Андре Каспи - Повседневная жизнь Соединенных Штатов в эпоху процветания и «сухого закона»

Заметим, что Бэббит зарабатывал 8 тысяч долларов в год. Это человек преуспевший, пользующийся уважением окружающих. Как писал Синклер Льюис, дому Бэббита было 5 лет. «Все в нем было четко продумано. Он был обставлен со вкусом, убран коврами, лучшими по разумной цене, архитектура была простой и похвальной, и комфорт по последней моде. Повсюду электричество вытеснило свечи и нечистые камины». Учитель средней школы получал в среднем 1350 долларов; профессор университета — вдвое больше. Адвокат зарабатывал не менее 5 тысяч долларов; столько же получал врач; дантист немного меньше. Денежное содержание офицера армии США оставалось без изменений с 1929 по 1941 год — 4800 долларов. Служащий получал от тысячи до 2 тысяч долларов без учета различных вознаграждений; рабочий — в среднем 29 долларов в неделю, то есть примерно 1500 долларов в год, зарплата высококвалифицированных рабочих была выше, а рабочих без квалификации — ниже. Работница была еще более обездолена. Продавец магазина готовой одежды получал 35 долларов в неделю, то есть 1800 долларов в год. Для сравнения напомним, что роды стоили тогда 35 долларов, а визит к врачу — менее 3 долларов.

Детальный анализ позволяет увидеть неравенство, выявить тех, кто влачил жалкое существование на фоне общего процветания. Следует начать с регионов, которых не коснулось процветание. В Аппалачах, где добыча антрацита переживала кризис, в Новой Англии, где текстильные фабрики испытывали жестокую конкуренцию со стороны более развитого Юга, заработная плата рабочих была намного ниже средней по стране. В Массачусетсе рабочий получал 1926 долларов в год при 48-часовой рабочей неделе. В Джорджии рабочая неделя была увеличена до шестидесяти часов, а зарплата, напротив, снижена до 633 долларов, в Алабаме же зарплата падает до 609 долларов без официального ограничения рабочих часов. Средняя зарплата в год на хлопковых прядильных фабриках в 1926 году — ниже 800 долларов, в автомобилестроении — около 1600 долларов, в типографиях — чуть выше 1700 долларов.

Положение детей еще более драматично. Не существовало федерального закона об использовании детского труда. Точнее, закон, принятый Конгрессом в 1916 году, через два года был признан Верховным судом неконституционным. Федеральные власти ограничились введением 10-процентного налога на товары, изготовленные детьми не старше четырнадцати лет. Штаты стали предпринимать ответные меры, которые несколько отличались от штата к штату, но общим был запрет на использование труда детей до четырнадцати лет. Это, однако, не мешало предпринимателям нарушать законы. Точной статистики по использованию детского труда нет, хотя известно, например, что в штате Нью-Йорк в 1928 году на заводах работали нелегально 1500 мальчиков и девочек, а в торговле — 2754. Цифры эти весьма относительны, особенно если учесть, что в большинстве штатов предприниматели старались избегать серьезного расследования по использованию детского труда. Тем не менее можно утверждать, что пропорция работающих детей младше четырнадцати лет снизилась: если в начале века она соответствовала 18 процентам, то в 1930-м — 4,7 процента.

Другая проблема американской экономики — хроническая безработица. Она была вызвана то застоем, как в 1921 или 1924 году, то, напротив, резкой переменой в способах производства, использованием новых технологий. Как бы то ни было, довольно трудно определить число безработных, так как тогда не существовало страхования на случай потери работы. По сведениям Национального промышленного совета США, в 1924 году насчитывалось 2 миллиона безработных, в 1926-м — 500 тысяч, в 1928-м — 1 миллион 900 тысяч и в 1929-м — 500 тысяч, то есть в 1929 году — 1 процент активного населения, если не учитывать работающих в сельском хозяйстве, военных и чиновников, или 6,6 процента — в 1924-м. В 1929 году Бюро труда в федеральном правительстве начало вести статистический учет безработных: по его оценке, в этом году насчитывалось 1 миллион 500 тысяч безработных, что соответствовало 5 процентам активного населения, без учета аграриев, военных и чиновников. Можно считать с определенностью, что наиболее благоприятным был 1926 год, а наиболее тяжелыми — 1921, 1922, 1924, 1928 годы. Никогда уровень безработицы не снижался ниже 1,9 процента. Добавим, что и общество болезненно реагировало на безработицу, а самого безработного порой считали до какой-то степени виновным в этом.

Угроза безработицы была частью повседневной тревоги. Достаточно познакомиться с ответами жителей Мидлтауна на вопросы Линдов, чтобы убедиться в этом. Одна женщина заявила: «Я считаю, что любой, действительно желающий работать, может найти работу». Мнение предпринимателя: «Единственное, что следует преодолеть, — это неритмичность работы предприятия, но это невозможно. Предприниматель не может обеспечивать рабочими местами, если он не может реализовать свой товар». Ответ жены рабочего: «Ему повезло, что он все еще работает. Но он никогда не знает, будет ли работать завтра». Или: «Трудно сказать, когда он встанет на ноги. Он возвращается домой, размышляя о том, что остается без работы, а на следующий день он надеется, что сможет еще поработать две- три недели». Другой пример: «На прошлой неделе, — заявляет женщина, — на заводе все отработали дополнительное время за ту же оплату. Рабочие подготовили петицию, требующую увеличения оплаты труда…. Теперь нам заявляют, что приостановка работы — результат петиции, так как заказы перестали поступать. Я не могу в это поверить». Из 184 опрошенных Элен иробертом Линдами 27 процентов работают на одном предприятии менее года, 35 процентов — менее двух лет, 55 процентов — менее пяти лет. Потерявшие работу пытались найти новое место в том же или в другом городе, или в другом штате. Лишаясь работы, человек лишался также всех преимуществ, предоставляемых на предприятии и в повседневной жизни.

Чтобы оценить уровень жизни американцев, следует помнить, что они живут в обществе потребления. В сущности, можно представить, например, что семья решает не покупать автомобиль и что расходы на приобретение одежды и развлечения сведены до минимума. Но в обществе потребления происходит смешение понятий необходимого и избыточного. Именно поэтому покупки в кредит все увеличивались. Это была новая черта американской ментальносте… Прежде ценилась экономия. По возможности деньги откладывали, чтобы позже что-то приобрести. Более того, пуританская традиция считала грехом бессмысленные расходы и проповедовала спартанский образ жизни. Если не было денежных средств, сокращали покупки. Старались дома шить одежду, изготавливать мебель; сами строили дома. Внезапно все это исчезло, а реклама без устали искушала американцев, каковы бы ни были их доходы. В результате американское общество превращалось в общество покупателей и потребителей. Со всех сторон на мужчин и женщин обрушивались предложения. Более того, коммерсанты предлагали клиентам покупать все и сразу, заплатив позже. Не только за дом или за одежду, но и за автомобиль и любой другой лишний товар. Производитель мебели изобрел даже гениальную формулу для молодоженов: «Найдите невесту, и мы обставим ваш дом». Как устоять? Радио, фонограф, механическое пианино, костюм, портьеры… Их доставляли немедленно, а оплатить покупку можно было в течение месяца, года или двух.