Питер Акройд - Подземный Лондон

Затем Тибурн пересекает Грин-парк, течет под Букингемским дворцом, под вокзалом «Виктория» и Пимлико и у Воксхолл-бридж впадает в Темзу. До сравнительно недавнего времени это была заболоченная местность, и воды протекающего вблизи Тибурна почти не использовались. В книге «Жизнь путешественника» (1982) Эрик Ньюби описывает, как он однажды подошел к реке, а было это в 1963-м, и увидел, что «дно Тибурна завалено разнообразным мусором — в частности, в то утро там нашли покой пара сувенирных оленьих рогов, Библия фолио на уэльском языке, обломки детской коляски и старый велосипед». Реки словно притягивают ненужные, пришедшие в негодность предметы: брошенные в воду, они будто бесследно исчезают. Верховья Тибурна, однако, были куда более чистыми, и уже в ХIII веке там был сооружен деревянный водопровод, по которому речная вода шла от Мэрилбоун-лейн в центр, где вливалась в более крупный водопровод на Чипсайд.

Другие «утраченные реки» текли к западу от Темзы, например, Стэмфорд-брук, исток которой находится близ тюрьмы «Вормвуд-Скрабс» в Восточном Эктоне, впадает в Темзу у станции метро «Хаммерсмит». Ближе к устью река разделяется на три русла с множеством мелких притоков, которые резвятся и плещутся в глубине под мостовой, неведомые миру.

Речка Каунтерс-крик берет начало неподалеку от кладбища «Кензал Грин», течет через Уайт-сити, Олимпию и Эрлс-корт. Ее устье находится в Челси, у электростанции «Лотс-роуд», еще в 1950-е речку описывали как «застойную лужу, вокруг которой растут чахлые маргаритки да чертополох в компании зеленого ила». По пути от «Кензал Грин» речка минует кладбища «Хаммерсмит», «Бромтон» и «Фулем», возможно, из давнишнего пристрастия к местам погребений.

Хакни-брук на востоке Лондона является северной границей кладбища «Абни-парк».

В Уайтчепел под землей течет ручей, известный как Черная канава.

Немало людей заворожены таинственными руслами подземных рек; в поисках жизни-под-землей они отслеживают их курс — кто с картой, кто с помощью волшебной лозы. Они буквально преследуют реки, упорно идя по их следу даже в далеко не благоприятных для поиска условиях среди многоквартирных домов, торговых центров или в безлюдных заболоченных местностях. Чем дальше они продвигаются, тем явственнее становится лейтмотив скорби земли по утраченному возлюбленному. Лучшим заключением послужат слова Иова: «Уходят воды из озера, и река иссякает и высыхает: так человек ляжет и не станет» [9] Книга Иова, 14. 11. .

Водоискатели движутся вперед медленно, воссоздавая поступь времени, позабытую в современном мегаполисе — возможно, впрочем, что на восприятие времени влияет именно незримое присутствие реки. Оно будто вторит течению воды в глубине. К примеру, русло Тибурна не изменило очертаний с доисторических времен; то есть оно в прямом смысле соединяет прошлое и настоящее неразрывными объятиями. Как в незавершенной поэме Кольриджа «Кубла Хан, или Видение во сне» (опубликована в 1816 году):

Река Некинджер протекает к югу от Темзы. Начало она берет под нынешним Имперским военным музеем, в прошлом — Бетлемским королевским госпиталем для душевнобольных, и пробегает под станцией метро «Элефант-энд-Касл», а дальше следует вдоль Нью Кент-роуд. Затем русло поворачивает на Прайорес-стрит и Эбби-стрит, по соседству с Бермондским аббатством. В этом месте монахи построили через реку мост. Она бежит отсюда на север, к Темзе. Доки Сент-Сейвиор — точка, где река вливается в более крупную и где некогда находилась пристань Некинджер. По преданию, здесь вешали пиратов; веревку, отправлявшую их в мир иной, называли «шейный платок», или «некинджер».

Между каналов Некинджера, в нижнем течении, располагался один из самых злачных районов Лондона — Остров Святого Якова. Диккенс увековечил его в «Оливере Твисте» как «дом» Вилла Сайкса, а «Морнинг Кроникл» окрестила его Венецией сточных канав и Столицей холеры. Река была кладовой грязи, нечистот и мусора. Улица Святого Якова — единственный свидетель тех уродливых времен. Впрочем, Некинджер всегда был городской притчей во языцех. По его берегам располагались мастерские дубильщиков и шляпников, поэтому цветом он напоминал «крепкий зеленый чай». В 1849 году эти места посетил Чарльз Кингсли, после чего воскликнул, обращаясь к жене: «Что я созерцал! У людей — сотен людей — нет питьевой воды, кроме гнилой воды из канализации!»

Подземная вода издавна ассоциировалась с болезнями; ее считают коварной, опасной, а также верным источником холеры и чумы. Она может как коварно подмыть фундамент расположенных рядом зданий, так и подточить здоровье людей, живущих по соседству. В те времена наиболее распространенными недугами были брюшной тиф и холера; а теперь жители районов вдоль подземных рек чаще других подхватывают бронхит и ревматизм. В одном исследовании прошлого века утверждается, что люди, обитающие близ рек, открытых ли, подземных ли, более предрасположены к астме и сенной лихорадке.

Хочется упомянуть и о другом феномене, связанном с невидимыми реками Лондона. В работе «География лондонских привидений» (1960) Дж. У. Ламберт отмечал, что три четверти паранормальных явлений в городе происходят около подземных источников. Пожалуй, кое-кто сделает вывод, что так подтверждаются сверхъестественные свойства воды; в частности, этим можно объяснить ритуальную активность около Уолбрука. Скептики же будут твердить, что подземные потоки разве что создают странные звуковые эффекты.

Более мелкие речки протекают под землей в районе Южного Лондона, например Пек и Эрлсслюс, которые соединяются и затем впадают в Темзу у Дептфорда. Еще западнее текут Фалкон и Уондл. Фалкон рождается в результате слияния рек Балем и Тутинга около Клэпема; уже окрепшая подземная река впадает в Темзу в районе Баттерси.

Уондл известнее прочих рек, так как большая часть его русла пролегает на поверхности. Река выходит на поверхность в округе Кройдон и совершает путешествие длиной девять миль к Темзе через Ламбет и Уондсворт. Она является естественным водоразделом между Кройдоном и Ламбетом, а также между Мертоном и Уондсвортом; Уондсворт означает Деревня у Уондла.

Уондл прославился изобилием рыбы. В 1586 году Уильям Камден дал ему такое описание: «Чистейший ручей Уондл, полный прекрасной форели». Исаак Уолтон в «Искусном рыболове» (1653) также воздает должное здешней форели. Сам лорд Нельсон рыбачил там, где река втекала в сад леди Гамильтон в Мертоне; в честь возлюбленного она переименовала Уондл в Нил. Река и сейчас притягивает любителей порыбачить; существует даже организация «Уондловы рыбаки». Живший в ХIХ веке Джон Рёскин вспоминает, как «песок взвивался и рыбки прыгали из вод Уондла». Он также увековечен в милом куплете: