Виктор Ульяненко - Китай: версия 2.0. Разрушение легенды

А зачем это нужно «двухнедельному» заморскому ученику? Сейчас всех таких субъектов запишете в жадные аферисты? Не торопитесь: да, жулики среди них встречаются, но не так часто, как можно бы было предположить. Много и таких, для кого доходы от преподавания если не на десятом, то уж точно и не на первом месте. «Ага, — скажете вы, — и с этими дело ясно!» — и запоете чудесную песенку Окуджавы: «Антон Палыч Чехов однажды заметил, что умный любит учиться, а дурак учить…» Это ж они самоутверждаются так, вот и лезут со своими крошечными убогими знаниями в учителя! Опять же не стоит спешить с выводами: среди этих коряво двигающихся личностей, безуспешно пытающихся копировать только месяц назад увиденную технику да еще и объяснить ее теперь уже своим ученикам, — немало хороших, добрых и культурных людей. Которых даже у меня, склонного к мизантропии, не поднимается рука зачислить в категорию самоутверждающихся дураков. Вот и остается иногда только изумленно выпучить глаза, как доктор Ватсон, вопрошающий о чем-то Холмса в незабвенном советском фильме: «Но, ч-ч-черт возьми, зачем?!»

Но немало, немало около «боевых искусств» крутится и самых настоящих жуликов, причем по обе стороны границы. Позвольте рассказать вам одну забавную, но при этом поучительную историю…

В одном царстве, в некотором государстве… маленькому мальчику по имени Чжао Цзяньго не повезло по жизни. Причем несколько раз. Во-первых, родился он в жуткой дыре, где-то в Синьцзян-Уйгурском автономном районе, где коренные жители до мозга костей ненавидят китайцев, не без основания считая последних оккупантами, и при первой удобной возможности начинают их немножко резать. Во-вторых, благодаря своим не очень-то великим способностям к учебе Чжао два раза оставался на второй год в пятом классе и один раз — в шестом (и это, заметьте, несмотря на общую убогость сельской школы, где ему довелось учиться); получить аттестат о среднем образовании бедному мальчику удалось только за взятку, на которую его родителям пришлось занимать деньги у всех родственников и соседей. К моменту окончания школы Чжао считался низкорослым даже для китайца — что-то чуть выше полутора метров — и страшным настолько, что ему поспешно уступали дорогу даже наглые соседские бараны.

Дальше началась, как водится, полоса везения. Возникший из небытия давно уж позабытый в семье дядя мальчика вдруг оказался… нет, не партийной «шишкой» и не наркобароном из провинции Юньнань (где, как известно, располагается часть знаменитого «Золотого треугольника»), а всего лишь заместителем декана факультета физкультуры университета в городе Н. Но для юного Чжао это было не просто удачей, а настоящим даром Неба, и физкультура в качестве основного предмета показалась ему истинным наслаждением после школьных физики и геометрии. Правда, были еще и другие предметы, но с помощью доброго дяди все вопросы решались ко всеобщему удовольствию…

О, чудо! Ввиду на глазах улучшающихся отношений между Китаем и Россией на факультет пришла разнарядка с двумя местами на стажировку в «побратимском» вузе российского города В., одно из которых дядя Чжао Цзяньго немедленно «прихватизировал» для родного племянничка. Отправляясь через несколько месяцев в Россию, Чжао был просто-таки вне себя от радости. Возможно, в душе он предчувствовал свой звездный час…

Несмотря на невеликий рост и внешность очень маленькой модели тиранозавра, Чжао был неплохо одарен в плане способностей копировать движения других людей: еще в седьмом классе, когда в его деревню наконец провели электричество и у соседей появился первый телевизор, мальчик увидел в нем знаменитого Майкла Джексона и так похоже повторил его танец, что одноклассники не били его потом целую неделю. Более того, несмотря на исключительную тупость к учебе Чжао был весьма наблюдателен и смышлен в житейском плане. И быстро заметил, что его новые русские друзья (на дворе стояли 90-е), насмотревшись видео с Брюсом Ли и Джеки Чаном, почему-то воспринимают каждого попавшего в Россию китайца как непременного носителя традиций «кунГ-фу» (тогда это произносилось непременно с буквой «г» посередине). И легковерны к любому вранью о Китае донельзя. «Ну что ж, — решил Чжао, — не виноватая я, он сам пришел…» И работа закипела.

Несколько месяцев, оставаясь в своей общежитской комнатушке наедине с «видиком» и телевизором, он упорно, раз за разом, просматривал пресловутые «кунГ-фу»-фильмы, старательно повторяя движения главных героев и запоминая их (как я уже говорил, динамическая память у парня была просто обалденная); все это время, находясь в компании русских приятелей и выслушивая просьбы типа: «Ну ты ж китаец, покажи же нам кунГ-фу», — только скромно отнекивался и опускал глазки… Когда через полгода Чжао наконец согласился на очередные уговоры и показал то, о чем его просили, все вокруг восторженно ахнули. А Чжао «признался» своему окружению, что на самом деле он аж трехкратный чемпион Китая, но просто стеснялся об этом сказать…

И жизнь немедленно удалась. Чжао организовали его собственный клуб «кунГ-фу» имени Чжао Цзяньго, его повсюду стали сопровождать ученики, для пущей важности изображавшие телохранителей, а хитрый парень обучал толпы влюбленных в него адептов той «секретной технике», которую продолжал шлифовать по постановочным боям гонконгского кино, взимая за возможность тренироваться у «настоящего китайского чемпиона» такие деньги, что все местные тренеры дружно поперхнулись от зависти… «Боже мой, работает, прямо как в кино!» — сказали местные киношники и пригласили Чжао сниматься в сериалах про бандитов, полицейских и драки… Да, именно в результате такого круговорота дерьма в природе иногда и рождаются звезды! Подражая своему кумиру Джеки Чану, Чжао уже в качестве местечковой звезды посещал все праздники общества российско-китайской дружбы (в городе В. имелось и такое), где, одевшись в серебристый спортивный костюм (детская мечта парня из дикого Синьцзяна), услаждал слух собравшихся довольно фальшивым завыванием китайских песен о любви под караоке…

Карьера кумира легковерного российского населения, великого тренера, киноартиста и певца радовала Чжао, но на горизонте, хотя и в пока туманной перспективе, замаячило возвращение в родной Китай. Ну что ж, наш гений «кунГ-фу» был к этому моменту человеком небедным и давно уже понял, что в России все покупается и продается, были бы средства. И обзавелся дипломом кандидата наук в области физкультуры… И теперь, когда Чжао приезжал на родину утаптывать почву на будущее в университет города Н., для своих бывших учителей он был «доктором наук» [16]  Если вы не помните, то российский кандидат примерно равен западному Ph. D, и иностранцы, защищающие в России кандидатскую, получают от ВАКа диплом в том числе и на английском языке с отметкой о степени этого самого Ph. D. и, как следовало из содержания его визиток, «профессором», «тренером национальной сборной России», «почетным советником чего-то там» и так далее. Что характерно, за десять лет жизни в городе В. Чжао овладел русским языком только на уровне «моя твоя понимай нет», но это никоим образом не помешало его развитию как «мастера кунГ-фу» и научного светила. А развитие, как говаривал великий Дэн Сяопин, единственный твердый аргумент (см. выше).