Инна Лисович - Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени
- Название:Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент «Высшая школа экономики»1397944e-cf23-11e0-9959-47117d41cf4b
- Год:2015
- Город:Москва
- ISBN:978-5-7598-1105-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Инна Лисович - Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени краткое содержание
Книга посвящена истории формирования науки во второй половине XVI – начале XVIII в. и культурным контекстам, в которых это происходило. В центре внимания находятся связанные между собой явления: научный метод, доказуемые теории, доступный язык, открытые научные сообщества и реакция горожан на демонстрацию опытов, публичные лекции и прочитанные исследования. Благодаря доступности научных текстов и экспериментов в это время переосмысляются такие способности души, как зрение, воображение и память, ставшие основанием нового знания, обеспечившие доверие к опыту, новым формам трансляции и сохранения информации. Происходит изменение статуса науки, ученого, научно-образовательных учреждений и научных практик, что привело к взаимовлиянию свободных искусств в области языка, концептов, идей. Это породило поэтическую рефлексию над новой картиной мира и стремление вписать в свой опыт бытия новое знание. Ученые, нередко использовавшие в работах поэзию и риторику, видели в них способ, которым можно привлечь внимание к своим работам патронов и любознательных горожан.
Для широкого круга гуманитариев – культурологов, философов, филологов, историков науки и искусства.
Скальпель разума и крылья воображения. Научные дискурсы в английской культуре раннего Нового времени - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Сифилис отличался от чумы и проказы тем, что можно было контролировать пути его заражения. Новую болезнь связали с половой невоздержанностью, и церковь объявила ее позорной и наказанием Божиим, вследствие чего болезнь старались утаить, что способствовало распространению эпидемий. Френсис Бэкон и вслед за ним Донн признают, что наиболее опасны для общества те люди, которые лживо притворяются чистыми, а на самом деле смертельно больны и являются носителями болезни и греха. Элизабет, умерев невинной, не успела попасть в ситуацию искушения и познакомиться с подобными внешне чистыми лгунами, и даже их перья не смогут опорочить ее и после смерти:
And thou the subject of this welborne thought,
Thrice noble maid, couldst not have found nor sought
A fitter time to yeeld to thy sad Fate,
Than whiles this spirit lives, that can relate
Thy worth so well to our last Nephews eyne,
That they shall wonder both at his and thine:
Admired match! where strives in mutuall grace
The cunning pencill, and the comely face:
A taske which thy faire goodnesse made too much
For the bold pride of vulgar pens to touch;
Enough is us to praise them that praise thee,
And say, that but enough those prayses bee,
Which hadst thou liv'd, had hid their fearfull head
From th'angry checkings of thy modest red:
Death ba'rres reward and shame: when envy's gone,
And gaine, 'tis safe to give the dead their owne [820].
Настали последние времена, когда радуются не брачному наряду, а смерти девушки, ежегодно празднуя ее уход: «Will yeerely celebrate thy second birth, / That is, thy death» («Я буду каждый год праздновать твое второе рождение / То есть твою смерть»). С уходом Элизабет в мир горний мир дольний потерял еще одну возможность преодолеть болезнь, и распад приближает его к смерти, поскольку Элизабет, его душа, уже далеко от него:
So mankinde feeling now a generall thaw,
A strong example gone equall to law.
The Cyment which did faithfully compact
And glue all vertues, now resolu'd, and slack'd,
Thought it was some blasphemy to say sh' was dead;
Or that our weakness was discouered
In that confession; therefore spoke no more
Then tongues, the soule being gonne, the losse deplore [821].
Элизабет, по мнению Донна, является воплощением Мировой Души, которая давала людям знание, была медиатором между миром дольним и горним, как магнит, соединяла элементы Вселенной и была путеводным компасом в странствиях человеческих душ:
The art is lost, and correspondence too.
For heauen giues little, and the earth takes lesse,
And man least knowes their trades and purposes.
If this commerce twixt heauen and earth were not
Embarr'd, and all this trafique quite forgot,
Shee, for whose losse we haue lamented thus,
Would worke more fully and pow'rfully on as [822]. <���…>
This is the worlds condition now, and now
She that should all parts to reunion bow,
She that had all Magnetique force alone,
To draw, and fasten sundred parts in one;
She whom wise nature had inuented then
When she obseru'd that euery sort of men
Did in their voyage in this worlds Sea stray,
And needed a new compasse for their way.. [823]
Ее присутствие в этом мире позволяло, согласно Платону, «припоминать знание», запечатленное в душе, сохранять живую связь с Творцом: «She from whose influence all Impresion came, / But by receiuers impotencies, lame, / Who, though she could not transubstantiate / All states to gold, yet guilded euery state» [824]. Но сифилис породил не только физическое бесплодие; поражая мозг, он стал причиной интеллектуальной импотенции. Искусства и медицина уже не могут найти лекарство от болезни, поскольку им закрыто истинное знание из-за утраты связи с миром Идей. Теперь наука способна видеть только изменяющийся мир, где нет ничего устойчивого и физический мир рассыпается на атомы, а за ним разрушаются социальные и человеческие связи, бесплодные люди возомнили себя бессмертными Фениксами:
And new Philosophy calls all in doubt,
The Element of fire is quite put out;
The Sunne is lost, and thearth, and no mans wit
Can well direct him where to looke for it.
And freely men confesse that this worlds spent,
When in the Planets, and the Firmament
They seeke so many new; they see that this
Is crumbled out againe to his Atomis.
'Tis all in pieces, all coherence gone;
All just supply, and all Relation:
Prince, Subiect, Father, Sonne, are things forgot,
For euery man alone thinkes he hath got
To be a Phoenix, and that then can be
None of that kinde, of which he is, but he [825].
Но порча затронула уже и метафизический мир, который тоже стал дисгармоничным и непостоянным, поскольку, согласно теориям Кеплера и Галилея, они подчинены одним и тем же законам.
[F]or the worlds beauty is decayd, or gone,
Disformity of parts.
Beauty, that's colour, and proportion.
We thinke the heauens enioy their Sphericall
Their round proportion embracing all.
But yet their various and perplexed course,
Obseru'd in diuerse ages doth enforce
Men to find out so many Eccentrique parts,
Such diuers downe-right lines, such ouerthwarts,
As disproportion that pure forme. It teares
The Firmament in eight and forty sheeres,
And in these constellations then arise
New starres, and old doe vanish from our eyes:
As though heau[']n suffered earth quakes, peace or war,
When new Towers rise, and old demolish't are [826].
Идеи и открытия новой астрономии Донн воспринимает как свидетельство воздействия болезни, разрушившей границы между мирами, и они грозят столкнуться:
All their proportions lame, it sinckes, it swels.
For of Meridians, and Parallels,
Man hath weaued out a net, and this net throwne
Vpon the Heauens, and now they are his owne.
Loth to goe vp the hill, or labour thus
To goe to heauen, we make heauen come to vs.
We spur, we raigne the stars, and in their race
They're diuersly content t'obey our peace,
But keepes the earth her round proportion still?
Doth not a Tenerif, or higher Hill
Rise so high like a Rocke, that one might thinke
The floating Moone would shipwracke there, and sinke? [827]
Во второй половине XVI в. сифилис получил репутацию болезни, при которой происходит ежедневное умирание. Поэтому далее Донн по частям анатомирует отмершие части тела мира: кожу, глаза, нервы, сердце. Ситуация напоминает вышеописанные Ламли-лекции по операционной хирургии и анатомии (см. подробнее гл. II, подразд. 1 наст. изд.). Донн на протяжении «The First Anniversary» постепенно демонстрирует отмершие части тела мира, не причиняя ему боли, поскольку он погружен в летаргию.
Таким образом, сифилис вместил в себя все болезни. Господь наказал человека за извращение Божественной любви. И если по версии Фракасторо человек заразился через отравленную Деву, то по версии Донна он может искупить свою вину через Добродетельную Деву, которая умерла, будучи невинной, и теперь ее душа обретается на небесах вместе с Девой Марией. Элизабет как земное воплощение Мировой Души, красоты и гармонии удерживала этот мир от распада физического и нравственного, соединяя его при жизни:
Shee by whose lines proportion should bee
Examin'd measure of all Symmetree,
Whom had the Ancient seene, who thought soules made
Of Harmony, he would at next haue said
That Harmony was shee, and thence infer.
That soules were but Resultances from her,
And did from her into our bodies goe,
As to our eyes, the formes from obiects flow:
Shee, who if those great Doctors truely said
That the Arke to mans proportion was made,
Had beene a type for that, as that might be
A type of her in this, that contrary
Both Elements and Passions liu'd at peace
In her, who cau'd all Ciuill war to cease.
Shee, after whom, what forme soe're we see,
Is discord, and rude incongruitee [828].
Именно сифилис отражает современное состояние мира от первого пришествия Христа до Страшного Суда: он не жив и не мертв – он онемел. Образ Элизабет Друри подчинен логике пророка Захарии: «Возвеселись, неплодная, нерождающая; воскликни и возгласи, не мучившаяся родами <���…>. На малое время Я оставил тебя, но с великою милостью восприму тебя» (Ис. 54:1, 7). Бен Джонсон по этому поводу иронизировал, что подобных похвал достойна только одна Дева Мария. Донн на это ему ответил в духе неоплатонизма, что он описал Идею Элизабет Друри.
Хотя анатомический дискурс претерпевает существенное изменение на протяжении XVI–XVII вв. в зависимости от представлений о том, насколько человеку со скальпелем позволено вмешиваться в работу Бога и природы, на его горизонте всегда находились религиозные и моральные требования, поскольку Макро– и микрокосм еще мыслились связанными через Великую Цепь Бытия. Метод анатомии, положивший начало наблюдательной медицине, благодаря публичным и судебным вскрытиям проник в культурные практики раннего времени и стал использоваться как образец тщательного анализа и иллюстративного воспроизведения тела, будь то тело животного, человека, социальное тело или тело Мира. И если У. Харви через уподобление нисходил от тела Вселенной, социального тела к человеческому и телам животных, а Р. Бойль рассматривал животных как «живые автоматы» [829]то Дж. Донн по аналогии с вивисекцией живого организма анатомирует при помощи wit тело Мира.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
