Пьер Грималь - Цивилизация Древнего Рима

Между тем рынок Траяна не мог служить исключительно потребностям государственного снабжения и службам анноны. Легко допустить, что реализация «колониальных товаров» — перца, пряностей — в tabernae на via Piperatica не подвергалась контролю администрации. Лавки, в которых торговали живой рыбой (были обнаружены остатки бассейнов), также, разумеется, держали независимые торговцы. Там у них имелись удобные условия для торговли.

В начале IV столетия была построена последняя базилика — базилика Максенция [352] Максенций Марк Аврелий (ок. 280–312) — римский император с 306 г. Сын императора Максимиана. Провозгласил себя императором при поддержке преторианцев и римского плебса, победил Галерия, но сам был разбит Константином в 312 г. Последний из императоров, который пытался сохранить величие Рима и вел большое строительство. Помимо упомянутой колоссальной базилики, построил сохранившийся до наших дней цирк, а на Форуме храм Божественного Ромула (в память своего сына Валерия Ромула). , которая была завершена уже Константином и ныне носит его имя. Поскольку монументальный комплекс императорских форумов, находившихся между форумом Траяна и храмом Мира, не мог больше расширяться, Максенций возвел свою базилику на Священной дороге, где еще оставалось свободное место. Мы бы не стали упоминать этого памятника, который не сыграл важной роли в истории римской архитектуры (поскольку с VI века было забыто его подлинное предназначение, а папа Гонорий спустя столетие снял с нее черепицу из бронзы [353] По другим данным, это произошло в XII в. Черепица была не просто из бронзы, она была еще и позолочена. , чтобы покрыть ею крышу собора Святого Петра в Ватикане), если бы он не воплотил интересную архитектурную идею, которая впоследствии вдохновила Микеланджело. Максенций подражал не традиционным базиликам, а просторным термам. Потолок более не представлял конструкцию с деревянными кессонами, а образовывал свод, опиравшийся на толстые боковые стены и столбы, на которых покоились арки свода. Известно, что Микеланджело мечтал заменить старую ватиканскую базилику самой большой в мире церковью, установить купол Пантеона на базилике Константина: так родилась первая концепция собора Святого Петра.

Мы хотели проследить шаг за шагом формирование городского монументального центра, символа и украшения общественной жизни, от его скромного возникновения до великолепия императорских форумов. Но на протяжении почти тысячелетней истории и остальной Рим также развивался. Мы мимоходом упомянули об изменениях, которые происходили после Пунических войн, когда прокладывались улицы, окаймленные портиками, через Марсово поле, в районе Авентина возводился порт и склады. К этому следует добавить множество перистильных сооружений по образцу перистилей эллинистических городов и священных мест, окружающих всевозможные храмы. Античные тексты не сохранили сведения обо всех этих ансамблях, и лишь иногда, случайно, благодаря раскопкам, под современными кварталами обнаруживаются памятники, которые ставят перед археологами не всегда разрешимые загадки. Именно так обстояло дело, например, с храмами на Largo Argentina, которые были извлечены на свет божий во время городских работ, и только недавно в результате длительных и сложных исследований удалось установить имена тех божеств, которым они были посвящены, а также время и обстоятельства строительства. Подобные открытия способствуют возвращению подлинного лица древнего Рима, с его выложенными плитами площадями, бесчисленными храмами, далеко не все они были покрыты мрамором, но многие были облицованы крупнозернистым серым с фиолетовым оттенком туфом, который использовался в архитектурном декоре республиканской эпохи. Площади соединялись улицами, нередко очень узкими, вымощенными неровными плитами. По их сторонам находились иной раз чересчур высокие дома. Общественные здания разрывали этот лабиринт. Их строительство велось бессистемно: никогда Рим не знал (за исключением возведения императорских форумов) плана, регулирующего застройку, как это было в городах Малой Азии — Милете, Ассосе и многих других. Исключение составляло разве только строительство дорог, которые расходились лучами от римского Форума к воротам Сервиевой стены: Alta Semita шла за гребнем Квиринала, Vicus Patritius — вдоль долины между Виминалом и Эсквилином и некоторые другие, которые продолжались важнейшими императорскими магистралями. Марсово поле, находившееся за Сервиевой стеной, имело в качестве главной магистрали Via Lata (мы сказали бы, Главная улица), которая была городской частью Фламиниевой дороги, важнейшей дороги, ведущей на север. Но между неплотными петлями этой сети царил совершенный беспорядок. И все усилия, предпринимаемые для того, чтобы победить хаотичность застройки, в основном заканчивались ничем. Рим разрастался слишком быстро, а религиозная традиция не разрешала перемещать или слишком изменять очертания тех мест, где находились святилища. Это стало особенно заметно, когда Цезарь замыслил увеличить территорию города в связи с ростом населения. Видя, что территория Марсова поля, первоначально предназначавшегося для сбора войск, проведения центуриатных комиций и обучения молодежи военному искусству, стало уменьшаться под натиском частных строений, он решил изменить течение Тибра, спрямить его от Мильвиева моста и направить новое русло вдоль Ватиканских холмов. Таким образом к городу присоединилась бы целая равнина (современные Prati [354] Прати — район современного Рима недалеко от Ватикана, застроенный доходными домами. (Примеч. ред.) ), которая и образовала бы новое Марсово поле. Старое Марсово поле могло бы быть застроено в соответствии с рациональным планом. Рим стал бы величайшим гармоничным городом мира. Работы начались. В начале земляных работ по устройству нового русла реки стали появляться зловещие предзнаменования. Обращение к священным книгам показало, что боги настроены недоброжелательно. Именно в это время Юлий Цезарь был убит. Октавиану не оставалось другого выбора, кроме как расстаться с грандиозными планами приемного отца, и Тибр продолжает течь в том направлении, куда указали боги.

Позже, после пожара в 64 году н. э., представился новый случай для реконструкции города. Нерон, дальновидный правитель, наделенный умом, открытым для современных идей, попытался этим воспользоваться. Он заставил расчистить развалины и хотел строить широкие дороги, которые играли бы роль и противопожарной защиты во избежание в будущем распространения подобных катастроф. Но общественное мнение не поддержало этой разумной меры; пошли слухи, что на слишком широких улицах чрезмерная жара создаст опасность эпидемий. Следовало пойти на компромисс с оппозицией, и если и удалось ограничить высоту частных домов и запретить использование слишком горючих материалов, то император все же не сумел глубоко повлиять на римское градостроительство.