Инна Лисович - Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени

«Третья категория – это те, кто является последователями экспериментальной философии (т. е. экспериментального метода при исследовании явлений природы). Они также стремятся вывести причины всего сущего из возможно простых начал, но они ничего не принимают за начало, как только то, что подтверждается совершающимися явлениями. Они не измышляют гипотез и не вводят их в Физику иначе, как в виде предположений, коих справедливость подлежит исследованию. Таким образом, они пользуются двумя методами – аналитическим и синтетическим. Силы природы и простейшие законы их действия они выводят аналитически из каких-либо избранных явлений, и затем синтетически получают законы остальных явлений» ( Ньютон И. Математические начала… С. 5–6).

Хаттон П. Х. История как искусство памяти / пер. В. Ю. Быстрова. СПб.: Владимир Даль, 2004. С. 25.

Хальбвакс М. Социальные рамки памяти / пер. с фр. и вступ. ст. С. Н. Зенкина. М.: Новое издательство, 2007. С. 209.

Хаттон П. Х. Указ. соч. С. 22.

Йейтс Ф. Искусство памяти / пер. Е. Малышкина. СПб.: Университетская книга, 1997.

Там же. С. 16.

Там же. С. 13–14.

Там же. С. 15.

Там же. С. 50.

Цит. по : Фантоли А. Галилей: в защиту учения Коперника и достоинства Святой Церкви / пер. с ит. А. Брагина. М.: МИК, 1999. С. 147.

Хилл К. Английская Библия и революция XVII века. М.: ИВИ РАН, 1998. С. 36–43.

Йейтс Ф. Искусство памяти. С. 102.

«Каковы же были те предметы, которые аскетическое Средневековье стремилось запомнить прежде всего? Конечно, они относились к спасению, проклятию, предметам веры, путям на небеса под руководством добродетели и в преисподнюю по стезе порока. Именно это запечатлено в скульптурах, размещенных на зданиях соборов и церквей, и изображено на витражах и фресках. И именно это более всего хотели запомнить, прибегая к искусству памяти, которое приходилось использовать, чтобы закрепить в памяти весь материал средневековой дидактической мысли» (Там же. С. 74).

См. подробнее об Аристотеле и Фоме Аквинском: Там же. С. 92–99.

Там же. С. 57.

Платон . Федон. 72 е.

Платон . Менон. 85 d, e; 86 d.

Платон . Теэтет. 191 d, e.

Там же. 194 с.

Donne J. Elegy. Natures lay idiot, I taught thee to love // Donne J. / J. Carey (ed). Oxford; N.Y.: Oxford University Press, 1990. Р. 58–59.

Донн Дж. Стихотворения и поэмы / сост. А. Н. Горбунова и др. М.: Наука, 2009. С. 62.

Йейтс Ф. Искусство памяти. С. 54–55.

«Душа, никогда не видавшая истины, не примет такого образа, ведь человек должен постигать [ее] в соответствии с идеей, исходящей от многих чувственных восприятий, но сводимой рассудком воедино. А это есть припоминание того, что некогда видела наша душа, когда она сопутствовала Богу, свысока глядела на то, что мы теперь называем бытием, и поднималась до подлинного бытия. Поэтому по справедливости окрыляется только разум философа: у него всегда по мере его сил память обращена на то, чем божествен бог. Только человек, правильно пользующийся такими воспоминаниями, всегда посвящаемый в совершенные таинства, становится подлинно совершенным. И так как он стоит вне человеческой суеты и обращен к божественному, большинство, конечно, станет увещевать его, как помешанного, – ведь его исступленность скрыта от большинства» (Платон. Федр. 249 с – d).

Театр мага, герметика и неоплатоника Джулио Камилло представлял зримые упорядоченные образы вещей незримых, познаваемых только мистически: «Строение памяти должно воспроизводить порядок вечных истин, в нем универсум будет запоминаться посредством органической связи всех его частей с подлежащим им вечным порядком <���…>. И если нам удается постичь их сущность, запечатлеть в памяти их образы и характеры, то наше мышление, закрепившись таким образом в среднем небесном мире, обретает свободу передвижения в любом направлении: вверх, к наднебесному миру идей, Сифирот и ангелов, вступая в Соломонов Храм Мудрости, или вниз, в поднебесный мир элементов <���…> в соответствии с астральными влияниями» (Йейтс Ф. Искусство памяти. С. 178–179).

Там же. С. 209.

Платон. Тимей. 50 c-d.

Хаттон П. Х. Указ. соч. С. 95.

Йейтс Ф. Искусство памяти. С. 161.

Там же. С. 473.

Там же. С. 476.

Там же. С. 454–455.

Хальбвакс М. Указ. соч. С. 30. См. подробнее об этом гл. V «Коллективная память семьи», гл. VI «Религиозная коллективная память», гл. VII «Социальные классы и их традиции». Проблемам конструирования коллективной культурной и официальной памяти посвящен отдельный выпуск журнала «Отечественные записки» (2008. № 43). Тема номера: «Смысл памяти: места и свидетели».

Йейтс Ф. Искусство памяти. С. 53.

Бертон Р. Анатомия Меланхолии / пер. с англ., вступ. ст. и коммент. А. Г. Ингера. М.: Прогресс-Традиция, 2005. С. 289.

«The emergence of modern science over the course of the sixteen and seventeenth centuries brought with it robust debate about the usefulness of various knowledge. And for much of the seventeenth century and beyond, the burden of proof lay with the purveyors of the new forms of scientific knowledge to established claims of the more secure disciplines of theology, literature, history, and moral philosophy <���…> rhetorical defenses of the new learning sought to establish the moral credentials of the sciences, arguing that study of nature could make an important contribution to the moral formation of individuals as was traditionally argued for the study of literature and moral philosophy. By the same token, we also encounter in apologies for the new sciences attempts to redefine the utility of learning by emphasizing the importance of material benefits and social welfare» (Harrison P. The Fashioned Image of Poetry or the Regular Instruction of Philosophy?: Truth, Utility, and the Natural Sciences in Early Modern England // Science, Literature, and Rhetoric in Early Modern England / D. Burchill, J. Cummins (eds). Aldershot, 2006. Р. 15).

Платон. Тимей. 29 а.

Платон . Тимей. 68 е.

Там же. 48 а.

Платон . Государство. 508 е.

«Какова же высшая польза от глаз, ради которой бог их нам даровал. По моему разумению, зрение – это источник величайшей для нас пользы; вот и в нынешнем нашем рассуждении мы не смогли бы сказать ни единого слова о природе Вселенной, если бы никогда не видели ни звезд, ни Солнца, ни неба. Поскольку же день и ночь, круговороты месяцев и годов, равноденствия и солнцестояния зримы, глаза открыли нам число, дали понятие о времени и побудили исследовать природу Вселенной, а из этого возникло то, что называется философией, и лучше чего не было и не будет подарка смертному роду от богов. Я утверждаю, что именно в этом высшая польза очей» ( Платон . Тимей. 47 а).