Л. Мосолова - Культурология и глобальные вызовы современности

Наиболее ярко это проявлялось в том, что противоречие между человеческой субъектностью (способностью творить) и объектностью (способностью впитывать внешние воздействия, быть творимым) решалось, в основном, на основе объектной парадигмы. Суть ее в том, что человек, несмотря на все декларации, рассматривался в основном как объект внешних воздействий и как средство, а не как субъект и высшая цель общественного развития.

XXI век должен стать веком преодоления ограниченности всех ранее известных форм гуманизма и торжества принципа универсального гуманизма. Сущность его заключается в ориентации культуры и общества на формирование в человеке гармонического единства всех его сущностных сил на интегративной основе творческой доминанты личности [339] .

Превращение универсального гуманизма в фундаментальный принцип культуротворчества требует построения нового типа культуры, – не просто гуманистической, а именно – универсально-гуманистической.

Тенденция к ее формированию существует реально, однако, она не стала господствующей и сочетается и соседствует с другими тенденциями, в том числе и с тенденциями к дегуманизации и даже разрушению культуры.

Чтобы сделать сознательный выбор между разнонаправленными силами и течениями нужно отчетливо знать и представлять, какие признаки характеризуют универсально-гуманистическую культуру, то есть выявить основные параметры ее теоретической модели [340] .

Принцип универсального гуманизма предполагает необходимость формирования гармонического единства таких сущностных сил человека, которые можно осмыслить в философских категориях «индивидуальное» – «универсальное» («я» и «человеческий род», «я» и «человечество»). На языке практики это означает необходимость культивирования яркой индивидуальности, способной в то же время в режиме саморегуляции справляться с поползновениями в сторону бесплодного оригинальничания и эпатажного, при этом зачастую негуманного по отношению к другим, поведения.

Не меньшее значение имеет и гармонизация сущностных сил, которые можно обозначить понятиями «личное» – «общественное», «мое» и «наше», т. е. воспитание человека с развитыми личными интересами и устремлениями, обладающего в то же время качествами убежденного коллективиста и сознательного гражданина.

Задачей особой сложности является необходимость культивирования комплекса сущностных сил человека, которые выражаются, с одной стороны, в глубоком творческом динамизме личности, наличии у нее чувства нового, инициативности (т. е. способности быть субъектом), а с другой – в умении быть дисциплинированным, исполнительным (т. е. быть пластичным объектом внешних воздействий).

Один из важнейших аспектов принципа универсального гуманизма – подход к человеку с точки зрения единства в нем телесного и духовного начал, а в сфере человеческой духовности – с точки зрения гармонии «ума» и «сердца», т. е. интеллектуальных и эмоциональных сторон духовного мира человека.

Необходимость превращения универсального гуманизма в цивилизационный принцип требует воплощения его содержания не только в культуре, но и в социуме, т. е. в экономических, политических и собственно социальных отношениях и структурах. Так, в области экономики принципу универсального гуманизма соответствует многообразие форм собственности, подразумевающее возможность приложения, использования и развития многообразных способностей и потребностей человека; в области политики – демократия, которая, по определению, способна вовлечь в управление обществом наибольшее количество людей, в социальной области – всемерное развитие разнообразных «форм общественности» (Ю. Хабермас), т. е. негосударственных, неформальных объединений, имеющих целью отражать в своей деятельности различные оттенки мнений и интересов граждан.

Итак, торжество принципа универсального гуманизма возможно лишь в случае воплощения его содержания и в культуре, и в экономике, и в политике, и в социальных отношениях. Однако особые требования в этой ситуации предъявляются именно к культуре, поскольку воспользоваться возможностями, которые предоставляют демократия и разнообразие форм собственности, может только человек, обладающий соответствующими навыками, знаниями, потребностями, т. е. человек соответствующим образом культивированный.

Если задаться вопросом, какая из сфер культуры должна сыграть решающую роль в построении универсально-гуманистической культуры, то ответ, как представляется, может быть лишь один: такой сферой культуры может быть только сфера образования и воспитания. Для того, чтобы это произошло в реальности, необходимо, чтобы целевым ориентиром образования и воспитания стал образ гармонически развитого человека, т. е. человека, характеризующегося интенсивным развитием разнообразных сущностных сил на интегральной основе творческого характера всей своей деятельности [341] .

В связи с этим нельзя не отметить, что идущая в настоящее время в нашей стране реформа образования и воспитания не имеет чёткой целевой ориентации. Образ человека, формируемого образовательным процессом, размыт и неясен. Между тем, надо отдавать себе отчёт в том, что образование без образа – это безобразие.

Подводя итоги, следует отметить, что универсальный гуманизм – принцип достаточно широкий, чтобы гарантировать сохранение многообразия культур, поскольку предусматривает возможность и необходимость специфики проявлений всех человеческих качеств, связанной с особенностями этнической, региональной или локальной культуры.

Будучи достаточно широким для того, чтобы обеспечить и гарантировать разнообразие, принцип универсального гуманизма в то же время достаточно конструктивен, чтобы служить идейной основой объединения человечества, т. е. глобализации с человеческим лицом.

Будучи достаточно широким для того, чтобы обеспечить и гарантировать разнообразие, принцип универсального гуманизма в то же время достаточно конструктивен, чтобы служить идейной основой объединения человечества, т. е. глобализации с человеческим лицом.

Экзистенциальные ценности в современной провинциальной культуре

Н. Ю. Костюрина (г. Комсомольск-на-Амуре).

Явления, о которых пойдет речь, достаточно широко распространены в современной культуре России в целом, в провинциальном же городе зачастую более рельефны и имеют более серьезные или трагические последствия, в силу того, что провинциальный город характеризуется меньшим разнообразием культурных форм, нежели город крупный, тем более столичный.

Сама постановка проблемы связана с непопулярным сегодня в научной среде представлением о том, что культурология, возможно, должна вернуться к эмпирике, поскольку нам катастрофически не хватает материала, в том числе описательного, для понимания современной культуры. Постольку, поскольку культурология претендует на решение практических (иногда даже политических задач), поскольку речь идет вообще о роли современного гуманитарного знания, поскольку культурология стремится к выполнению футурологической функции, постольку мы должны серьезно и систематически описывать формы современной культуры, о которой мы мало что знаем.