Ирина Голуб - Книга о хорошей речи

В подобных случаях скопление шипящих звуков эстетически — оправдано.

Таким образом, оценка звучания слов в поэзии и в повседневной речи неоднозначна: то, что противопоказано с точки зрения удобства произношения (повторение звуков, скопление шипящих), может быть использовано поэтом как «звуковой курсив», усиливающий выразительность поэтических строк.

Чтобы убедиться в справедливости нашего утверждения, сравните с музыкальными стихотворными примерами корявые «щебсши», иллюстрирующие банальное неблагозвучие речи. Подобные «щебсши» незаметно проникают в печать и заставляют нас «спотыкаться» при чтении тех или иных предложений. Это и настойчивое повторение начальных звуков в словах ( Подолгу простаивает поток посетителей в павильоне), и неуместные созвучия и подобие слов в предложении ( Состояние деталей определяется замером размеров после разборки коробки…; Опыт первых перевозок показал, что перепростой вагонов очень велик). Такие звуковые повторы мешают восприятию речи. Еще примеры: В случае ожога… пораженное место надо немедленно обильно облить водой; Не следует накладывать на место ожога мази: вазелин, который некоторые считают полезным… Фонетическая близость выделенных слов делает предложения похожими на скороговорки, затрудняет чтение, так как скопление одинаковых звуков препятствует артикуляции. К тому же «перекличка» слов вызывает ненужные ассоциации.

Как видим, требование благозвучия речи — это не только требование поэтического вкуса, но и одно из требований культуры речи как науки о наиболее удачном и целесообразном языковом выражении мысли. Неудачная фонетическая организация речи, затрудненная артикуляция, непривычное звучание фразы мешают восприятию текста на слух и несовместимы с нашим представлением о хорошей речи.

Учитесь бережно относиться к звуковой стороне речи у наших лучших писателей! В приведенном ниже отрывке из рассказа А. П. Чехова «Невеста» найдите выразительные звуковые повторы. Подумайте, зачем и в каких случаях автор усиливает благозвучие речи; какова роль ассонансов и аллитераций в этом отрывке.

Было уже часов десять вечера, и над садом светила полная луна…И теперь Наде — она вышла в сад на минутку — видно было, как в зале накрывали на стол для закуски, как в своем пышном шелковом платье суетилась бабушка; отец Андрей… говорил о чем-то с матерью Нади, Ниной Ивановной, и теперь мать при вечернем освещении сквозь окно почему-то казалась очень молодой…

В саду было тихо, прохладно, и темные покойные тени лежали на земле. Слышно было, как где-то далеко, очень далеко, должно быть, за городом, кричали лягушки. Чувствовался май, милый май! Дышалось глубоко и хотелось думать, что не здесь, а где-то под небом, над деревьями, далеко за городом, в полях и лесах развернулась теперь своя весенняя жизнь, таинственная, прекрасная, богатая и святая, недоступная пониманию слабого, грешного человека.

Вычеркнутый Чеховым текст заключен в скобки.

Алогизм — греч. частица а указывает на отрицание: аналогичный — нелогичный, ср.: асимметричный — несимметричный.

В скобках даны зачеркнутые писателем слова.