Густав Шпет - История как проблема логики. Часть первая. Материалы

Turgot A. R. J. Plan de deux Discours sur l’Histoire Universelle // Oeuvres du Turgot. T. II. P. 626 ss.

См. высокую оценку Тюрго у Флинта: Flint R . Historical philosophy in France and French Belgium and Switzerland. P. 281.

Гротенфельт подчеркивает то обстоятельство, что идеи Тюрго почерпнуты им из общего настроения его времени: «Mit aller Anerkennung für die hervorragenden Verdienste der Rede Turgots, bin ich doch der Ansicht, dass die Originalität seiner Gedanken oft stark überschätzt worden ist. Sein Vortrag ist ein glücklicher, harmonischer Ausdruck von Gedanken, die im Grunde schon die allgemeine Gedankenrichtung und vorherrschende Ueberzeugung der geistigen Elite der Zeit bildeten». Grotenfelt А. Geschichtliche Wertmatäbe. Lpz., 1905. S. 45.

Oeuvres du Turgot. Т. II. Paris, 1844. P. 598.

Ibid. P. 627–628.

Почти терминологическое совпадение объяснений Тюрго и Конта невольно наводит на мысль, что речь идет не о предвосхищении со стороны Тюрго, а может быть о заимствовании со стороны Конта, прямом или косвенном (через Кондорсе). Едва ли этот вопрос может быть решен категорически в ту или другую сторону. Впрочем, ведь главное для Конта было утверждение всеобщего и основного характера за его законом, а это у него не может быть отнято, так как Тюрго не придавал своему наблюдению того всеобъемлющего значения, какое в нем увидел Конт. (Интересующие нас сочинения Тюрго были опубликованы только в 1809 году, до тех пор его идеи распространялись главным образом через его друга и ученика Кондорсе.)

Oeuvres du Turgot. Т. II. P. 656.

Flint R . Historical philosophy in France and French Belgium and Switzerland. P. 285. «While Turgot recognised that human nature was in all its elements the subject of progress, he also virtually assumed that the intellect was the dominant and directing principle in its development, and that, therefore, intellectual enlightenment is the ultimate and general criterion of progress».

Condorcet N. de. Esquisse d’un Tableau historique des Progrès de l’Esprit humain. Seconde édition. (L’An III de la République). P. 267. (Рус. пер. под ред. В. Н. Сперанского. СПб., 1909. С. 132). Ружмон категорически заявляет: «Le fondateur de l’école du progrès, c’est Turgot» ( Rougemont F. de. Les deux Cités… T. II. P. 163). M. M. Ковалевский, напротив, утверждает: «За Кондорсе остается поэтому честь первого провозвестника идеи прогресса человечества в тесной связи с развитием знаний», и «Не случайностью объясняется тот факт, что до последней четверти ХVIII столетия ни один историк и политик не высказался в смысле признания им поступательного рода человечества» ( Ковалевский М. М. Социология. СПб., 1910. Т. I. С. 131, 130. См. также: Ковалевский М. М. Вступительная статья к рус. пер. «Эскиза» Кондорсе. С. IV, III).

Как Монтескье не ограничивал исторические факторы исключительно внешними географическими условиями, так и Тюрго не ограничивался исключительно интеллектуалистическими объяснениями. В своей «Политической географии», которую он называет «историей в разрезе», он является в большей степени последователем Монтескье (Oeuvres du Turgot. Т. II. P. 611 ss.).

Тюрго вообще в большей степени следует именно Кондильяку, «эволюционный» характер психологии которого гораздо ярче, чем психологии Локка, преимущественно «описательной» или, как он сам называет свой метод, «исторической». Dewaule L. в своей книге «Condillac et la Psychologie anglaise contemporaine» (Paris, 1892) очень удачно сопоставляет психологию Кондильяка с английской преимущественно так называемой «эволюционной» психологией. Первая часть его книги называется «L’evolution individuelle», и вторая – «L’évolution sociale».

У Тюрго, например, «первоначально знаки языка означали только определенный предмет;… постепенно (peu à peu) стали замечать различные обстоятельства» и т. д.; «постепенно давая наименования… обозначили себе»; « постепенно образовывается нестройное соединение идей»; « постепенно , забегая вперед, чувствуешь за собою незаполненную пустоту»; «этот мрак мог рассеяться только постепенно (per à peu); заря разума могла подниматься только по незаметным ступеням (par des degrés insensibles)»; и т. д., и т. д. (P. 643 ss.).

Очень яркой иллюстрацией является, например, уже цитированный нами аббат Франсуа, ожесточенно опровергавший не только «Философию истории» Вольтера, но также исторические статьи его «Философского словаря». Совершенно неприличен «Dictionnaire Anti-philosophique…». 1767 à Avignon.

Как Boulanger, Ch. Dupuis, Court de Gébelin и под. О них упоминается у Флинта: Flint R . Historical philosophy in France and French Belgium and Switzerland. P. 320 s.

См.: Маblу G. de., l’abbé. Da l’étude de l’histoire (1778), Маblу G. de. De la manière d’ecrire l’Histoire (1782). (Из них в особенности пуста первая; единственно не лишены интереса его замечания, направленные против теории климата. Ср.: Маblу G. de. De l’étude de l’histoire. Nouvelle édition. A Mastreicht, 1778. P. 97.)

Discours выходит в свет в 1751 году и д’Аламбер мог знать из больших произведений Кондильяка только «Essai sur l’origine des connaissances humaines» (Amsterdam, 1746) и «Traité des systemes» (Amsterdam, 1749), – на них он и опирается. Его главный труд «Traité des Sensations» вышел в 1754 году.

По всей вероятности д’Аламбер вообще не только с Локком, но и с Бэконом знакомился ad hoc, при составлении своего «Рассуждения» и, главным образом, под влиянием и по указаниям Дидро. Ср.: d’Alembert J. L. Discours préliminaire de l’Encyclopédie / Publié par F. Picavet. Paris, 1894. P. 228. n. 74; P. 237. n. 79. То же самое о Лейбнице. Ср.: P. 241. n. 82. Р. 7.

Мы пользуемся изданием Пикаве: d’Alembert J. L. Discours préliminaire de l’Encyclopédie / Publié par F. Picavet. Paris, 1894.

Op. cit. Р. 13. Пикаве обращает внимание на то, что д’Аламбер в словах: «en un mot, de remonter jusqu’à l’origine et à la génération dе nos idées», напоминает не только по смыслу, но и по выражению, слова Кондильяка: «Il faut remonter à l’origine de nos idées, en développer la génération, les suivre jusqu’aux limites que la nature leur a prescrites, par la fxer l’étendue et les bornes de nos connoissances et renouveler tout l’entendement humain» («Essai sur l’origine des connoissances humaines». Introd.). Ho, 1, это слишком общий оборот речи, 2, слишком общая мысль, в которой нет ничего специфически кондильяковского; вообще в цитируемой «Introduction» Кондильяк сам признает, что опирается всецело на Локка, а потому как у Кондильяка, так и у д’Аламбера, мы имеем дело просто с парафразой мысли Локка.

Очень ярко указанное противоречие обнаруживается в словах д’Аламбера: «Pourquoi supposer que nous ayons d’avance des notions purement intellectuelles, si nous n’avons besoin, pour les former, que de réféchir sur nos sensations?» d’Alembert J. L. Discours préliminaire de l’Encyclopédie. P. 15.

Он преобразует je pense, donc je suis в je sens, donc je suis. Ср. прим. Пикаве (n. 12. P. 200). Разумеется, здесь нет никакого противопоставления, а только ограничение, поскольку Декарт утверждал: ita non modo intelligere, velle, imaginari, sed etiam sentire, idem est hoc quod cogitare ( Descartes R. Principia philosophiae. I, 9).

d’Alembert J. L. Discours préliminaire de l’Encyclopédie. P. 16: «…il n’y a qu’une espèce d’instinct, plus sûr que la raison même, qui puisse nous forcer à franchir un si grand intervalle». Boпрос о реальности внешнего мира, столь популярный в серьезной философии XVIII века, занимал и д’Аламбера; он, видимо, придает ему большое значение и более детально анализирует его в своем «Essai sur les Eléments de philosophie» (1759–1770).