Фелипе Фернандес-Арместо - Цивилизации

Империя инков функционировала благодаря внушаемому ею ужасу и получаемой дани, но ее структура была предопределена длинной горной дугой, вдоль которой она сформировалась. Историки раннего колониального периода, сравнивая инков с римлянами, преувеличивали единообразие их политических институтов и централизованную природу правления. Тем не менее оставленные инками свидетельства того, как они управляли своей высокогорной империей, красноречиво рассказывают о способах распространения их влияния: это уникальная система горных дорог. Ее протяженность — свыше 12 тысяч миль и 30 градусов широты. Между Уарочири и Джауджа дорога проходит на высоте 16 700 футов. На всем протяжении этой системы вплоть до высоты 13 000 футов разбросаны постоялые дворы, где жили работники, которым платили едой и отупляющими дозами кукурузного пива [655] C. Morris and D. E. Thompson, Huanuco Pampa: an Inca City and its Hinterland (London, 1985), p. 90. . Дороги проходили по изумительным мостам вроде знаменитого моста Уакачача («Святой мост») над ущельем реки Апуримак в Курахаси, длиной 250 футов, состоящего из тросов толщиной в человеческое тело.

Создавшие такую дорожную систему и наладившие производство вещей для удовлетворения самых насущных потребностей инки были прекрасными организаторами массовых работ. Например, насильственно переселенные в долину Кочабамба колонисты прибывали из столь далеких местностей, как Куско и Чили. Государство обогащала дань в виде товаров и рабочей силы. Например, из Уанкайо в долине Чийона поступала определенная часть всего, что здесь производилось: коки, перца чили, мате для заваривания, сушеных птиц, фруктов и раков. О богатствах, сосредоточенных в Куско, можно судить по рассказу о выкупе, полученном за верховного инки Атауальпу: это комната, заполненная золотом. В рассказах потрясенных испанцев говорится о садах Храма Солнца, «где земля была покрыта комьями золота и засажена искусно сплетенными золотыми стеблями кукурузы» [656] P. Cieza de Leon, Cronicas del Peril, ed. F. Canm, 3 vols (Lima, 1987), vol. ii, p. 81; cm. vol. iii, pp. 226–227. . Испанские солдаты считали, что крепость Саксауаман достаточно велика, чтобы вместить гарнизон из пяти тысяч человек: единственный камень, сохранившийся на нижней террасе этой крепости, высотой 28 футов и, как полагают, весит 355 тонн.

Подобно государству ацтеков, империя инков подкрепляла свои законы ужасом и умиротворяла богов человеческими жертвоприношениями. Рассказывают, что Уайна Купак приказал бросить в озеро Ягуар-Коча тела двадцати тысяч воинов Каранки после их поражения, а на его погребении были принесены в жертву четыре тысячи человек. Однако системы ацтеков и инков имели структурные слабости. Судя по способности содержать большое население — подобная его плотность в этих местностях не повторялась в течение сотен лет, — они были достаточно эффективны. Судя по их работам, особенно по ацтекским произведениям искусства и инженерным подвигам инков, они добивались огромных успехов. Но инки сами приговорили себя к междоусобным конфликтам, мобилизовав огромные ресурсы в культе покойных Верховных Инков в Куско: эта все более трудно дающаяся традиция вызвала недовольство в сильной пограничной столице Кито и привела к гражданской войне, которой сумели воспользоваться испанские конквистадоры [657] G. W. Conrad and A. A. Demarest, Religion and Empire: the Dynamics of Aztec and Inca Expansion (New York, 1984). . Государство ацтеков стало уязвимым из-за сложной сети отношений с данниками, которые поддерживали это государство: когда подчиненные общины начали отказываться платить дань — а они делали это, поддавшись уговорам испанцев, — Теночтитлан не мог выжить.

Более того, угнетательская природа обеих систем привела к появлению большого числа внутренних врагов: город Тлаксалтека за горным хребтом к востоку от Мексиканской долины предоставил испанцам воинов для нападения на Теночтитлан; во всяком случае именно такое впечатление создают уцелевшие источники, в которых воины-аборигены, с перьями на головах, с высоко поднятыми копьями, идут в атаку, а испанцы предпочитают руководить из-за арьергарда, как герцог с Плаза Торо [658] A. Chavero, ed., Lienzo de Tlaxcala (Mexico, 1979), plates 9, 10, 14, 21 etc.; в подготовленной к печати работе Дж. Е. Кича считает это доказательство ненадежным, в основном на базе прочтения В. Dfaz, op. cit., vol. ii, pp. 32–49, 54–57, и полагает, что испанцы играли важную роль в сражении. Я благодарен профессору Кичу за то, что он показал мне рукопись своей работы. . Аналогичную роль союзника испанцев играл в поражении инков Уанка из долины Мантаро. Сопротивлявшиеся инки были заперты в крепости Вилкам-бамба и уничтожены в 1572 году. После завоевания в 1521 году Теночтитлан был снесен, и на его месте построен город Мехико [659] S. Lombardo de Ruiz et al., Atlas historico de la ciudad de Mexico, 2 vols (Mexico, 1996–1997), vol. i, pp. 214–285. .

Однако память о прошлых цивилизациях продолжала формировать историю Нового Света. Воспоминания об инках вдохновляли восстания колониального периода. Современное государство Мексика считает себя в определенном смысле наследником ацтеков, использует их символы и подражает их архитектуре. Нынешнее возрождение самосознания коренных жителей Америки по всему Новому Свету в долгу перед древними культурами — многие из этих культур, даже в самой Мексике и в Андах, уничтожены белыми человеком — и стимулирует их изучение и переоценку.

Империя ацтеков держалась на необходимости. У инков подобной потребности в объединении обширной территории и доставки дани издалека не было. Природа Анд такова, что все необходимые продукты можно получить в границах нескольких градусов — или даже долей градуса — долготы. Однако наблюдатель из космоса, призванный извне определить самую впечатляющую земную империю начала XVI столетия, опираясь в своих суждениях на критерии окружения, а не на стандарты технологической продвинутое или военной силы, склонен будет выбрать инков. Ни одно государство того периода не обладало таким количеством самых разнообразных сред: в империи инков от экватора до субарктики встречались все типы ландшафта и мест обитания, известные человеку.