Бертран Мейер-Стабли - Повседневная жизнь Букингемского дворца при Елизавете II

Видел ли Букингемский дворец жизнь с Дианой в розовом свете? Следует кое-что отметить… Так, королева-мать попыталась убедить Диану в том, что одна из ее задач — контролировать себя, так как «характер у нее импульсивный и необузданный». Часто брови придворных и обитателей дворца недоуменно поднимались, например, когда Диана купила вторую огромную квартиру как раз накануне свадьбы. Она часто внезапно появлялась в личных покоях принца в правом крыле дворца, с окнами, выходящими в парк, словно желая застать его врасплох в его тихом убежище. Однажды утром, поднимаясь наверх, чтобы повидать Чарльза, Диана, у которой на голове были наушники, с невозмутимым и холодным видом прошла мимо королевы, не сказав ей ни слова; никогда прежде ничего подобного в священных коридорах дворца не было… Но Елизавета II, столь щепетильная по части приличий, всего лишь улыбнулась, видя, что девушка, почти подросток, погружена в свой собственный мир, отбивает такт и напевает мотив в стиле поп-музыки, звучащей у нее в ушах.

Однако терпению королевы есть предел. Елизавета II без колебаний не раз публично решилась заклеймить беспечность и беззаботность Дианы и покритиковать, а то и осудить ту легкость, с коей Диана обращалась с правилами протокола. Неразрешимые проблемы этикета были очень близко приняты к сердцу матерью Чарльза, пытавшейся убедить себя в том, что ее невестка — пока еще лишь ученица, обучающаяся профессии принцессы и потому позволяющая себе в публичных местах идти впереди Чарльза и даже заставлять его ждать, пока она поговорит со старым другом или с кем-то из толпы.

Отношения королевы и Дианы быстро испортились. Несколько недель принцесса вместе с принцем Уэльским прожила в Букингемском дворце. Думая, что поступит правильно, молодая женщина вознамерилась обставить и убрать некоторые «государственные апартаменты» дворца, такие как гостиная, в «духе времени». Но когда она «открылась» королеве, та, оскорбленная в лучших чувствах, твердо и решительно поставила ее на место: «Как это грубо и невежливо! Вы у меня дома, и ваши идеи не соответствуют моим вкусам». Принцесса покраснела и приняла все к сведению, так сказать, намотала на ус.

Свадьба состоялась 29 июля 1981 года. Семьсот пятьдесят миллионов телезрителей наблюдали за ходом сего знаменательного события на своих телевизионных экранах. Певица из Новой Зеландии Кири Те Канава, обладательница дивного сопрано, которой по сему случаю был пожалован титул леди, исполняла в соборе Святого Павла произведения Баха и Генделя. И вот в стеклянной карете появилась Диана, современная Золушка, облаченная, как в оправу, в романтическое платье из шелка и тафты, сплошь украшенное вышивкой, такое пышное, что невесту с большим трудом поместили в карету. Мало того, у платья был шлейф длиной в семь с половиной метров, настоящий кошмар для леди Сары, возглавлявшей группу подружек невесты. Когда молодожены должны были ответить «да» на вопросы архиепископа Кентерберийского, оба выказали смущение и замешательство. Что это было? Волнение? Или неподготовленность? Диана запуталась в именах Чарльза, а тот странным образом запнулся в момент произнесения слов клятвы в супружеской верности, что было дурным предзнаменованием. К счастью, все закончилось на балконе Букингемского дворца, где принц, исполнявший в этой «королевской премьере» роль первого любовника, запечатлел долгий поцелуй на губах жены под несколько удивленным взглядом королевы. Пять часов вечера… вокзал Ватерлоо… Молодожены отбыли на два дня, чтобы провести их наедине, а потом отправиться на королевскую яхту, на которой их ожидали 276 членов экипажа и на которой им предстояло совершить круиз по Средиземному морю.

После возвращения у Дианы и Англии начался медовый месяц без единого облачка на небосводе. Но образ принцессы Дианы постепенно изменялся в сознании нации, по мере того как нация во всех подробностях рассматривала ее прически, драгоценности, наряды, ее улыбки, жесты, поступки, изменения ее веса, длину ее платьев и цвет ее шляп. Это пристрастное разглядывание было беспрецедентным, но, по мнению социолога Блайта, вполне понятным: «Широкая публика, представители всех слоев общества обожают знаменитостей, в том числе тех, у кого в руках королевская власть, обожают звезд, обожают шум, сплетни и скандалы. Следует не без доли цинизма заметить, что Диана сегодня популярнее любой женщины на планете, известнее любой звезды. Но в отличие от звезд ее появления на публике совершаются вовсе не в расчете на скорый выход нового фильма на экраны». Диана со своим весом 55 килограммов при росте 1 метр 78 сантиметров не должна была испытывать зависть к профессиональным манекенщицам. Пресс-атташе Букингемского дворца признает: «Пресса превратила ее в международную красотку с обложки, и я предполагаю, что она чувствует себя обязанной поддерживать эту репутацию и ни в чем не обмануть ничьих ожиданий».

Истинная правда, что Диана являлась воплощением английского стиля, хорошего тона и элегантности, прекрасной иллюстрацией чего служили ее большие кружевные воротники и обшитые кружевами декольте, оборки на ее юбках, блузки со сборками и складочками и вуалетки на шляпках, которыми не пренебрегла бы и Сиси (императрица Австро-Венгерской империи Елизавета, по прозвищу Сиси, которую в кино так замечательно сыграла актриса Роми Шнайдер. — Ю. Р.). Этот стиль тотчас же принялись копировать чуть ли не все англичанки.

Вскоре, однако, критике стали подвергаться большие траты Дианы. Ее обвиняли в том, что она капризна и пустовата, если не глуповата. Но она все равно оставалась популярной. Аура принцессы Уэльской, ее искрящийся характер и ее решительность, ее стиль поведения со всей полнотой проявились и в другой сфере: в стирании пыли со всех традиций и обычаев, со всего повседневного образа жизни, чтобы почувствовать себя хозяйкой своего собственного дома. Это она вынудила Чарльза отказаться от мысли сделать их имение в Хайгроу постоянной резиденцией (в Глостершире). Это она следила за тем, как обставляли и украшали их покои на трех этажах Кенсингтонского дворца, отказываясь обращаться за помощью к Дэвиду Хиксу, зятю лорда Маунтбеттена, ранее осуществлявшему надзор над процессом отделки и меблировки покоев Чарльза в Букингемском дворце. Она хотела самостоятельно исполнять свою роль, даже если придется пойти на риск вступить в конфликт со своим окружением. Она превратила Кенсингтонский дворец в некое подобие «минного поля». В результате ее бурной деятельности около двадцати человек уходят со службы, причем многие из них долгое время верой и правдой служили принцу. Уж не скрывалась ли под обликом нежной и ласковой Дианы женщина с характером? Следовавшие друг за другом прошения об увольнении со службы вызвали такое негодование, такое возмущение в общественном мнении, что Букингемский дворец должен был поторопиться и поставить точки над «i», внеся определенную ясность в положение дел: «Не принцесса нанимает персонал на работу во дворце, и не она увольняет… Никто из супругов, ни принц, ни принцесса, не является человеком властным». Однако один бывший слуга не побоялся утверждать, что принцесса Диана враждебно настроена к старым служащим своего мужа: «Она никогда не выказывала расположения к тем, кто был частью жизни Чарльза до свадьбы. Эти изменения, произошедшие в его окружении, огорчали принца, что вызывало ярость у принцессы». Молва обвиняла ее в том, что она чрезмерно капризна, мелочна, придирчива. Многие свидетели не побоялись описать ее как малосимпатичную личность: «Я видел, как она устроила сцену принцу в присутствии слуг… Она может быть отвратительной с подчиненными, может унижать и оскорблять их, может обращаться с ними самым дурным образом…»