Петр Кропоткин - Взаимопомощь как фактор эволюции

В Вюртемберге, из 1910 общин, 1629 владеют общинной собственностью. В 1863 году этим общинам принадлежало более 400.000 десятин земли. В Бадене, из 1582 общин 1256 владеют общинной землей; а 1884–1888 г. у них было 49.000 дес. полей под общинной культурой и 273.000 дес. леса, т.е. 46 процентов всей площади лесов. В Саксонии 39 процентов всей земельной площади находится в общинном владении (Schmoller's «Jahrbuch», 1886, стр. 359). В Гогенцоллерне почти две трети всей луговой земли, а в Гогенцоллерне-Гехингене 41 процент всей земельной собственности находится во владении деревенских общин. (Buchenberger, «Agrarwesen und Agrarpolitik», т. I, стр. 300).

См. К. Bücher, который в специальной главе, прибавленной к немецкому переводу работы Лавелэ о первобытном владении, собрал все указания, относящиеся к деревенской общине в Германии.

К. Bücher, ibid, стр. 89, 90.

Об этом законодательстве и о многочисленных препятствиях, поставленных на пути ассоциаций, в форме всякого рода канцелярщины и чиновничьего вмешательства, см. Buchenberger's, «Agrarwesen und Agrarpolitik», т. II, 342–363, и стр. 506, прим.

Buchenberger, I. с., т. II, стр. 510. Генеральный союз земледельческой кооперации представляет собой 1679 обществ. В Силезии, площадь в 12.000 десятин была недавно осушена 73 ассоциациями; 182.000 десятин осушено в Пруссии — 516 ассоциациями; в Баварии имеется 1715 союзов для целей осушки и орошения.

См. Приложение XVIII-е.

Для Балканского полуострова см. Laveleye, «Propriété Primitive».

Факты, касающиеся деревенской общины, заключенные почти в сотни томов (из общего числа 450 томов) этих исследований, были классифицированы и суммированы в превосходной работе B.B., («Крестьянская община», Петербург, 1892, в «Итоги экономического исследования России по данным земской статистики», том II), которая, помимо её теоретического значения, является богатым сводом данных, относящихся к этому вопросу. Вышеуказанные переписи породили колоссальную литературу, в которой вопрос о современной деревенской общине впервые вышел из области фразеологии, и был поставлен на солидную почву достоверных и в достаточной степени детальных фактов.

Выкуп должен был быть выплачиваем ежегодными взносами в течение сорока девяти лет. С течением времени, когда большая часть выкупа была уплачена, делалось всё легче уплатить остальную долю, а так как каждый надел мог быть выкуплен индивидуально, то этим воспользовались купцы, скупавшие землю за полцены у разорившихся крестьян. Впоследствии был издан закон, воспрещавший подобные покупки.

В. В. в своей «Крестьянской общине» сгруппировал факты, относящиеся к этому движению. Относительно быстрого агрикультурного развития южной России и распространения машин, английские читатели найдут сведения в своих консульских отчетах (из Одессы и Таганрога).

В некоторых случаях они приступили к делу с чрезвычайной осторожностью. В одной деревне они начали с передачи всех лугов в общинное владение и только незначительная доля пахотных полей (около двух десятин па душу) была сделана общинною; остальная же пахотная земля продолжала быть в частном владении. Позднее, в 1862–1864 г., система эта была расширена, но лишь в 1884 г. все земли перешли в общинное владение (В. В., «Крестьянская община», стр. 1—14).

О деревенской общине у меннонитов см. А. Клауса, «Наши колонии» Петербург, 1869.

Подобные общинные запашки, насколько известно, существуют из 195-ти деревень, Острогожского уезда, в 159-ти. Из 188-ми деревень, Славяно-сербского уезда, в 150-ти, в 107-ми деревенских общинах Александровского уезда, в 93-х Николаевского и 35-ти Елисаветградского уездов. В одной немецкой колонии общественная запашка производится для уплаты общинного долга, причем работают все, хотя долг был сделан только 94-мя домохозяевами из 115-ти.

Перечисление подобных работ, делаемых сообща, и отмеченных земскими статистиками, см. в работе В.В., «Крестьянская община», стр. 459–600.

В Московской губернии опыт обыкновенно производился на поле, которое сохранялось для вышеупомянутой общинной культуры.

Несколько примеров таких и подобных улучшений были приведены в «Правит. Вестнике» (1894, №№ 256–258). Ассоциации между «безлошадными» начинают встречаться также в южной России. Другим чрезвычайно интересным фактом является внезапное развитие в юго-западной Сибири чрезвычайно многочисленных молочных коопераций для выделки масла; сотни таких коопераций возникли в Тобольской и Томской губерниях, причём сначала не могли определить, кто был инициатором этого движения. Инициатива принадлежит датским кооператорам, которые обыкновенно вывозили собственное масло высшего качества, а для домашнего потребления покупали себе сибирское масло низшего сорта. После нескольких лет торговых сношений, они ввели молочные кооперативы в Сибири. Теперь, благодаря их усилиям, из этих предприятии выросла крупная отрасль вывозной торговли.

Toulmini Smith, «English Guilds», London, 1870, введение, стр. XLIIL

Акт Эдуарда VI (первый акт его царствования) приказывал передать короне «все содружества, братства и гильдии, находящиеся в пределах Англии, Уэльса и др. владений короля; а также все поместья, земли, аренды и другие наследия, принадлежащие им или одному из них». («English Guilds», введение стр. XLIII). См. также Ochenkowski, «EngIands wirtschaftliche Entwicklung im Ausgange des Mittelalters» Jena, 1879, главы II–V.

См. Sidney и Beatrice Webb, «History of Trade-Unionism», London, 1894, стр. 21–38.

См. в работе Sidney Webb об ассоциациях того времени. Предполагают, что Лондонские ремесленники лучше всего были организованы в 1810–1820 годах.

Национальная ассоциация для защиты труда включала в свою организацию около 150 отдельных союзов, делавших крупные взносы, и насчитывала в общем около 100.000 членов. Союзы строительных рабочих и углекопов также были крупными организациями (Webb, I. с., стр. 107).

Я руковожусь в этом отношении работой Webb, изобилующей документами, подтверждающими его выводы.

С сороковых годов прошлого столетия, в отношениях более состоятельных классов к рабочим союзам произошли, конечно, крупные перемены. Однако же, не далее как в шестидесятых годах наниматели усиленно и дружно пытались сокрушить союзы, лишая работы население чуть ли не целых округов. Вплоть до 1869 года простое соглашение на стачку и объявление о стачке путём афиш, не говоря уже о «снимании рабочих» не приставших к стачке, очень часто наказывались, как «устрашение мирного населения». Закон «О хозяевах и их слугах» был отменён только в 1875 году, когда мирное отговаривание рабочих, идущих на работу во время объявленной стачки, перестало наказываться, как преступление, а «насилие и устрашение» во время стачек отошло в ведение общих законов.