Борис Захава - Мастерство Актера и Режиссера

[Этот список достаточно редко приводится в книгах, посвященных Е. Б. Вахтангову и его Студии. Он заслуживает, на наш взгляд, пристального внимания читателей. (Прим. ред.) ]

В числе лиц, получивших свое воспитание в Студенческой студии Вахтангова, мы можем назвать Ю.А.Завадского, Б. И. Вер-шилова, Л. А. Волкова, К.И.Котлубай — покойного режиссера МХТ, вашего покорного слугу, таких театральных педагогов, как А.А.Орочко,В. К. Львова, К.Г.Семенова — ныне покойная и ряд других.

Все перечисленные театральные деятели поступили в Студенческую студию в период 1913—1914 годов, а в 1917— 1918 годах уже начали свою профессиональную, режиссерскую и педагогическую работу... Иначе говоря, все они принадлежат к самому старшему поколению учеников Е. Б. Вахтангова.

Итак, Вахтанговская школа возникла и развивалась, имея с самого начала своей принципиально-методической основой систему К. С. Станиславского.

Но как же строилась жизнь этой школы в рассматриваемый нами период ее становления?

Учебный план школы был очень простым. Предметов было немного, всего три: система (сценические упражнения и работа над отрывками), пластика и дикция. В общеобразовательных предметах особой нужды не было, так как коллектив учащихся, состоявший из студентов московских вузов, находился на достаточно высоком культурном уровне (к примеру, я в это время параллельно учился в Московском коммерческом институте).

Однако дело вовсе не сводилось к узкопрофессиональному обучению. Педагогическому воздействию подвергалась личность каждого ученика в целом. Вахтангов был врагом узкого профессионализма. Он стремился не столько обучать, сколько воспитывать. Воспитание идейно-философское, воспитание сценическое (профессиональное) и воспитание дисциплинарно-этическое — вот те три элемента, из взаимодействия которых складывалось мощное педагогическое воздействие, которое испытывал на себе каждый ученик Вахтанговской школы.

Одной из особенностей коллектива Студенческой студии была исключительная творческая активность самих учеников, которую Вахтангов всячески поощрял и развивал. Занятий с Вахтанговым и другими преподавателями им казалось недостаточно.

Они собирались сами и самостоятельно делали упражнения, этюды, самостоятельно готовили отрывки. Как умели, помогали друг другу советом, дружеской критикой. Так постепенно среди учащихся сами собой стали выделяться те, кому больше верили, — дельные и обоснованные замечания создавали авторитет. Это были будущие педагоги и режиссеры. Таким образом, постепенно стала выделяться группа, которую Вахтангов вскоре легализует под названием "преподавательского класса".

Самостоятельно приготовленные работы потом демонстрировались Вахтангову и получали с его стороны надлежащую оценку. Лучшие работы завершались под его руководством. Эта традиция творческой активности и творческой самостоятельности сохранилась до сих пор и существует в Училище имени Б.В. Щукина в качестве института "самостоятельных работ", которые периодически в обязательном порядке сдаются студентами всех курсов.

Остановимся еще на одной особенности Вахтанговской школы того времени. Это — так называемые "исполнительские номера" или ученические спектакли.

Значение этого института трудно переоценить.

В сущности говоря, театральная школа, где не организованы постоянные, т.е. регулярные и систематические выступления учащихся на публике, делает только половину дела. Нельзя считать полноценным и квалифицированным актером человека, который не изучил на практике, что значит правильное сценическое самочувствие на публике, что значит связь со зрительным залом, внимание зрителя, сценичность речи и движений, чувство сценизма и т.п. А изучить все это без систематических и регулярных упражнений на публике нельзя. Это прекрасно понимал Вахтангов. Он считал, что школьный спектакль должен быть необходимой частью учебного плана.

Вот, вкратце, те основы, на которых строилась Вахтанговская школа в первые годы ее существования.

В результате трехлетней работы, ко времени Октябрьской революции старшее поколение учеников Студенческой студии превратилось в профессионально подготовленных актеров. Образовалась труппа. Студия перестала быть "студенческой" и стала называться Студией Е. Б. Вахтангова.

Московским Советом ей было предоставлено театральное помещение у Большого Каменного моста, где решено было открыть новый театр под названием "Народный театр Театрально-музыкальной секции Московского Совета".

Открытие театра было приурочено к первой годовщине Октябрьской революции (октябрь 1918 года).

Отсюда начинается новый период в жизни школы. До сих пор сама студия была школой. Теперь она становится производственно-профессиональным организмом. Между школой и студией возникает известная грань. Коллектив делится на "членов студии" и "воспитанников". "Воспитанники" — это отныне и есть школа.

Новым моментом в ее жизни является то обстоятельство, что в числе преподавателей начинают появляться воспитанники самой студии — первые педагоги-вахтанговцы. Образуется "преподавательский класс". В его составе: Ю.А.Завадский, Л.А.Волков, Б. И. Вершилов, К. И. Котлубай. Членам этой группы Вахтангов начинает поручать самостоятельную педагогическую работу. Таким образом, новые воспитанники школы учатся теперь не только непосредственно у самого Вахтангова и у преподавателей, приглашаемых со стороны преимущественно из Первой студии МХТ, — но также и у своих старших товарищей, у молодых преподавателей — воспитанников Вахтанговской студии.

Начало третьего периода в жизни Вахтанговской школы совпадает с началом последнего, самого великолепного, самого блистательного периода в творческой жизни самого Вахтангова. В течение этого периода он, как известно, поставил пять спектаклей. (Это "Свадьба" А. Чехова и "Чудо святого Антония" М. Метерлинка в своей студии, "Эрик XIV" А. Стриндберга в Первой студии МХТ, "Гадибук" Ан-ского в Еврейской студии "Габима" и наконец, "Принцесса Турандот" Карло Гоцци.)

Этот заключительный период своего творчества Вахтангов начал с провозглашения новых лозунгов. Лозунги были продиктованы тем переворотом, который произошел в его сознании под влиянием Великого Октября.

Стремление Вахтангова творить "новое", творить "вместе с народом, творящим революцию", не могло не повлечь за собой необходимость в пересмотре творческих позиций. Он, как известно, осуществил этот пересмотр с исключительным мужеством, с непревзойденной смелостью и решительностью. С необычайной страстностью он провозгласил принцип народности истинного искусства, требование активного отношения художника к изображаемой действительности, лозунг идейной целеустремленности и идейной страстности в искусстве.