В. Анишкин - Быт и нравы царской России

Эта смерть очень показательна и бесценна с нравственной точки зрения. Неприятель Ляпунова, но честный человек, преданный Отечеству, Ржевский поставил жизнь главы восстания выше своих личных отношений к нему.

Это убийство пагубно повлияло на людей. Войско стало морально разлагаться. Люди перестали доверять друг другу, а вместе с доверием пошатнулась дисциплина в войске. Снова начались грабежи и убийства. Казаки разграбили имущество Ляпунова, убили многих дворян и детей боярских. Многие воины покинули стан и вместе с крестьянами объединились в шайки, ходили по окрестностям и нападали на поляков, которые рыскали в поисках продовольствия.

Король Сигизмунд с упорством маньяка думал только о Смоленске. Он разрешил использовать на жалованье войску не только царские сокровища, но и все имущество богатых москвичей и снова приступил к Смоленску. Воевода Шеин, воины и простые граждане показывали настоящий героизм и решили защищать город до победного конца, умереть, но не сдаваться. Осада продолжалась двадцать месяцев, почти закончились продовольственные запасы, силы были на исходе, но никто не жаловался. Уже осталась едва пятая часть жителей, которые погибали не столько от пуль, сколько от болезней. Из-за недостатка витаминов в городе свирепствовала цинга.

Овладеть городом полякам помогла только измена. Нашелся предатель, который указал слабое место в крепостной стене. Эту часть стены пробили ядрами пушек и вломились в крепость. Жители долго бились в развалинах, на стенах, улицах при звоне всех колоколов и святом пении в церквях, где молились женщины и старики. Поляки прорывались к главному храму Богоматери, где спасались многие горожане и купцы с семьями, имуществом и запасом пороха. Когда поняли, что спасения нет, подожгли порох и погибли вместе с детьми и всем, что у них было. Поляки пришли в ужас, когда увидели, что весь город в огне, в который жители бросали все драгоценное и сами бросались в огонь вместе с женами, оставляя врагу только пепел и показывая России пример нравственного совершенства и своей преданности. На площадях и улицах лежали груды сожженных тел, но торжествовала не Польша, а Россия.

Воевода Шеин еще продолжал сопротивляться полякам и сдался только из-за жены, дочери и малолетнего сына, которых вывели к нему. Шеина заковали в цепи и пытали, чтобы он сказал, где смоленская казна. Король взял к себе его сына, а жену и дочь отдал Сапеге; Шеина увезли в Литву. Считают, что в Смоленске погибло не менее семидесяти тысяч человек, но и от поляков едва осталась одна треть, да и то лишенная добычи, которая сгорела в огне.

Этот беспримерный подвиг смоленских граждан был совершен 3 июня 1611 г.

Московского патриарха Гермогена свергли русские сообщники Сигизмунда. Вместо Гермогена патриархом стал опальный инок Игнатий из Чудовского монастыря, а Гермогена посадили в темницу. Но и в темнице он оставался верным долгу и России. Когда от Москвы осталось одно пепелище, а осажденные поляки сидели в Кремле, не имея запаса продовольствия и достаточных сил для военных действий, Гермогена, ослабевшего от поста и изнуренного долгим сидением в тесном заключении, пытались склонить то уговорами, то угрозами к тому, чтобы он уговорил Ляпунова и его дружины уйти от Москвы. Гермоген, не колеблясь, решительно ответил: «Пусть удалятся ляхи!». Ему грозили страшной смертью, но он показывал на небо и говорил: «Боюсь Единого, там живущего!». Гермоген молился за освобождение России и посылал благословение русским воинам.

В начале 1612 г., когда Кузьма Минин-Сухорук собрал в Нижнем Новгороде ополчение в помощь Москве, поляки уговаривали патриарха убедить Минина отказаться от задуманного. Гермоген ответил: «Да будут благословенны те, которые идут для очищения Московского государства, а вы, изменники, будьте прокляты».

Гермоген был заключен в темницу Чудовского монастыря, где его уморили голодом, и он умер 17 февраля [183].

Архимандрит Дионисий и воззвание к россиянам. ❖ Действие грамоты Дионисия. ❖ Несчастная судьба архимандрита. ❖ Князь Дмитрий Михайлович Пожарский. ❖ Кузьма Захарьевич Минин-Сухорук. ❖ Народная рать. ❖ Битва под Москвой. ❖ Положение в русском стане и в Кремле. ❖ Конец польской интервенции. ❖ Торжество и гордость русского народа.

Московское государство стояла на краю гибели. Само его существование было под вопросом. В Пскове появился еще один Лжедмитрий, и Псков признал его царем. На русские земли совершали набеги татары. На востоке бунтовали черемисы [184]. Повсюду бродили шайки разбойников.

В это время Россия услышала голос архимандрита [185]Троице-Сергиева монастыря Дионисия. Дионисий отличился своим милосердием к людям, видел, как поляки унижали русский народ: крестьяне, которые приходили в монастырь, носили следы побоев, у некоторых были обожжены волосы, вырезаны полосы кожи со спины, а у некоторых были выколоты или выжжены глаза. Но не лучше были и свои, русские: власти не было и народ своевольничал, как хотел.

Дионисий сочинил грамоту с призывом к борьбе с польскими интервентами. Переписчики переписали ее, и она была разослана по городам через людей, приходивших в монастырь.

«Сами видите близкую конечную погибель всех христиан. Где только завладели литовские люди, в каких городах, какое разорение учинилось Московскому государству. Где святая церковь? Где Божий образа? Где иноки, цветущие многолетними сединами, где и хорошо украшенные добродетелями?.. Где народ общий христианский? Не все ли скончались лютою и горькою смертию?.. Бога ради, положите подвиг своего страдания, чтоб вам и всему общему народу, всем православным христианам, быть в соединении, и служилыя люди, однолично, без всякого мешканья, поспешили под Москву на сход, ко всем боярам, и воеводам, ко всему смиренству народа всего православного христианства… О том много и слезно всем народом христианским вам челом бьем».

Когда грамота Дионисия дошла до Нижнего Новгорода, воевода Алябьев созвал старейшин города. Пришли архимандрит Печерского монастыря Федор, протопоп Савва, попы, дьяконы, дети боярские и посадские старосты. Говядарь [186]Кузьма Захарьевич Минин-Сухорук сказал: «Вот прислана грамота из Троицко-Сергиева монастыря; прикажите прочитать ее в церкви народу. А там, что Бог даст. Мне было видение: явился св. Сергий и сказал мне: разбуди спящих». На следующий день по колоколу собрался народ, и протопоп Савва обратился к горожанам с призывом постоять «за чистую и непорочную веру Христову». Кузьма Минин-Сухорук тоже обратился к народу со словами: «Православные люди! Коли нам похотеть подать помощь Московскому государству — не пожалеем животов наших, да не токма животов, дворы свои продадим, жен, детей в кабалу отдадим; будем бить челом, чтоб шли заступиться за истинную веру и был бы у нас начальный человек… Я знаю, только мы на это дело подвигнемся, — многие города к нам пристанут, и мы вместе с ними дружно отобьемся от иноземцев».