Светлана Руссова - По Берлину. В поисках следов исчезнувших цивилизаций

Исходными формами этих мотивов послужили изображения растений, тотемных животных, человека. Среди зооморфных элементов встречаются головы, рога, копыта, напоминающие о животных реальной фауны – олене, баране, быке, коне, верблюде, а крылья и лапки соответствуют лебедю, ястребу, беркуту. Символика этих элементов у народов Востока едина: лебедь символизирует домашний очаг, олень – счастье, благополучие, бык и баран – силу, могущество, власть. Часто в ковровых изделиях встречается и S-образный элемент орнамента, схематически изображающий фантастического дракона. Этот знак является символом добра, счастья и плодородия. Затейливый растительный орнамент, представляющий собой сложное переплетение геометрических и сильно стилизованных лиственных форм, когда листья с загнутыми концами превращаются в своего рода завитки, стал основой обобщенного названия мусульманского орнамента – «арабески», с которым он вошел в европейское искусство. В Берлине коллекция ковров появилась с легкой руки Вильгельма фон Боде. В начале XIX в. это ему действительно многого не стоило. Как он сам впоследствии писал, ковры лежали в то время в Италии прямо под ногами на улицах и продавались по смехотворным ценам. Боде предпринял исследование доставшихся ему ковров, датированных XV в., что помогло ему сопоставить их с работами итальянских и голландских мастеров – Ганса Гольбейна, Доменико ди Бартоло, Лоренцо ди Лотто, Рафаэллино дель Гарбо – и расширить таким образом обзор музейных экспонатов Средневековья. Несмотря на то что во время Второй мировой войны некоторые значительные образцы были утеряны или погибли, собрание ковров в Пергамском музее и в музее Далем-Дорф впечатляет и сегодня.

Представление о древних цивилизациях можно получить в Берлине не только на Музейном острове. В юго-западной части города, в районе Целендорф, расположен еще один интереснейший музейный комплекс, где находятся коллекции восточноазиатских изделий из керамики, дерева, бронзы, слоновой кости.

В музее, расположенном в районе Далем-Дорф, собраны коллекции, представляющие культуры стран Африки, Латинской Америки и Дальнего Востока. Они располагаются на двух этажах музея. Наверху – Африка и Мексика, внизу – Индия, Китай, Корея и Япония. Каждая коллекция уникальна и зачастую показывает страну с совершенно неожиданной стороны. Думается, целесообразно начать знакомство с музеем именно с верхнего этажа.

Из книги «Шатер»

Прежде чем вступить на территорию залов, демонстрирующих культуру таинственного континента, прогуляться по настоящей африканской деревне, заглянуть в ритуальную хижину и, вообразив себя на минуту Туром Хейердалом, вскарабкаться на плот – прототип «Кон-Тики» и «Ра», надо постараться представить себе хотя бы в самых общих чертах смысл феномена африканской цивилизации. Иначе все, что вы увидите здесь, предстанет примитивным (в самом прямом смысле этого слова) сочетанием аляповатых красок, грубых форм и лишенных содержания знаков.

Африка – это колыбель человечества и детство мировой цивилизации со всеми присущими этому возрасту страхами перед темнотой и окружающим миром. Знакомство с африканским искусством, прежде всего с наскальной живописью, – стало одной из основ авангарда в начале ХХ в. Искушенные европейцы Сезанн, Гоген, Пикассо учились у древних чернокожих мастеров передаче динамической пластики движения. А исследование мифологических представлений ряда африканских племен породило в 20 – 30-х годах ХХ в. французскую научную школу структурализма (М. Гриоль, А. Брейль, К. Леви-Стросс).

Но Африка неоднородна. Народы, населяющие африканский континент к югу от Сахары, находятся на разных ступенях развития. У ряда племен представления о мире отличаются большой степенью архаики, живой связью с мифологией (бушмены, догоны, бамбара, народы Бенина). У ряда других племен в Западной Африке представления о мире оформились в сложные мифологические системы с развитой системой символики, жреческими обрядами, и даже тайными обществами. Итак, представления племен Африки об устройстве мира сложны и многослойны. Поэтому попытка собрать их в единую картину строится на определенной условности, на определенных универсальных чертах, повторяющихся у многих племен.

Например, тотемизм .

Эти представления о священных животных и предметах доминируют у племен, стоящих на уровне первобытно-общинного строя, ведущих бродячий образ жизни, занимающихся охотой и собирательством, – бушменов, готтентотов (народы Намибии, их название произошло от голландского слова «заика»), пигмеев. Эти племена живут группами по 50 – 100 человек, при кочевье соблюдают границы охотничьей зоны и собственных источников. Мужчины вооружены луками и стрелами, пропитанными ядами. У женщин – свое снаряжение: палки для выкапывания кореньев и личинок муравьев.

В пещерах, служивших жилищами таким племенам, обнаруживаются рисунки животных-тотемов: змеи, антилопы, бегемота, носорога, страуса. Принадлежность к тотемическому классу прослеживается и в одежде племен, так как в ней используются шкурки газели, сурка. Тотемизм наблюдается и в пищевых запретах: нельзя есть определенные части мяса из ляжек барана и зайца, поскольку существует представление о том, что они в прежней жизни были людьми. Есть представление и о том, что прежде все животные – лев, страус, заяц, змея, газель, обезьяна, лягушка – были людьми, только некий Хоц-киган всех перессорил, тогда животные стали животными, а бушмены (или пигмеи, или готтентоты, в соответствии с тем, о каком племени идет речь) остались людьми.

Все вокруг, даже небесные светила, представляются племенами в виде животных. Луна – в виде антилопы, Солнце – черепахи, Южный Крест – льва. Поэтому и ритуальные танцы здесь связываются с тем или иным животным, они подражают его повадкам, движениям, прыжкам.

Центральным персонажем всех представлений о мире у этих племен является Цагн («господин»), отождествляемый с богомолом, его сестра – с голубым журавлем, а дочь – с дикобразом. Он характеризуется как демиург и первопредок. Ему принадлежит власть над жизнью и смертью, над дождем и дичью. Он изобрел ритуальные танцы, оружие, создал ночь и Луну (из своей сандалии), животных и птиц. Отметил разных животных разной формой ушей и хвоста, окраской (белый цвет произошел от белого меда, красный – от красного, темный – от осиного).