Вольфганг Акунов - Военно-духовные ордена Востока

В X–XI веках суфийское учение о тарикате приобрело законченную форму, появилось положение о «стоянках» на мистическом пути, о тройной традиции истинного знания, завершающегося слиянием познающего с познаваемым.

В результате реформаторской деятельности суфия Аль-Газали, известного в средневековой Европе под именем «Аль-газель» (1058–1111) и признанного высшим авторитетом мусульманского мира в вопросах теории, суфизм получил известное признание со стороны правоверного мусульманского духовенства (которое до конца XI — начала XII века преследовало суфиев как опасных вольнодумцев). Аль-Газали примирил религиозные мифы Корана с рационалистической философией, заслужив тем самым почетный титул «Опора Корана». Несмотря на это, суфии по-прежнему нередко становились жертвами погромов в менее культурных районах и были вынуждены применять в общении с единомышленниками секретные пароли, особые рукопожатия и другие средства самозащиты (подобно вышеупомянутым франкмасонам). На Западе ни один христианский суфий (даже обладающий большим авторитетом в церковных кругах) не смог бы защитить своих друзей перед церковным судом, и тем не менее суфийская мысль продолжала оставаться тайной силой, развивающейся параллельно с официальным, ортодоксальным христианством. Отсюда и восхищение (смешанное с подозрительностью), с которым относились современники и более поздние христианские богословы Запада к монаху Роджеру Бэкону, блаженному Раймунду Луллию (ожидавшему своей беатификации римско-католической церковью ни много ни мало — 700 лет!) и другим европейским суфиям, которым приписывали обладание паранормальными способностями и знание неведомых учений. На суфийские труды Аль-Газали ссылались Ибн-Рушд (известный на христианском Западе под именем Аверроэс) и Абу Бакр, или Абу Бекр (известный на Западе как Абубацер), пользовавшийся почти непререкаемым авторитетом в христианских университетах (прежде всего расположенных в королевствах Иберийского полуострова, наиболее близко граничивших с исламским миром).

Суфий Сухраварди развивает учение об «ишран» (мистическом озарении), Ахмед аль-Газали, Айн аль-Кузат Хамма-дани и Ибн аль-Араби развивают учение о «вахдат» (единстве бытия): дух суфия должен был, по их мысли, «сбросить цепи множественности», присущей материи, и прийти к единению с Абсолютом.

Суфизм проник в христианскую Европу сразу же после завоевания ее значительной части (прежде всего — Испании) арабами-мусульманами. Об этом красноречиво свидетельствует книга Ибн Туфейля «Повесть о Хайе, сыне Якзака».

Во введении к книге Идрис Шаха «Суфизм» Роберт Грейвс приводит данные о том, что «суфии — это древнее духовное масонское братство…». В действительности же дело обстояло совсем наоборот. Именно масоны первоначально были членами тайных суфийских обществ, перенесших свою деятельность с территории мусульманских государств на территорию государств христианских. В Англии такие тайные общества появились еще в годы царствования англосаксонского короля Ательстана (924–939). Впоследствии они, под видом профессиональных гильдий (цехов) каменщиков (строителей), появились и в Шотландии, что, несомненно, было связано с деятельностью рыцарей военно-монашеского ордена Христа и Храма Соломонова (известных нам храмовников, или тамплиеров). Следует отметить, что у самих масонов традиционно существуют весьма расплывчатые и туманные представления о происхождении их «царственной науки», или «ремесла». В «Словаре дат» Гайдна приведены слова масонских историков по этому поводу: «…говорят, что архитекторы-мусульмане с африканского побережья завезли его в Испанию в начале IX века».

То, что последовательный переход из одной степени («градуса») масонского посвящения в другую в действительности отмечают прохождение посвящаемого через некоторые определенные духовные переживания, аллегорически выраженные в их ритуалах, понималось далеко не всеми европейскими масонами. Но таковы были неизбежные издержки эзотерического учения, становящегося достоянием все большего числа людей, далеко не все из которых были в достаточной степени духовно подготовлены к тому, чтобы это учение «вместить».

Реформация масонского «братства», осуществленная в начале XVIII века в Лондоне группой протестантских ученых, ошибочно принявших мусульманские термины за древнееврейские, привела к тому, что многие ранние традиции масонов, перенятые ими от суфиев, оказались отодвинутыми на второй план. Так, например, переводчик сборника сказок «Тысяча и одна ночь» с арабского языка на английский Ричард Бартон (который был и масоном, и суфием) первым указал на тесную связь между этими двумя тайными обществами «любомудров», но оказался не настолько «просвещенным», чтобы осознать, что масоны когда-то начинали свои «работы» как суфийская группа.

В своей книге «Суфизм» Идрис Шах указывал на то, что проповедуемая масонами высшая цель их деятельности — «восстановление (или строительство) Соломонова Храма» — была в действительности метафорой, подразумевающей собой «восстановление» или перестройку разрушенного духовного состояния человека, и что три масонских инструмента, выставленные в современных масонских ложах, символизируют собой три суфийские молитвенные позы. «Буиз», или «Боаз», в честь которого был назван один из столпов (колонн), стоящих по бокам от входа в иерусалимский Храм Соломонов, а также «Соломон, сын Давида», которые почитаются масонами как строители Соломонова Храма в Иерусалиме, отнюдь не были (как это принято считать) израильтянами (подданными царя Соломона) или финикийцами, приглашенными им из города Тира.

В действительности это были, как считает Идрис Шах, суфийские архитекторы халифа Абд аль-Малика, построившие в завоеванном арабами-мусульманами Иерусалиме, на развалинах древнего Храма Соломона (а точнее — Храма Ирода), мечеть Купол Скалы, и их последователи. Настоящими именами этих архитекторов-суфиев были Тубан Абд аль-Фаиз (Изз) и его «великий внук» Маруф, сын (ученик) Дауда Таджа («Дауд» — арабо-исламский эквивалент древнееврейско-иудейского имени «Давид»; Тай или Тадж по-персидски означает «араб», хотя со временем это слово стало этнонимом современных таджиков, народа иранской языковой группы; любопытно, что в современном армянском языке слово «тачик», то есть «таджик», означает «турок»), суфийское имя которого было Сулейман (арабо-исламский эквивалент древнееврейско-иудейского имени Соломон) — суфии именовали его Соломоном, поскольку его отца звали Давидом. Архитектурные принципы, избранные для иерусалимского «Храма Соломонова» (то есть для мечети Купол Скалы), как и для Каабы в Мекке — главной святыни мусульман всего мира — соответствовали эквивалентам определенных арабских языковых корней, передающих священные послания. При этом каждая часть здания храма-мечети соотносилась с любой другой его частью в строго определенной пропорции (что соответствовало символике гармонизированного внутреннего мира человека).