует росту нового? Бывает так. Но чаще новое стремится подавить, отбросить или даже и вовсе уничтожить старое. Великий ум нового времени, с которого собственно и началась наука, человек, олицетворявший высшую власть Англии, Ф. Бэкон советует потомкам сделать правилом жизни известный совет пророка Иеремии: «Встаньте на древние пути и посмотрите, который из них прямой и правильный, и идите по нему». Ведь, уважая старое, вы вовсе не остаетесь в прошлом, нет. Вы ищите те жизненные основы, которые выдержали бы испытание временем. Только так можно взрастить здоровые ростки и в новом мире. Потому верно сказано: «Древнее время – молодость мира». Это мы и хотим продемонстрировать читателю. Хотелось бы, опираясь на опыт и мудрость древних, учтя их ошибки и заблуждения, «не только указать и проложить путь, но и вступить на него».

Фр. Коллантес. Видение пророка Иезекииля. Прадо

Уважение к прошлому необходимо. Разумеется, если только вы хотите иметь достойное будущее. С другой стороны, нельзя не понимать, что мир меняется: «Преходит образ мира сего» (1 Кор. 7.31). Культура претерпевает большие изменения: становится общечеловеческой, планетарной. Идет непрекращающаяся «революция разума» (ноосферы). Еще Бюффон в «Естественной истории» заметил: мы ни на один грамм не можем прибавить вещества Земли, камней, других грубых веществ, хотя количество живого можем множить, сколько мы пожелаем. Но умножение числа живых, увы, вовсе не адекватно умножению умных и разумных. Тому в истории масса подтверждений.

Старые знания не отменяются, не уничтожаются революциями, войнами, а унаследуются грядущими поколениями (хотя и в неполном объеме). К сожалению, часто мы видим, как новые поколения удовлетворяются эрзац-культурой. Поэтому наша задача дать человеку возможность взглянуть на природу общества, культуры, цивилизаций, да и на самого себя в конце концов (в прошлом, настоящем и будущем). «Обычно выясняется неожиданно для современников, что в старом давно уже таились и подготавливались элементы нового, – заметил В. И. Вернадский. – Часто сразу и внезапно это старое появляется в новом облике, старое сразу освещается». Он считал, что закономерен процесс, для которого характерно как созидание нового, так и бережное сохранение достигнутого ранее в веках прошлыми поколениями. Все же ничто из старого (курсив мой. – В. М. ) «не оказалось разрушенным: все осветилось новым пониманием». Такой ход событий, деяний наблюдается на протяжении всей истории, хотя порой и трудно согласиться со столь оптимистичным взглядом на ход истории. Новый облик сегодня, увы, часто выражает себя не в созидании, а в разрушении. Но разрушив «старый мир», мы обязаны предложить альтернативу: свободный и гуманный мир.

Конечно, нельзя оставаться в прежнем состоянии, если новое стремительно вторгается в нашу жизнь и меняет ее. Образы, реалии выстраиваемой нами цивилизации, бесчисленные и прекрасные образы, которые доставляют нам блаженство или муки адовы, вовсе не есть «излишек и сверхприданный дар» (Г. Флоровский). Нет, они – важная часть вечно изменяемого и обновляемого мира, того мира, где замысел человеческий накладывается на талантливый, смелый, прекрасный, хотя несовершенный набросок. Поэтому так нужен гениальный «архитектор мира».

Антонио Переда Вальядоянд. Св. Иероним

Разумеется, наши книги имеют источником не бога, а человека, но они, во-первых, дают более или менее объективную картину древнего и современного мира, во-вторых, несут важный, значимый смысловой и духовный заряд, в-третьих, являются выражением нашей индивидуальности. Плутарх учил нас: «Не следует давать волю гневу ни в игре – ибо он вносит вражду в дружескую приязнь; ни в ученом споре – ибо он превращает этот спор в чуждое науке препирательство; ни в суде – ибо он присоединяет к правосудию насилие; ни в в воспитании – ибо он подавляет волю и отталкивает от учения…» Но мы не можем писать без гнева и пристрастия. Ведь жизнь и книги – не игра, наука – грозное оружие, которое надо обращать против врагов народа и страны, а гнев, священный гнев – это меч Архангела, который настигает там, где молчат законы, суды и пресса… Думаю, что историк Моммзен был тысячу раз прав, заметив: «Те, кто, подобно мне, жил среди исторических событий, начинают сознавать, что историю нельзя ни писать, ни создавать без любви или ненависти». Так пусть это повествование никого не оставит равнодушным. Если же вы найдете в книге немало резких или даже грубых слов, я отправлю вас к поэту Овидию, сказавшему в отношении строк своих «Скорбных элегий»: «Верно, и в книжке моей оборотов немало порочных, но отвечает за них не человек, а страна» (где я живу). Пороки – это наши умершие добродетели…