Илья Голенищев-Кутузов - Благодарю, за всё благодарю: Собрание стихотворений

Вообще Ваши указания мне чрезвычайно ценны и радуют, даже тогда, когда обнаруживают слабые мои стороны и многие несовершенства.

Теперь, увлекаясь «новыми» метрами, корплю над гекзаметрами и ямбическими триметрами.

Посылаю Вам в письме несколько стихотворений – новых и старых, подвергшихся обработке. Мне очень хотелось бы, чтобы Вы написали, что о них думаете и в чем их недостатки.

Надеюсь, что здоровье Дмитрия Вячеславовича лучше. Передайте, пожалуйста, мой сердечный привет ему и милейшей Ольге Александровне (при случае).

Искренне Вам преданный

Илья Голенищев-Кутузов

2, rue de l’Anciene Comedie. Paris VI.

31 июня 1931, Париж

Глубокоуважаемый Вячеслав Иванович,

Я получил сегодня письмо Глеба Петровича Струве 26), сына П.Б. Струве. Он просил меня написать Вам и запросить Вас, согласны ли Вы, чтобы «Россия и славянство» напечатало в русском переводе Ваше письмо к Charles du Bos (появившееся в сборнике «Vigile»). Мне кажется, что я не буду нескромным, переслав Вам попросту письмо Г.П. Струве ко мне, из которого Вам будет вполне ясно, в чем дело. Очень прошу Вас ответить как можно скорее, хотя бы несколько слов. Я постоянно пишу в «России и славянстве» (главным образом, о югославянской литературе), и мне хотелось бы оказать редакции посильную услугу; они же очень хотят напечатать Ваше письмо. Желание их мне кажется вполне понятным и законным.

Я пока что еще в Париже, где останусь, по всей вероятности, до Рождества. Большая половина моей французской диссертации написана. Книга будет озаглавлена «L’histoire de Griseldis en France au XIV et XV siecle». Работаю у профессора Рока в Ecole des Hautes Etudes. Думаю защищать диссертацию в декабре. Потом придется вернуться в Югославию под сень Евгения Васильевича. Его, кстати, скоро увижу, так как он приезжает в Париж на всё лето.

Пишу очень мало: мешает научная работа (начало огорода) – und pflanzte muhsam die Citaten [13] И без устали выращиваю цитаты (нем.). .

Всё же осмеливаюсь послать Вам стихотворения. Начал также писать прозу и даже печатать 27).

Передайте, пожалуйста, сердечный привет и наилучшие пожелания Ольге Александровне и Дмитрию Вячеславовичу.

Глубоко уважающий Вас

Ваш И. Голенищев-Кутузов

26, av. de Cbatillon, 36. Paris XIV.

24 июня 1931

Дорогой Илья Николаевич,

В деловом и срочном порядке пишу Вам этот ответ на деловой Ваш запрос.

Письмо к Ch. du Bos написано по-французски; напечатанный текст и есть его оригинал; русской редакции нет ни на бумаге, ни у меня в голове; перевести его на русский язык было бы и для меня самого делом очень нелегким, потому что каждое слово в нем ответственно – взвешено в смысловом отношении, нюансировано в психологическом. А так как «Письмо», естественно, будет предметом обсуждения и, вероятно, полемики, где каждое лыко берется в строку (так и следует), то необходимые цитаты надлежит давать в оригинале, то есть по-французски. Я желаю, чтобы мои слова, обращенные в нем к русской эмиграции, были ею услышаны; но обращаюсь я к тем кругам, которые французскую речь хорошо понимают; иначе я озаботился б изданием русского, мною самим подготовленного или выверенного и авторизованного перевода, но это пока что не в моих намерениях. Итак, со своей стороны согласия на перевод дать не могу. Если бы таковой всё же был напечатан без моего не только участия, но и согласия, то уже во всяком случае я не мог бы считать себя ответственным за приписанные мне переводчиками выражения, а следовательно, и утверждения, ибо подлинный смысл всякого утверждения неразрывно связан с его формой. Итак, цитаты в подлинниках – в данном, моем случае – conditio sine qua non [14] Непременное условие (лат.). корректной полемики и добросовестного изложения. Но и мое личное согласие на перевод (которого я, однако, не даю) было бы недостаточно. «Письмо» принадлежит тому, кому оно написано и сдано; написано же оно и отдано Шарлю Дю Бос для Vigile, издателем и правомочным собственником коей является l’editeur Grasset; без разрешения этих двух лиц перевод не мог бы появиться в печати, его обнародование должно было бы предваряться заметкою: печатаем-де наш перевод, автором не авторизованный, с разрешения гг. Дю Бос и Грассе. Повторяю, что обсуждение мне было бы желательно при сохранении подлинной формы моих утверждений. Вот и всё о деле. Глубоко и мучительно сознавая свою огромную вину перед Вами – вину гробового молчания, как если бы я был мертвым телом, которое Вы, любимый друг мой, осыпали душистыми цветами, обещаю вслед за этими новые строки – обо всем, чем сердце живо, – которые уже и собирался Вам слать, теперь же заочно Вас обнимаю.

Неизменно Ваш и Вам благодарный Вяч. Иванов.

Черкните мне еще и пошлите еще стихов – и… прозы!!

9 июля 1931 г., Париж

Глубокоуважаемый Вячеслав Иванович,

Вот пишу Вам снова и на этот раз по глубоко личному делу. Хочу издать книгу стихов. Почти что нашел издателя, что по нашим обстоятельствам всё равно как чудо. (Правда ли, впрочем, что Блок назвал свою книгу «Нечаянная радость», найдя издателя или, найдя издателя или legenda aurera [15] Золотая легенда (лат). Название средневекового житийного сборника. ?)

Под величайшим секретом сообщаю Вам, что издатель – Рахманинов («Таир»). Книгу назову «Память», ибо –

из озера Памяти плещут

Влаги студеной струи.

Буду печатать лишь то, что считаю лучшим (4 листа, не больше).

Мне очень хотелось бы иметь Ваше предисловие, хотя бы самое краткое. Равным образом Рахманиновскому издательству. Я уверен, что по внутренним причинам Вы согласились бы, но я не знаю, возможно ли по внешним? Правда, я не живу по нансеновскому паспорту, но всё же печатаюсь во всех эмигрантских изданиях. Я не смею настаивать и прошу лишь извинить меня, если просьба моя покажется Вам неуместной.

Посылаю Вам два моих прозаических опыта. Подготовляю книгу рассказов «Огонь над водами».

Мне хотелось бы поставить эпиграфом на книгу стихов какое-либо латинское двухстишье об озере Памяти (или Мнемозине 28)?). Может быть, из Вергилия? Я буду Вам очень благодарен, если сообщите мне нужный мне эпиграф, который, боюсь, будет лучше, чем всё остальное.

Стихов почти не пишу, так как всё время поглощено научной работой: необходимо всё закончить к декабрю.

В Париж приезжает на всё лето Евгений Васильевич. Вышла его книга о Иоахиме 29).

Передайте, пожалуйста, мой сердечный привет добрейшей Ольге Александровне и Дмитрию Вячеславовичу.

Искренне Вам преданный Илья Голенищев-Кутузов

17 июля 1931