Дэвид Фридман - Пенис. История взлетов и падений

Однако личные неурядицы в отношениях между Штекелем и Фрейдом никак не повлияли на преклонение первого перед фрейдизмом. Штекель писал, что в остальных 95 % случаях импотенция является чисто психологическим заболеванием, которое вызывает ненависть к себе, связанную с нерешенными эдиповыми проблемами, подсознательными страхами и фобиями, коренящимися в сексуальных нарушениях в детском возрасте, а также подавлением естественных импульсов в силу религиозных запретов и/или светской морали. «Физическая сила эрекции, — писал Штекель, — дана мужчинам от рождения и сохраняется у них до самой смерти».

Вскоре цифра в 95 % стала восприниматься как данность, хотя она не была подтверждена никакими эпидемиологическими данными. Впрочем, процедура излечения от импотенции методом проговаривания проблемы, который применяли психоаналитики, также не подкреплялась четкими научными данными. Многие истории болезней, описанные в медицинской литературе, выглядят сегодня либо комичными, либо женоненавистническими, либо сразу теми и другими. Вот что писал доктор Б. С. Толми в «Нью-йоркском медицинском журнале»:

Мистер Икс, 30 лет в детстве регулярно ездил в горы Тироля [в Австрии], куда его вывозили на лето родители.

Когда ему было 15 лет, они жили возле одной молочной фермы в Альпах, и мистер Икс нередко бродил по лугам, на которых паслись коровы. Там он познакомился с симпатичной молочницей лет двадцати, которая проявила к красивому юноше эротический интерес.

Однажды, когда мистер Икс загорал неподалеку от пасущегося стада,

она присоединилась к нему и научила его ars amandi [247] Искусству любви (лат.) . . Это повторялось изо дня в день все время каникул. [Позже] когда мистер Икс женился, он обнаружил, что может вступать в интимную связь, лишь когда его жена надевает одежду тирольской крестьянки и принимает ту же позу, что и симпатичная молочница из Тирольских Альп… В начале их совместной жизни… жена выполняла его просьбы. При этом эрекции у него были совершенно нормальными, и у них родилось двое детей. Но в последнее время жена мистера Икса взбунтовалась, сказав, что больше не желает «устраивать весь этот маскарад», и в итоге мистер Икс стал полным импотентом. В лупанарии же [248] Архаическое название борделя, от латинского слова lupa, что значит «волчица». — Примеч. авт. , где за соответствующую плату можно получить все что угодно, у него возникает сильнейшая эрекция, как только [проститутка] облачается в костюм альпийской молочницы».

Доктор Толми не придумал ничего лучше, как обвинить миссис Икс в «ханжеской фригидности», которая, по его наблюдениям, часто встречается у жен из высших слоев общества. Такие женщины считают, что их роль в половом акте сводится к тому, чтобы «оказаться в положении лежа на спине с раздвинутыми бедрами». На самом же деле, заявил Толми, миссис Икс должна пересмотреть свою позицию и снова надеть злополучную крестьянскую блузку. В противном случае она обрекает супруга на визиты в лупанарий, где он точно станет полным импотентом. Ведь «крайнее возбуждение после долгого воздержания», писал Толми, ведет к серьезной эректильной дисфункции:

«Ожидание и радость от достижения долгожданной цели вызывают серьезное нервное расстройство в тормозных центрах мозга, отчего он перевозбуждается, и в критический момент эрекция не возникает, пенис становится дряблым и сильно уменьшается в размерах».

В 1936 году уролог из Нью-Йорка Макс Хьюнер решил положить конец подобным измышлениям и вызвал Карла Меннингера, руководителя известной психоаналитической клиники в Канзасе, названной его именем, на диспут по терапии импотенции на страницах «Урологического журнала». Меннингер согласился и опубликовал статью, в которой утверждал, что даже когда после прижигания предстательного отдела уретры эректильная функция полностью восстанавливается, то это объясняется лишь психологическим эффектом операции. «Пациент считает, что с его половыми органами что-то не в порядке, — писал Меннингер. — Урологи же знают, что это не так, или хотя бы понимают, что патология органов вторична по отношению к психопатологии. Тем не менее опыт подсказывает им, что локальное воздействие на гениталии оказывает определенный лечебный эффект, поскольку успокаивает пациента, настраивает его на положительным результат и уменьшает его страхи, что позволяет справиться с импотенцией». В действительности, продолжал Меннингер, импотенцию вызывает чувство тревоги, и именно поэтому она лучше всего лечится с помощью психоанализа. Ведь talking cure [249] Анна О., пациентка, проходившая лечение у доктора Бройера, придумала для него хорошее название: «talking cure» (говорящее лечение). Она же называла его в шутку «chimney-sweeping» (чисткой дымохода). По словам Фрейда, Анна О. знала, что лишь выговорившись, она перестанет быть строптивой и избавится от мешающей ей энергии». делает осознаваемыми «неосознанные чувства, которые часто (или всегда?) подавляют сексуальную функцию». Этими негативными эмоциями, писал Меннингер, движут «страхи, особенно страх наказания или боязнь психологической травмы, враждебные чувства по отношению к объекту желания и конфликт любовных чувств, особенно на почве родительской и гомосексуальной фиксации».

Доктор Хьюнер начал свой ответ с того, что отмел утверждение психоаналитиков, что импотенция в 95 % случаях вызвана психологической причиной; для него это был не научный факт, а скорее философское допущение. Хьюнер не отрицал возможности возникновения психогенной импотенции, но считал, что урологи способны отличить такого пациента от больного с органическим заболеванием, поскольку — в отличие от психоаналитиков — всегда проводят медицинское обследование. «Что бы было, — вопрошал он, —

если бы пациент с недоразвитым пенисом пришел к врачу, жалуясь на то, что он не может совершать половой акт, а тот без всякого осмотра сообщил бы ему, что это чисто психологическая проблема, связанная с каким-то застарелым детским комплексом? Такой сценарий кажется нелепым… однако именно так изо дня в день поступают психоаналитики».

Хьюнер также писал, что хотя он «не сомневался в выводах психоаналитиков» о наличии у большинства мужчин-импотентов неразрешенного эдипова комплекса, он, однако, сомневался в методах, которыми они пользовались, чтобы прийти к подобным умозаключениям.

«Как и в других разделах медицинской науки, здесь также нужно установить известную меру контроля, чтобы понять, имеется ли неразрешенный эдипов комплекс у мужчин, которые не страдают импотенцией… Для медицинских экспериментов в любой другой области такая система контроля была бы непременным правилом».