Константин Фрумкин - Бессмертие: странная тема русской культуры

Подобные опасения в философской литературе повторяются постоянно. Так, философ, специализирующийся на проблемах биологии и смерти, Ольга Суворова пишет, что в проектах имморталистов, несмотря на привлекательность, есть нечто пугающее, поскольку «выполнение таких проектов могло бы привести к непредсказуемым социальным и нравственным последствиям», они чреваты «глубокой психологической перестройкой человека, существенными изменениями в системе ценностей, в отношениях между людьми, в том числе между поколениями». В итоге «человек здесь подходит к особому рубежу, за которым сложившиеся традиции и парадигмы могут оказаться неадекватными» [31] Суворова О. С. Бессмертие человека: современные интерпретации. — «Гуманитарные исследования», Уссурийск, 2001. Вып. 5, стр. 32. .

Ужас антиимморталистов вызывают не только изменения культуры, морали, общества — исчезнет сам человек как таковой! Как сказал Владислав Лекторский, постчеловек — убийца человека. «Ведь вообще неясно, как отразится на них (бессмертных людях) в социально-психологическом и нравственно-этическом отношениях — сама перспектива выхода жизни за видовые параметры, поскольку это предполагает существенное изменение человеческого организма с помощью „гомотехнологии”, что может угрожать утратой человеческой индивидуальности, идентичности личности и пр.», — осторожно замечал академик Иван Фролов [32] Фролов И. Т. О человеке и гуманизме. Работы разных лет. М., «Политиздат», 1989, стр. 491. .

Наиболее развернутую критику иммортализма в этом пункте последние 15 лет ведет нижегородец Владимир Кутырев. Так, обращая внимание, что имморталисты готовы отказаться от нынешней, белковой, телесности, он констатирует, что современная иммортология провозгласила «отказ от водно-углеродного шовинизма», что «для действительного бессмертия собственно живое не перспективно» и что фактически речь идет об «абиотизации бытия», так что все надежды на бессмертие просто маскируют «процесс вытеснения живых людей техникой». В итоге «философия бессмертия превращается в апологию смерти, но не сегодняшних индивидов, а человека как родового существа». Об имморталистах Кутырев говорит, что «им только кажется, будто они смогут принять стремительно нарастающую сложность. Когда примут, это будут не они» [33] Кутырев В. А. Указ. соч., стр. 68, 135, 137, 139. .

По мнению В. Кутырева, все споры между имморталистами и их оппонентами выражают кризис биотической оболочки нашей планеты, подавляемой ноотехносферой. Действительно, многие авторы отмечают, что в имморталистских проектах фактически предчувствуемо сегодня размывание границы между человеком и созданной им техносферой. Омский культуролог Ольга Николина отмечает, что современный иммортализм есть проявление отношения к смерти, свойственного постиндустриальному обществу. В аграрном обществе бессмертие понималось как возрождение, следующее после смерти. В индустриальную эпоху бессмертие начинает пониматься технически — как бесконечная замена отдельных органов (протезы, пересадка органов, вживление искусственных приборов для поддержания жизни) для дальнейшего функционирования. Наконец, в постиндустриальной культуре бессмертие уже понимается не в плане сохранения рода, не в плане существования бессмертной души и не в плане совершенствования человеческого организма, но в плане создания искусственных, машинизированных форм бессмертия, синтеза человеческого и технического, с возникновением нового типа человеческого, с вживленными чипами, с помощью которых он может управлять машинами, становясь сам машиной [34] См.: Николина О. И. Социально-культурный контекст феномена смерти в постиндустриальном мире. Омск, Изд-во Омского государственного педагогического университета, 2007, стр. 63–64. .

Аргументы антиимморталистов были бы более убедительными, если бы они в большей степени принимали в расчет тот факт, что ни нынешнее состояние общества, ни нынешнее состояние человеческого тела не воспринимаются как идеал, не нуждающийся в трансформации. Наоборот — с давних времен мировая мысль истолковывает и телесность и социальность как нечто крайне болезненное, даже мучительное и нуждающееся в самых радикальных преобразованиях. Без учета этого тысячелетиями культивируемого настроя на самореформирование все аргументы, подобные вышеприведенным, будут восприниматься скорее как инстинктивная реакция на новшества.

Если мы находимся в контексте культуры, в разных ипостасях исповедующей желательность «преображения плоти», то нужно иметь очень серьезные основания, чтобы установить границы этого преображения.

Во всяком случае, в сциентистской культуре имеется готовность пожертвовать нынешней человеческой телесностью, и эту решимость еще в начале 90-х в одной из своих статей выразил сотрудник Института востоковедения РАН А. П. Назаретян: «Если углубляющееся вмешательство инструментального интеллекта в естественные процессы способно вызволить цивилизацию из-под гнета биологических законов, уже в обозримом будущем ограничивающих ее существование, то жертва качественной определенностью ее нынешнего носителя — чрезвычайно высокая, но не запредельная плата за фактическое бессмертие» [35] Назаретян А. П. Беспределен ли человек. — «Общественные науки и современность», 1992, № 5, стр. 182. . Тем более что сторонники федоровского движения мечтают изменить не просто человеческую природу, а и природу вообще: по словам Светланы Семеновой, нужно преодолеть порядок бытия, «стоящий на рождении, половом расколе, пожирании, вытеснении последующим предыдущего, смене поколений, смерти индивидуума» [36] Семенова С. Борьба со смертобожничеством. — В сб.: «Кто сегодня делает философию в России». М., «Поколение», 2007, стр. 295. .

Имморталисты настолько «смелы» в этом пункте, что, по мнению некоторых, будущее человечество вообще не будет состоять из отдельных индивидов, а его заменит некий «суперорганизм». Например, специалист по искусственному интеллекту Алесь Мищенков в своих книгах предполагает, что человеческий разум перейдет на другой носитель — это будет некоторая глобальная распределенная система, подключенная ко всему, производящая все и контролирующая все. Владимир Пряхин полагает, что будет открыт особый процесс слияния организмов — в результате новый организм соединит в себе информацию, накопленную двумя предшествовавшими, при этом старые телесные оболочки отбрасываются как обветшавшая одежда, а число живущих не увеличивается, но постоянно сокращается, и в конечном итоге вся информация об окружающем мире окажется сосредоточенной «в одном человекоорганизме» [37] Здесь и далее мнения В. Пряхина излагаются по: Пряхин В. Ф. К дискуссии о возможности нового этапа в эволюции Homo sapiens. Цит. по: . . В этом же ключе размышляет и Владимир Кишинец в своей теории «поствитализма».