Евгений Яровой - По следам древних кладов. Мистика и реальность

Этот символ власти, безусловно, свидетельствует о том, что здесь был погребен представитель высшей знати Скифии. Он представляет собой редчайший культовый предмет на всей территории евразийских степей и по своему значению соответствует «царским штандартам» Египта и Вавилона. Применение навершия в различных церемониях при перемещении скифского царя, размещении его ставки, проведении определенных празднеств и ритуалов было несомненным. Подобные регалии, скорее всего, как и власть, передавались по наследству и могли принадлежать только царю.

В пользу этого вывода свидетельствует и тот факт, что у южной стенки склепа под слоем специально положенной глины были найдены два золотых ритона и череп лошади. Ритон в виде барана имел литую оковку из золота с валиками по краям, второй — изображал голову лани или зайца с плотно прижатыми ушами.

Описанные грабителями предметы позволили ученым четко датировать никонийский склеп серединой V века до нашей эры.

В целом этот комплекс имеет много общего с богатыми скифскими погребениями Северного Причерноморья. Отдаленной аналогией ему может служить даже знаменитое погребение в кургане Куль-Оба, где в расшитой золотыми украшениями одежде с великолепным набором ритуальных сосудов был погребен, скорее всего, скифский царь вместе с женой.

Расположение склепа на территории античного города — сам по себе экстраординарный случай. Он свидетельствует, что погребенный был важной персоной в полисе. Учитывая монетную чеканку Никония, всплывает имя скифского царя Скила, судьба которого была очень популярной в античном мире. О нем нам известно из рассказа Геродота о Скифии. Скил был сыном скифского царя Ариапифа и женщины- гречанки из Истрии. Мать обучила сына греческому языку и письму. Он, вероятно, был одним из первых грамотных царей Скифии. Под влиянием матери Скил не испытывал уважения к грубым скифским обычаям и склонялся к эллинскому образу жизни. Известно, что он часто приходил со своим войском к городу Ольвия, где у него был дворец. Свою стражу Скил оставлял за городскими стенами, а сам переодевался в эллинские одежды и месяцами жил среди греков.

Скифы осуждали такое поведение царя и в итоге восстали против него, обвинив в предательстве. Они выбрали царем его брата Октамасада. Скил вынужден был бежать во Фракию, против которой сразу выступили его соплеменники. Не желая войны, фракийский царь Ситал к выдал Скила в обмен на своего брата, находившегося в плену у скифов. Милые семейные отношения закончились тем, что Окгамасад сразу же отрубил голову своему непутевому брату и показал соплеменникам, чем может закончиться преклонение перед иноземцами. «Вот таким образом скифы охраняют свои обычаи, а тех, кто перенимает чужеземные законы, вот так наказывают», — резюмировал свой рассказ Геродот. Эта поучительная история отнюдь не является легендой. Археологические находки подтвердили историчность биографии Скила и его смерть около 450 года до нашей эры.

Находки монет с именем Скила, чеканенных в Никонии в середине V века до нашей эры, открывают абсолютно новые страницы его жизни. В свете данного открытия вполне правдоподобно звучит гипотеза о том, что после бегства из Ольвии Скил мог какое-то время скрываться в этой небольшой древнегреческой колонии.

Необычное расположение склепа не на некрополе, а внутри городских стен, находка скифского навершия явно царского ранга, а также данные о тесной связи Скила с Никонием позволяют предположить, что именно он был похоронен в дважды ограбленном захоронении. Это предположение более чем вероятно, так как датировка этого сооружения и дата гибели Скила полностью совпадают. К тому же Октамасад, обезглавив брата, вряд ли собирался оказывать ему какие-либо посмертные почести. Опального царя-изменника не могли похоронить в Скифии как представителя царской семьи.

Но находка уникального навершия показывает, что Скил имел преданных соратников, которые могли тайно вывезти тело и захоронить его в любимом греческом городе. Ведь в ограбленной могиле находился традиционный набор скифского инвентаря, свидетельствовавший о былой власти погребенного. Найденное навершие с изображением главного бога скифов можно рассматривать не только как наследственную регалию, но и как символ прерванной насилием царской власти.

Открытый грабителями античный погребальный комплекс поистине уникален. Лишь случайность привела к тому, что его не обнаружили профессиональные археологи. Но мы знаем, сколь велика роль случая в археологических исследованиях.

Корявые рисунки — все что осталось от изящных ритонов с изображениями головы барана и лани (?) из склепа в Никонии

Поражает другое. На берегах Днестровского лимана было сделано редчайшее научное открытие. Если бы его сделали ученые, то можно было бы дописать несколько страниц в древнейшей истории не только Украины, но и юга Восточной Европы. Однако это событие никого не взволновало. В Никонии открыто велись грабительские раскопки и продажа найденных находок. Сами «раскопщики» не очень то и прятались и, в конце концов, рассказали о своих «достижениях». Правда, рассказали только тогда, когда распродали все найденное. И вновь никакой реакции от властей.

Я хорошо понимаю своих коллег, которые, узнав о находках, предпочли наладить хорошие отношения с «раскопщиками», вместо заявления в милицию. Во-первых, последнее небезопасно, во-вторых, бесполезно. Сложившаяся практика показала, что власть не может и, главное, не хочет поставить надежный заслон расхитителям культурного достояния. Сегодня у власти масса других забот, и защита археологических ценностей не входит в сферу ее приоритетов. Скорее наоборот, очень влиятельные силы заинтересованы в том, чтобы «теневая» археология продолжала безнаказанно крушить памятники старины. И это при том, что официальная украинская идеология не прочь причислить скифов, наряду с носителями трипольской культуры, к прямым предшественникам украинского народа!

Если же учесть, что не только в России, но и у наших соседей наплевали на дальнейшее развитие науки, довели до нищенского состояния различные НИИ и государственные музеи, отказались от проведения целенаправленных научных экспедиций и закупок даже уникальных экспонатов, то становится понятно, почему вновь возродилась и успешно развивается деятельность «черных археологов». И не стоит удивляться, что в данном случае одесские археологи установили контакте милыми сельскими ребятами, промышляющими грабежом древних могил, и получили хоть какую-то научную информацию, а не действовали по неработающему закону.