Михаил Казиник - Тайны гениев

Гейне сказал: “Если мир раскалывается надвое, то трещина

пройдет через сердце поэта”.

В этом нет преувеличения.

Поэт – это не умелые рифмы: в мире есть шедевры верлибра (белого стиха – без рифм).

Поэт – это не гений ямба или хорея: можно писать стихи свободного ритма.

Поэт – это человек обреченный словом.

Слово – это нектар.

Слово – это живая вода.

Слово – это яд, оружие, воздух, музыка.

Слово может взорваться и убить,

Слово может ранить, оно может окрылить и возвеличить.

Только тот, кто это понял, может написать так:

Поэзия, я буду клясться

Тобой И КОНЧУ, ПРОХРИПЕВ.

Почему в окончании клятвы хрип?

Потому что клятва – это иступленность, потому что связки не выдерживают напряжения, сдают, перестают подчиняться говорящему,

они, как и все тело, после клятвы уже принадлежат не клявшемуся, но делу, во имя которого – клятва.

Каковы же последние слова клятвы, произнесенные прохрипев:

“Ты не осанка сладкогласца”.

Поэзия не дает осязаемых благ, положения, привилегий, и, что еще важнее, она не допускает позы (“осанки”), гордыни.

И главное: поэзия не даст удобств, легкости проживания,

богатства; поэтому дальше,

Ты – лето с местом в третьем классе.

Вот сильнейший образ для всех, кто хоть раз ехал летом в поезде в вагоне третьего класса, да еще в тяжелейшие двадцатые годы.

Вместо сорока человек – двести – все, кому нужно ехать, дышать нечем, повернуться невозможно, плачущие дети; запах пота, мочи, портянок; проветрить нельзя: окна наглухо закрыты.

Вот что такое поэзия, а не, как кажется некоторым, мягкий вагон с диванами, зеркалами и кондиционерами.

И последнее сравнение:

То есть тебя не поют хором,–

тобою задыхаются как в пригородном поезде.

Вот я и предложил вам краткий конспект возможной статьи на пяти страницах вместо пяти поэтических строчек.

Но как бы умело я ни написал статью, достаточно еще и еще раз перечитать начальные строки стихотворения Пастернака; и станет ясно во сколько световых лет расстояние между статьей и этими поэтическими строками.

Попытки определить поэзию делались и делаются неоднократно от толстовского “поэзия – это выламывание языка” до мандельштамовского “орудийность и метаморфозность”.

Признавая мандельштамовскую линию определения поэзии, я хочу предложить свой вариант.

Поэзия – это эзотерическая форма существования мысли, где слово, переходя из речи в иное измерение, становится знаковым, многозначным и, чаще всего теряя свои привычные смысловые значения, обретает иные логические позиции.

Пример:

Один человек любил так сильно, что разлука с любимой

даже на два-три дня казалась ему вечностью.

Перед нами красивый и образный фрагмент речи.

В этом фрагменте есть некоторая доля банальности, это трюизм, то есть затасканный от бесконечного употребления образ.

(Гейне как-то сказал, что первый, кто сравнил женщину с цветком, был великий поэт, а тот, кто сделал это вторым, был великий болван.)

И все же мы можем назвать этот фрагмент речи поэтичным, поскольку здесь присутствует метафора: два дня как вечность. Поэтичным, но не поэзией, ибо еще не перейдена та грань, которая разрушает привычную логику и понятийность.

Здесь нет того, что Осип Мандельштам называет “орудийностью поэзии”. Скажем, два дня и вечность логически сопоставимы, так как и то и другое обозначает время. Вот как об этом сказано в поэзии:

Видите,

что произошло?

Разрушена земная логика,

ибо на нашей Планете время и пространство в доэйнштейновском понимании – разные субстанции.

Один из глубочайших русских поэтов (и не только русских) Федор Иванович Тютчев писал эти строки за сто лет до открытия Эйнштейном специальной и общей теории относительности.

Но Тютчев был не просто поэтом,

а еще и безумно влюбленным поэтом,и поэтому перепутал пространство и время.

“Бездны двух или трех дней” существовать не может.

Во всяком случае в нашем мире, который послушен геометрии Эвклида с его трехмерным пространством. Если вы не верите, что понятие “бездна времени” в русском языке появилось именно после этих строк Тютчева, то попробуйте перевести это словосочетание на любой другой цивилизованный язык.

А затем употребите его в разговоре с любым иностранцем. Не забудьте только сразу предупредить иностранца о том, что вы пошутили, иначе вас сочтут не совсем ментально здоровым человеком.

В русском же языке все будет в порядке, ибо эта фраза после Тютчева стала у нас идиомой.

Но давайте подумаем, почему поэт так написал?

Потому что уйти от любимой даже на два-три дня – это значит потерять опору, лишиться баланса, то есть провалиться в бездну.

Отсюда еще одно невероятное слово:

“ смеетмолвить”,

то есть у поэта, который провалится в бездну, нет права “молвить до свиданья”,

ибо свидание после падения бездну в земном значении абсолютно невозможно.

Здесь есть и еще один важный оттенок:

поэт настолько любит, что каждое расставание таит в себе

Страх невстречи.

А невстреча равносильна падению в бездну.

А двойственность этой невероятной фразы “кто смеет”?

Одно из значений – это: ктоиз нас, попавших в бездну, смеет…

Второе же – жестче: кто смеет,вообще, молвить что-либо.

Вот сколько всего таится только в двух строчках подлинной поэзии!

...Теперь перечтите эти две строки несколько раз и почувствуйте...

Перед нами очень короткое стихотворение Бориса Пастернака – всего 16 строк. Мы попытаемся войти в него и почувствовать, какая бездна информации, мыслей, состояний, чувств скрыто в этих строках.