Андрей Скляров - Обитаемый остров Земля

Андрей Скляров

Сегодня сложилась ситуация, когда древняя история оказалась как бы в стороне от течения нашей жизни. В школе все сводится к зубрежке дат и описаний давно прошедших событий. Археологи и историки копаются в земле и библиотеках, практически не пуская в своя «святая святых» никого из посторонних — ни просто любопытствующих, ни профессионалов из других отраслей научного знания. Если что и выходит за пределы этого «святая святых», то лишь конечные формулировки «установленной истины», не подлежащие сомнению, да диснейлэнды для туристов с гидами, непрерывно повторяющими все те же зазубренные «истины». Все кажется застывшим и безжизненным. Ну, или по крайней мере выглядит так со стороны…

Однако под этой маской безмолвной скучной древности на самом деле скрывается (во все смыслах этого слова — и сама по себе, и по принуждению) информация, которая способна не только перевернуть эти «установленные истины» и наши представления о прошлом, но и перевести исторические исследования в разряд самых актуальных и животрепещущих научных задач настоящего и даже будущего. Но для того, чтобы увидеть и понять эту информацию, нужно быть готовым принять факты такими, какими они есть, а вовсе не такими, как нам хотелось бы их видеть.

Слова, которые мы используем в жизни, не являются чем-то раз и навсегда заданным и застывшим на века в своем значении. Наоборот, смысл, который вкладывается в конкретный термин, способен изменяться очень сильно с течением времени.

Казалось бы, что такая изменчивость слов — довольно очевидный факт, примеры которого практически любой при желании может найти достаточно легко. Однако про этот очевидный факт мы почему-то иногда забываем, что порождает определенное непонимание и порой даже серьезную путаницу.

Именно это и произошло со словом «миф», которое ныне имеет в чем-то даже несколько уничижительный и негативный оттенок, подразумевая наличие какой-то неправдоподобной, оторванной от реальности выдумки или фантазии. Такими мифами буквально пропитана наша повседневная жизнь — миф о светлом будущем, миф о личной жизни конкретного кумира, миф о неподкупной честности какого-то политика, миф о возможности беспроигрышной лотереи и так далее и тому подобное.

Однако тем же самым термином «миф» обозначается в том числе и совершенно другая категория объектов — огромный пласт древних легенд и преданий, которые наши предки тщательно сохраняли и передавали из поколения в поколение.

Вследствие того, что в обоих случаях используется одно и то же сочетание букв, уже буквально автоматически — просто «из-за названия» — на эти легенды и предания переносится то самое негативное клеймо выдумки и фантазии.

Но возникает вопрос: а зачем тогда наши предки хранили «никчемные выдумки» и «простые фантазии» на протяжении весьма длительного времени — в течение порой даже не столетий, а тысячелетий?!.

Этот вопрос возник не у меня первого и не сейчас, а достаточно давно, и задавались им довольно многие. Есть на него и разные варианты ответов. Кто-то рассуждает о странностях архетипов человеческого сознания; кто-то о некоем психотерапевтическом эффекте легенд; кто-то о страхах, засевших в глубинах нашего подсознания со времен первобытного общества; кто-то о социально-воспитательной роли преданий…

Нет смысла вдаваться здесь в детальный анализ этих версий. Во-первых, потому что данная книга посвящена вовсе не этому. А во-вторых, подобный анализ (которым автору доводилось уже заниматься), как правило, довольно громоздкий, но заканчивается обычно лишь тем, что приходится констатировать наличие в самой основе этих версий массы гипотетических предположений — предположений из серии абсолютно непроверяемых и недоказуемых. Непроверяемых, потому что так или иначе все обычно сводят к «объяснению» некими странными особенностями либо сознания, либо подсознания наших далеких предков; а взять этого далекого предка — для проверки наличия в реальности у него именно таких особенностей психики — просто неоткуда. Недоказуемых, потому что данный способ сваливания всего и вся на непроверяемые свойства человека позволяет «доказать» все что угодно; а «доказательства» с бесконечным разнообразием самых разных «выводов» в реальности доказательством вовсе не являются. Поэтому ценность подобных версий в качестве ответа на вопрос о длительном существовании конкретных древних легенд и преданий совершенно нулевая и означает просто отсутствие ответа как такового.

Более того. Сами наши предки вовсе не считали легенды и предания выдумками и фантазиями, а относились к ним как к описаниям вполне реальных событий. И еще относительно недавно — всего чуть более сотни-другой лет назад — историки не стеснялись включать древние мифы в описания действительного прошлого. Лишь в конце XIX — начале XX века историческая наука кардинально изменила свое отношение к легендам и преданиям, списав их на фантазии древних народов. Соответственно вычеркнув и «показания» мифов из той базы данных, на основании которой историками выстраивается картинка представлений о прошлом человечества. Но правильным ли было данное решение?!.

Мы привыкли считать, что наука совершенствует свои взгляды и развивает подходы к познанию реальности. В целом, конечно, оно так и есть. Но разве это развитие всегда идет только «от неправильного к правильному»?.. Так ли уж «непогрешима» наука?.. Разве не может она ошибаться в каких-то своих конкретных предпочтениях в конкретный момент времени?..

История реальной науки показывает, что не только может, но и действительно ошибается. Причем не так уж и редко. Скорее даже можно говорить о том, что ошибки — вполне нормальное и естественное состояние науки. Другое дело, что она способна выявлять и исправлять эти ошибки, меняя варианты и версии объяснения наблюдаемых фактов.

Даже из самых общих соображений ясно, что историческая наука ничем особенным от других дисциплин в этом плане отличаться не должна. Однако довольно часто приходится сталкиваться с тем, что профессиональные историки занимают совершенно иную позицию — дескать, у нас-то никаких серьезных ошибок нет, да и быть не может. И чаще всего приводимые ими аргументы для обоснования такой позиции сводятся к двум основным утверждениям.

Утверждение первое. Опираясь на выбранные сотню лет назад подходы и методы, историческая наука за прошедшее время смогла совершить громадный прорыв в области описания прошлого весьма немалого количества народов. А раз так — значит, выбранный подход «правильный».