Эрнест Геллнер - Нации и национализм
- Название:Нации и национализм
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Прогресс
- Год:1991
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Эрнест Геллнер - Нации и национализм краткое содержание
ГЕЛЛНЕР (Gellner) Эрнест (1925–1996) — профессор социальной антропологии Кембриджского университета, член Британской академии, почетный член Американской академии наук и искусств. Раскрыл роль методологической переориентации, совершенной Б. Малиновским для социальной аитропологии. Показал, каково значение позиции Л. Витгенштейна для философской мысли всего нашего столетия. Осн. работы: «Words and Things» (1959, рус. пер. «Слова и вещи. Критический анализ лингвистической философии и исследование идеологии», (1962), «Muslim Society» (1981), «Nations and Nationalism» (1983, рус. пер. «Нации и национализм», 1991), «State and Society in the Soviet Thought» (1988), «Plough, Sword and Book. The Structure of Human History» (1988) и др.
В книге «Нации и национализм» (1983) Геллнер критикует марксистскую теорию исторических формаций, основанную на определяющей роли экономики по отношению к социальной организации, и предлагает совершенно иную периодизацию истории, напоминающую скорее структуралистскую концепцию традиционных и современных обществ (см. К. Леви-Строс; Этнология), лишает понятие нации какой-либо предметной, материальной основы (территории, хозяйства, языка, культуры) и определяет ее исключительно через сопричастность, солидарность, добровольную идентификацию и разделяемое противопоставление. Так же и национализм он считает не врожденным или усвоенным чувством, а прежде всего политическим принципом, который требует совпадения политических и национальных единиц.
Нации и национализм - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Важно добавить, что в таком мире культуры находятся в очень сложных взаимоотношениях: во многих случаях совсем не просто бывает определить «культурные корни» данного индивидуума. Например, гималайский крестьянин в разное время года и в зависимости от ситуации может вступить в отношения со священнослужителями, монахами и колдунами различных религий. Профессиональная каста, род и язык могут связывать человека с различными сообществами. Например носители языка данного племени могут не признаваться сородичами, если они занимаются другой деятельностью. Образ жизни, занятия, язык, ритуалы могут не соответствовать друг другу. Экономическое и политическое преуспевание семьи может полностью зависеть от ловкого использования и поощрения этой неопределенности, от сохранения свободы выбора и связей. Ее члены могут не иметь ни малейшего интереса или склонности к четкому, категоричному самоопределению, которое теперь связывается с предполагаемой нацией, стремящейся к внутренней однородности и внешней автономии. В этой традиционной среде идеал всеохватывающей культурной общности не имеет смысла. Непальские крестьяне-горцы часто связаны с самыми разными религиозными культами и в зависимости от обстоятельств общаются на языке касты, рода или деревни (но не нации). Едва ли проповедь единства могла бы найти у них отклик.
ГОСУДАРСТВО В АГРАРНОМ ОБЩЕСТВЕ
В этих обстоятельствах мало стимулов или возможностей для того, чтобы культуры стремились, если можно так сказать, к монохромной однородности и политической экспансии и господству, за которые позже, с приходом века национализма, они в конечном счете начинают отчаянную борьбу. Но как дело обстоит с точки зрения государства или — более обобщенно — политической единицы?
Политические единицы в аграрную эпоху очень различаются по размерам и типу. Но их можно приблизительно разделить на два вида или скорее полюса: локальные самоуправляющиеся сообщества и большие империи. С одной стороны, существуют города-государства, остатки родовых общин, крестьянские общины и так далее, ведущие свои собственные дела, с очень высоким коэффициентом политического участия (по удачному выражению С. Андрески [3]) и с неярко выраженным неравенством; и с другой стороны — огромные территории, контролируемые сконцентрированной в одном месте силой. Очень характерна политическая форма, соединяющая два этих принципа: господствующая центральная власть сосуществует с местными полуавтономными общинами.
Нас занимает вопрос, есть ли в таком мире, где сосуществуют эти виды сообществ, силы, способствующие тому слиянию культуры и государства, которое составляет сущность национализма. Мы должны четко ответить: НЕТ. Местные общины строят свою деятельность в основном на личных контактах и не могут существенно увеличиваться в размерах, не меняясь при этом до неузнаваемости. И потому эти взаимодополняющие общины редко исчерпывают собой культуру, частью которой они являются. У них может быть свой местный говор и обычаи, но чаще всего это лишь варианты более широкой всепроникающей культуры, включающей множество других подобных общин.
Города-государства, например, редко имеют собственный язык. Древние греки, бесспорно, были достаточно типичны в этом отношении. Несмотря на острое ощущение общности своей культуры и контраста между ней и культурой варварской (между прочим, при довольно слабой горизонтальной культурной дифференциации между самими эллинами), они не выразили это чувство единства политически даже в стремлениях, не говоря уже о достижениях. Но когда под македонским владычеством создалось всеэллинское государство, оно очень быстро переросло в империю, далеко вышедшую за пределы эллинизма [4]. В Древней Греции, несмотря на своеобразный греческий шовинизм, не было ничего подобного лозунгу: Ein Reich, Ein Volk, Ein Fuhrer [2] Одна страна, один народ, один вождь (нем.).
[5].
ВИДЫ АГРАРНЫХ ПРАВИТЕЛЕЙ
Агрограмотное государство — это тип общества, просуществовавший около пяти тысячелетий и, несмотря на разнообразие форм, имеющий определенные характерные черты. Подавляющее большинство его граждан — сельскохозяйственные производители, живущие замкнутыми общинами. Над ними стоит меньшинство, главные отличительные свойства которого — осуществление насилия, поддержание порядка и контроль над официальным знанием/мировоззрением общества, в конце концов воплощенным в письменности. Сословия, составляющие этот военно-ученый правящий слой, можно упрощенно классифицировать следующим образом:
1. Централизованные Нецентрализованные
2. Оскопленные Производители
3. Замкнутые Открытые
4. Объединенные Специализированные
1. И ученое и военное сословие может быть и централизованным и нецентрализованным. Средневековая католическая церковь — великолепный пример продуманно централизованного ученого сословия, которое успешно определяло моральный климат цивилизации. Исламские улемы [6] достигли того же, но почти при полном отсутствии какой-либо централизованной организации и внутренней иерархии, являясь теоретически открытым классом. Брамины [7] были не только учеными, но и замкнутой эндогамной группой; китайская бюрократия занималась и вопросами письменности, и вопросами управления.
2. С точки зрения централизованного государства основная опасность, как подметил еще Платон, заключается в установлении или сохранении связей между военными и духовными должностными лицами и определенными кланами, чьи интересы при наличии таких связей побуждают несущих службу людей отклоняться от сурового пути долга и чья поддержка к тому же может порой давать им слишком большую власть.
Способы противодействия этой распространенной опасности отличаются в деталях, но в целом они могут быть охарактеризованы как «оскопление». Идея заключается в том, чтобы оборвать кровную связь, лишив будущего воина/чиновника/священнослужителя либо предков, либо потомства, либо того и другого сразу. С этой целью использовались евнухи, физически не способные к воспроизведению потомства; священники, чье привилегированное положение обеспечивалось обетом безбрачия, лишавшего их возможности признавать свое потомство; иностранцы, чьи родственные связи можно было считать разорванными, или члены иным образом обделенных или обособленных групп, которые оказались бы беспомощными без поддержки пользующегося их услугами государства. Еще один путь — это наем «рабов», людей, которые, хотя привилегированны и могущественны, тем не менее, будучи «собственностью» государства, формально не имеют никаких других законных связей. Их состояние и положение могут в любой момент быть отняты государством, не оставляющим за ними даже видимости права на защиту и таким образом избавляющимся от всяких претензий со стороны сородичей устраненного лица.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: