ДЖОРДЖО ВАЗАРИ - ЖИЗНЕОПИСАНИЯ НАИБОЛЕЕ ЗНАМЕНИТЫХ ЖИВОПИСЦЕВ, ВАЯТЕЛЕЙ И ЗОДЧИХ

Когда наконец Тициан покинул Рим, получив множество подарков от этих вельмож, в особенности же церковную бенефицию с хорошим доходом для сына своего Помпонио, он отправился в обратный путь в Венецию, после того как другой его сын, Орацио, написал прекрасный портрет с мессера Баттисто Чечелиано, отличнейшего скрипача, и несколько других портретов для герцога Гвидобальдо Урбинского. Оказавшись во Флоренции и увидав достопримечательности этого города, он был поражен ими не менее, чем тем, что видел в Риме. Помимо этого, он посетил герцога Козимо, находящегося в Поджо а Кайано, предлагая ему написать с него портрет, однако Его Светлость большого желания не высказал, может быть, чтобы не обидеть стольких заслуженных художников в своем городе и в своих владениях.

Вернувшись наконец в Венецию, Тициан закончил для маркиза дель Васто так называемое Обращение этого полководца к своим солдатам. Затем он написал портреты Карла V, короля католического, и многие другие. Окончив эти работы, он исполнил для церкви Санта Мариа Нуова в Венеции на маленькой доске Благовещение, а затем, пользуясь помощью своих учеников, – Тайную вечерю в трапезной церкви Санти Джованни э Паоло; далее, в церкви Сан Сальвадоре – алтарный образ с Преображением на горе Фаворе, а для другого алтаря этой же церкви – Благовещение. Эти последние вещи, хотя в них и много хорошего, не особенно ценимы им самим и не обладают тем совершенством, которым отличаются другие его картины. Так как произведений Тициана – бесчисленное множество, в особенности портретов, то почти немыслимо упомянуть все. Поэтому я буду называть лишь наиболее выдающиеся, не придерживаясь, однако, порядка их возникновения, ибо не так уж важно знать, что было раньше и что позже.

Как уже было сказано, он несколько раз писал Карла V; наконец, он был для этой цели вызван ко двору, где и изобразил его таким, каким он был в эти почти последние годы его жизни. Искусство Тициана настолько пришлось по душе этому непобедимейшему императору, что он после первого же портрета не пожелал больше быть изображенным каким-либо другим художником; и каждый раз, как Тициан его писал, он получал в подарок тысячу золотых. Он был посвящен в рыцари Его Величества с пенсией в двести золотых, выплачиваемых ему неаполитанским казначейством. Когда же он подобным образом написал портрет Филиппа, короля испанского, сына Карла, то и от него получил он двести золотых пожизненной пенсии. Таким образом, если присчитать те триста или четыреста золотых, которые он получал от венецианского правительства с Немецкого подворья, он имеет, не утруждая себя, семьсот золотых твердого дохода ежегодно. Портрет Карла V и короля Филиппа Тициан послал герцогу Козимо, который хранит их в своей гардеробной. Он написал также портрет Фердинанда, короля римского, впоследствии императора, и его обоих сыновей: Максимилиана, ныне императора, и его брата. Написал он и королеву Марию, а равно для императора Карла – герцога саксонского, когда тот был в плену.

Однако зачем терять время, чтобы все это только перечислять. Не было такого именитого человека, властителя или знатной дамы, которые не были бы изображены Тицианом, живописцем по этой части действительно отличнейшим. Таковы портреты короля французского Франциска I, о котором я уже говорил, Франческо Сфорца, герцога миланского, маркиза Пескара, Антонио да Лева, Массимилиано Стампа, Джованбаттиста Кастальдо и бесконечного количества знатных лиц. Наряду с этим он исполнил множество других произведений, помимо уже упомянутых.

В Венеции по приказанию Карла V он написал большой алтарный образ Троицы – Бог Отец на троне, Богоматерь с младенцем, а над ними голубь; весь фон в огне божественной любви, а пылающие херувимы венчают Бога Отца; с одной стороны Карл V, с другой императрица, и тот, и другая – облаченные в саваны, сложив руки и молясь в окружении многих святых; все это согласно заказу императора, который, находясь до того времени на вершине своей победной славы, начал обнаруживать стремление удалиться, как он это впоследствии и сделал, от мирской суеты, с тем чтобы умереть истинным христианином, богобоязненным и пекущемся о собственном спасении. Император говорил Тициану, что он хотел поместить эту картину в том монастыре, где он впоследствии окончил свой жизненный путь, и так как эта вещь исключительна по своей ценности, то и ожидается, что скоро с нее должна быть выпущена гравюра. Далее, для королевы Марии он написал Прометея, прикованного к кавказской горе и терзаемого Зевсовым орлом; Сизифа в аду, катящего скалу, и Иксиона, пожираемого коршуном; все эти вещи, кроме Прометея, получила Ее Величество вместе с Танталом тех же размеров, то есть в натуральную величину, исполненным маслом на холсте. Кроме того, он написал удивительнейших Венеру с Адонисом: она лишилась чувств, а юноша изображен в то мгновение, когда хочет от нее удалиться; вокруг него несколько собак, написанных с большой правдивостью. На доске того же размера он изобразил Андромеду, прикованную к скале, и Персея, который ее освобождает от морского чудовища; трудно себе представить более восхитительную вещь; такова, впрочем, и Диана, которая, стоя в ручье со своими нимфами, обращает Актеона в оленя. Кроме того, он написал еще Европу, переплывающую море на быке. Картины эти находятся у короля католического и очень высоко ценятся за эту живопись, которую Тициан придал фигурам при помощи колорита, сделав их как бы живыми и совсем естественными. Правда, приемы, которых он придерживался в этих последних вещах, значительно отличаются от его юношеских приемов, ибо ранние вещи исполнены с особой тонкостью и невероятным старанием и могут быть рассматриваемы вблизи, равно как и издали; последние же написаны мазками, набросаны широкой манерой и пятнами, так что вблизи смотреть на них нельзя и лишь издали они кажутся законченными. Манера эта явилась причиной тому, что многие, желая ей подражать и показать свое умение, писали нескладные вещи; а произошло это оттого, что хотя многим и кажется, что картины Тициана исполнены без всякого труда, на самом деле это не так, и они ошибаются, ибо можно разглядеть, что вещи его не раз переписаны и что труд его несомненен. Этот способ работы разумен, красив и поразителен, так как картина, благодаря тому, что скрыты следы труда, кажется живой и исполненной с большим искусством.

Наконец, Тициан написал еще следующие вещи: картину высотой в три локтя и шириной в четыре с изображением младенца Христа на коленях у Богоматери, принимающего поклонение волхвов, с большим количеством других фигур, размером в локоть каждая; с этой прекрасной вещи он сам сделал копию, которую подарил кардиналу феррарскому-старшему; другая прекраснейшая картина на дереве, на которой изображено поругание Христа иудеями, была помещена в одной из капелл Санта Мариа делле Грацие в Милане. Для королевы португальской он написал на холсте Бичевание Христа, привязанного иудеями к столбу, с фигурами немного меньше натуральной величины; для церкви Сан Доменико в Анконе в качестве алтарного образа – Распятие с превосходнейшими фигурами Богоматери, св. Иоанна и св. Доминика у подножия, причем вещь эта исполнена в той последней мазковой его манере, о которой я только что говорил.