Эдуард Берзин - Юго-Восточная Азия в XIII – XVI веках

Вслед за письменностью уже в XIII в. на Филиппинах появляется писаное право. Древнейший дошедший до нас судебный кодекс с острова Панай относится к 1250 г. В сохранившейся части этого кодекса имеются следующие статьи, рисующие социальные отношения на Филиппинах в XIII в.:

«1. Сознательный отказ работать на полях или сажать что-нибудь для поддержания жизни — самое серьезное преступление, которое заслуживает сурового наказания:

а) ленивый человек должен быть арестован и продан богатой семье как раб, чтобы его там научили работе в доме и на полях;

б) позднее, когда его научат работать и любить свою работу, его следует вернуть в семью. Сумму, заплаченную ему, следует вернуть и его будут считать не рабом, а свободным человеком, который перевоспитался и желает жить плодами своих трудов;

в) если потом выяснится, что он ничуть не исправился и что он тратит свое время в праздности, его следует снова арестовать и послать в лес. Пусть ему не разрешают общаться с другими членами общины, ибо он подает дурной пример.

2. Грабеж любого вида подлежит суровому наказанию. У вора следует отрезать пальцы.

3. Только тот, кто может поддерживать семью или несколько семей, может иметь более одной жены и столько детей, сколько может прокормить:

а) бедная семья не может иметь более двух детей, ибо она не может поддерживать и воспитывать должным образом большее число детей;

б) детей, которых родители не могут содержать, следует убивать и кидать в реку.

4. Если человек имеет ребенка от женщины и он ее бросит, так как не хочет жениться на ней, этого ребенка следует убить, так как женщине без мужа трудно содержать ребенка;

а) родители этой женщины должны лишить ее наследства;

б) деревенские власти должны разыскать этого человека, и, если он по-прежнему будет отказываться жениться, его следует казнить… Отца и ребенка следует похоронить в одной могиле»

Таким образом, в древнейшем письменном кодексе Филиппин на первом месте стояла жесткая дисциплина подневольного труда, которую только что родившееся классовое общество впервые стало навязывать трудящимся массам. На втором месте стоит охрана частной собственности, также только что народившейся. Охрана достаточно суровая (отрубание пальцев), но в XV–XVI вв. воров станут попросту казнить. Наконец, кодекс ясно указывал на существование бедных и богатых. Богатые могли иметь сколько угодно жен и детей, для бедных же размер их семьи жестко ограничивался их экономическими возможностями.

Значительно большее влияние (по сравнению с индуистско-буддийской культурой) на Филиппины оказал ислам, который стал проникать сюда уже в XIV в. В 1380 г. в государство Сулу прибыл первый мусульманский миссионер Карим-уль-Макдум (по преданию, это был араб из Мекки, прибывший сюда через Малайю, тогда еще в основном языческую). Он построил первую мечеть в городе Симупуле [63, с. 24; 288, с. 99].

В 80-х годах XIV. в. военная мощь государства Сулу, так высоко оцененная Ибн Баттутой сорок лет назад, явно пошла на убыль. Как это обычно бывает в молодых варварских государствах (возьмем, например, Сукотаи в последней четверти XIII — первой половине XIV в.), за быстрым взлетом и огромным территориальным расширением наступил столь же быстрый спад. Общество искало новые, более адекватные формы для создания прочного классового государства. Поэтому, когда около 1390 г. на Сулу прибыл раджа Багинда (мусульманский князь из Минангкабау на Суматре) с войском, он довольно легко захватил верховную власть и сделал ислам государственной религией [288, с. 99]. И это произошло не потому, что он, согласно преданию, располагал огнестрельным оружием, о котором не слыхивали в этих местах, а потому, что сулуанское общество было уже внутренне готово к принятию новой классовой религий, и достаточно было не слишком сильного толчка, чтобы этот переход совершился.

Новый приток мусульманской культуры на Сулу имел место около 1450 г., когда в столицу государства Буанса прибыл из Малакки некий Сайид Абу Бакр, выдававший себя за потомка основателя ислама Мухаммеда. Он сумел войти в доверие у правящих кругов Сулу, женился на дочери Багинды и после смерти последнего провозгласил себя султаном Сулу. Время правления Абу Бакра (1450–1480), принявшего на троне мусульманский титул Шариф-уль-Хашим, стало периодом окончательного оформления мусульманского государства на Сулу. Абу Бакр организовал управление султаната по образцу арабского халифата, издал первый свод законов Сулу, основанный на шариате, и возродил военную мощь государства Сулу, которое снова стало серьезной угрозой для своих соседей [63, с. 25; 288, с. 99—100].

В последней четверти XV в. ислам (возможно, не без поддержки Абу Бакра) стал распространяться на юго-западном Минданао, которое по уровню своего развития было весьма близко к Сулу. В 1475 г. еще один мусульманский авантюрист — шариф Мухаммед Кабунгсуван высадился в устье реки Пуланги с войском, набранным из числа мусульман самалов [104](по преданию, он был сыном арабского духовного лица и принцессы Джохора, но преуспевшие завоеватели часто приписывали себе подходящую генеалогию задним числом). Завоевав долину Котабато в низовьях Пуланги, Мухаммед Кабунгсуван женился на местной принцессе Путри Тунсина и обратил побежденных жителей в ислам (часть их, однако, бежала в горы, где положила начало нынешним языческим племенам Минданао — билаанам, манобо, субанунам и др.). Так был основан мусульманский султанат Магинданао, впоследствии ставший серьезным соперником испанских колониальных властей на Филиппинах [288, с. 100].

Что касается остальной части Филиппин, то там мусульманская пропаганда не имела такого эффекта, как на юге, несмотря на то что после падения Малакки в 1511 г., на Филиппины двинулась целая армия миссионеров из числа мусульманских духовных лиц, бежавших от португальцев. К моменту прибытия испанцев только небольшая часть феодальной верхушки Лусона приняла ислам.

Социально-экономические условия на северных и центральных Филиппинах в XV–XVI вв. еще не созрели для массового распространения ислама. Здесь государственность вызревала медленно и трудно, опираясь на привычную местную языческую религию, уходившую своими корнями в доклассовое общество.

Древнейшее известное нам государственное образование на центральных Филиппинах сложилось в середине XIV в. на о-ве Панай благодаря миграции значительного числа индонезийцев с о-ва Калимантан во главе с десятью князьями. После различных передвижек они создали федерацию из трех государств на Панае, которыми управляли семь дато. Главным из них был дато Сумаквел, которому и приписывают авторство Марагтасского кодекса [63, с. 27–28; 288, с. 116].