Сергей Аверинцев - Статьи не вошедщие в собрание сочинений вып 2 (О-Я)

очи твои подобны сапфиру,

и горе Вефиль — уши твои,

и нос твой, как гора мирры и ладана,

и уста твои, как шум вод многих (19).

В видении веры неложной

Урсула Сына Божия возлюбила,

и мужа совместно с миром сим оставила,

и на солнце воззрела,

и прекраснейшего юношу призвала, глаголя:

Многим желанием, возжелала я прийти к тебе,

и в небесном браке воссесть с тобою,

через чуждую жизнь к тебе устремляясь,

как бы облако,

что в чистейшем воздухе проплывает,

подобясь сапфиру.

И когда Урсула молвила так,

Слух прошел по вселенной,

И сказали: "Невинность девическая

не ведает, что говорит".

И начали играть с ней

Во многих хорах,

покуда не возлегло ей на плечи

пламенеющее бремя.

Через то все

познали,

что презрение к миру,

как гора Вефиль.

И притом изведали

сладчайшее мирры и ладана благоухание,

ибо презрение к миру

превыше вещей подъемлется.

Тогда Диавол

вселился в члены буйственные,

что убили благороднейшие нравы

в сих телах (20).

И се, громогласно

все стихии вняли

и пред лицом Бога возгласили:

О, вот и алая кровь

Агнца неповинного

пролита во обручение его (21).

Это да услышат все небеса

и великими хорами да восславят

Агнца Божия,

что заградил гортань древнего Змия

веществом Слова Божия

в сих жемчужинах.

СЕКВЕНЦИЯ О СВЯТОМ МАКСИМИНЕ

1. Взирала голубица чрез оконные створы (22),

и пред оком взиравшим

струился бальзам, источаясь

от Максимина осиянного.

Солнечный жар разогрелся,

во мраках возблиставши;

через то и жемчужина явлена

в освященном строении (23)

любовью обильного сердца.

2. Сия башня созиждена

из кипарисов и кедров Ливанских (24),

гиацинтом и сардониксом убрана (25),

как град, художество зодчих превысивший,

Сей олень легконогий

прянул к источнику струй чистейших,

источенных из крепкого Камня (26),

сладкое благоухание восчувствовав.

3. О торговцы благовониями,

что утешаетесь в зелени садов царских,

к вершинам поднявшись,

когда уже заклан овен

и свершено приношение,

меж вас просиял сей художник.

подпора Храма,

воздыхавший о крыльях орлиных,

лобызая Премудрость-кормилицу

в благодатной плодоносности Церкви.

4. О Максимине, ты явлен как холм и дол,

но меж обоих как строенье чертога,

где Единорог и Слон выступают (27)

и Премудрость к усладам причислена.

Ты дивен и кроток в священнодействиях

и в алтарном пылании жертвы,

подъемлясь, как дым благовонный,

до столпов хваления выспренних;

там молись о людях твоих,

что восходят к дозорам Света,

Коему слава приносится в вышних.

ПЕСНОПЕНИЕ ХОРА ДЕВСТВЕННИЦ

1. О, сладчайший Жених,

сладчайший Лобызатель,

охрани, огради девство наше (28).

2. Рождены мы во прахе,

увы, увы! и во грехе Адамовом,

и тяжко бремя противоречить

имеющему вкус яблока; (29)

но отторгни нас от земли, Христе Спаситель.

3. Желанием горим мы

Тебе последовать;

о, сколь трудно нам, бедным,

подражать Тебе,

непорочному и невинному,

Владыке ангелов!

4. Все же уповаем на Тебя,

возжелавшего взыскать

жемчужину из тления (30).

5. Ныне призываем Тебя,

Жениха нашего и Утешителя,

ибо на кресте искупил Ты нас

6. Во кровях Твоих

обручением сочетались мы с Тобою (31),

отвергнув мужа,

избрав же Тебя, Сына Божия о прекраснейшем лике,

сладчайшее благоухание услад вожделенных;

всегда воздыхаем мы по Тебе в слезной юдоли:

о, когда Тебя узрим,

и с Тобою пребудем?

7. Ты в мире,

и Ты в уме нашем,

и обнимаем Тебя в сердце,

как бы имея Тебя с собою.

8. Ты, о Лев, сильный во бранях,

расторг неба пределы, прянув в ограду Девы (32)

и разрушил смерть,

жизнь устрояя в златом Иерусалиме;

9. Даруй нам в оный вселиться,

И пребыть в Тебе,

о сладчайший Жених,

исторгший нас из пасти Диавола,

10. Что ложью уловил

прародителя нашего.

ПРИМЕЧАНИЯ

(1) Ходовое для средневековой символики представление о св. Духе в образе огня ("огнезрачном") имеет для себя опору в тексте Деяний апостолов, 2, 3—4: "И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них; и исполнились все Духа Святаго". Св. Дух есть огонь, в частности потому, что огонь имеет свойство очищать: в Книге Исайи говорится об очищении "духом суда и духом огня" (4, 4). Вызываемое приходом Духа состояние экстаза символизируется праздничным шумом тимпанов и кифар, согласно тексту 150 псалма: "Хвалите Бога... с тимпаном и хорами, хвалите Его на струнах и органе". Со времен патристики толкователи Библии любили усматривать в тимпане и струнных инструментах аллегорию души, звучащей от прикосновения музыканта — св. Духа.

(2) Сравнение устрояемой души со строящимся домом обычно для языка христианской мистики: глагол, передаваемый в русском тексте Нового Завета как "назидать", и по-гречески (??????????), и по-латыни (aedificare) означает "строить дом". Ср. слова Христа в Евангелии от Луки: "Всякий, приходящий ко мне, и слушающий слова мои, и исполняющий их.... подобен человеку, строящему дом, который копал, углубился, и положил основание на камне" (6, 47—48).

(3) Имеется в виду, разумеется, не чувственный, а сверхчувственный "вкус" — вкус души к мистическому созерцанию. Средневековые мистики любили говорить о пяти чувствах души, противостоящих пяти чувствам тела. Библейская опора для фразеологии Хильдегарды — слова 33 псалма: "Вкусите и увидите, как благ Господь!" (ст. 9.).

(4) "Губительное яблоко", плод с древа познания добра и зла, означающий в символической системе Хильдегарды чувственные помехи к духовной свободе, "Человекоубийство" — угашение духовной жизни, которое есть дело дьявола, называемого "человекоубийцей от начала" еще в Евангелии от Иоанна, 8, 44.

(5) "Челюсть мерзости" — неожиданный и смелый образ, обусловленный, однако, теми контекстами, в которых в Библии появляется слово "челюсть" (напр., "челюсти преисподней", пс. 140, 7).

(6 ) "Опыт" (experientia), т. е. непосредственное мистическое переживание — одно из кардинальных понятий в мировоззрении Хильдегарды, как и других средневековых мистиков.

(7) "Первый отпавший ангел" — Люцифер. В средние века распространено было представление, согласно которому души праведных людей должны будут восполнить у престола бога число ангелов, отпавших вместе с Люцифером: ангелы через гордыню ниспадают с небес в ад, люди через смирение восходят с земли на небеса и удостаиваются занять место павших. Символ гордыни — башня (ср. рассказ Книги Бытия о Вавилонской башне или пророчество Исайи о том, что гнев божий "грядет на всякую башню"). Но одновременно созидание башни, как и созидание дома, означает духовное самоусовершенствование (ср. в Евангелии от Луки, 14, 27—28: "И кто не несет креста своего и не идет за мною, не может быть моим учеником: ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для окончания ее?"). Эта полисемия образа башни используется Хильдегардой для противопоставления двух "башен": ложного самопревознесения и истинного восхождения.