Альберто Мангуэль - История чтения

Бротон (который, как упоминалось выше, уже и сам перевел Библию) согласился, что потребуется много голов, чтобы справиться с бесконечными проблемами значения и смысла и в то же время сохранить общую логику. Чтобы добиться этого, он предложил королю «использовать многих для перевода части, когда же они изложат все на добром английском, другим следует добиться единообразия, чтобы в переводе не использовались разные слова для одного и того же слова в оригинале» [625] Ibid. . Возможно, именно с этого началась англосаксонская традиция редактуры — или просмотра текста перед публикацией — суперчитателем.

Один из епископов, входивших в научный комитет, епископ Банкрофт составил список из пятнадцати правил для переводчиков. Они должны были как можно более точно придерживаться текста ранней «Епископской Библии» 1568 года (это была переработка так называемой Большой Библии, которая, в свою очередь, основывалась на Библии Мэтью, которая сама была составлена из незаконченной Библии Уильяма Тиндейла и первого печатного издания полной английской Библии, выпущенного Майлсом Ковердейлом).

Переводчики, которые работали над Епископской библией, постоянно сверялись с более ранними переводами на английский и другие языки, объединяя весь предыдущий опыт в собственном труде.

Библия Тиндейла, переработанная в последующих изданиях, предоставила переводчикам короля Иакова значительный объем материалов, которыми они с благодарностью воспользовались. Уильям Тиндейл, ученый и издатель, которого Генрих VIII осудил как еретика (ранее он оскорбил короля, осудив его развод с Екатериной Арагонской), в 1536 году был повешен, а затем сожжен у столба за перевод Библии с греческого и иврита. Перед тем как взяться за перевод, Тиндейл написал: «Ибо я и сам столкнулся с тем, что присяжных невозможно убедить в какой бы то ни было истине, ежели только не лежит у них перед глазами Писание на родном для них языке, чтобы внятны им были происхождение, порядок и значение текста» [626] Olga S. Opfell. Op. cit. . Чтобы достичь этого, он переложил древние слова языком одновременно простым и изящным. Он ввел в английский язык такие слова, как Passover (пасхальная жертва), peacemaker (миротворец), long-suffering (многострадальный) и (это я нахожу особенно трогательным) прилагательное beautiful (красивый, прекрасный). Он первым использовал в английской Библии имя Яхве.

Майлс Ковердейл дополнил и завершил работу Тиндейла, издав первую полную Библию на английском в 1535-м. Ученый из Кембриджа и монах-августинец, который, как говорят, помогал в работе Тиндейлу, Ковердейл, при содействии Томаса Кромвеля, лорд-канцлера Англии, создал вариант перевода, базировавшийся не на оригинальных древнегреческих и древнееврейских текстах, а на уже существовавших английских переводах. Его Библию иногда называют «Библия патоки» поскольку строка из Иеремии (8: 22) была переведена как «Разве нет патоки в Галааде?» вместо «бальзама», или «Библией жуков» поскольку в пятом стихе Псалма 91 появилась фраза «Не убоишься ты жуков в ночи», вместо «Не убоишься ужасов в ночи». Ковердейлу новые переводчики обязаны выражением «долина смертной тени» (23-й псалом).

Но переводчики короля Иакова сделали нечто гораздо большее, чем просто скопировали старые тексты. Епископ Банкрофт требовал сохранения имен из Вульгаты и церковной лексики; даже если для оригинала существовал более точный перевод, традиция была важнее точности. Другими словами, Банкрофт признавал, что устоявшееся значение важнее того, что задумывалось автором. У него хватило мудрости понять, что восстановление оригинальных имен даст эффект сбивающей с толку новизны, которая оригиналом не предусматривалась. По той же причине он отказался от заметок на полях, порекомендовав «коротко и подобающим образом» включать их в текст.

Переводчики короля Иакова работали в шести группах: две в Вестминстере, две в Кембридже и две в Оксфорде. Эти сорок девять человек благодаря личным интерпретациям и общим усилиям достигли невероятного соотношения точности, уважения к традициям и общего стиля, который не казался чем-то новым, а выглядел давно существующим. И настолько совершенным был результат их трудов, что спустя несколько столетий, когда Библия короля Иакова была признана шедевром англоязычной прозы, Редьярд Киплинг написал рассказ, в котором Шекспир и Бен Джонсон вместе переводят несколько строф из Исайи для этого великого проекта [627] Rudyard Kipling, «Proofs of Holy Writ», in The Complete Works of Rudyard Kipling, «Uncollected Items», Vol. XXX, Sussex Edition (London, 1939). . В Библии короля Иакова, безусловно, есть поэтическая глубина, которая расширяет границы текста и выходит далеко за пределы его буквального значения. Разницу между точным, но сухим прочтениеми точным, но звучным можно прочувствовать, сравнив, к примеру, знаменитый 23-й псалом Епископской библии с переводом из Библии короля Иакова:

God is my shepherd, therefore I can lose nothing;

he will cause me to repose myself in pastures full of grass,

and he will lead me unto calm waters. [628] Бог пастырь мой, / и ни в чем у меня не будет недостатка; / Отведет меня Он на пастбище трав полное / Заведет меня в спокойные воды. ( Примеч. перев. )

А вот что написали переводчики короля Иакова:

Официально перевод короля Иакова должен был сделать текст яснее и восстановить первоначальное значение. Но любой успешный перевод неизбежно будет отличаться от оригинала, поскольку первоначальный текст в нем переваривается, очищается от хрупких двусмысленностей, интерпретируется. Именно благодаря переводу невинность, утерянная после первого прочтения, возникает вновь в новом обличье, поскольку читатель сталкивается с обновленным текстом, вернувшим себе загадку. В этом неминуемый парадокс перевода и его богатство.

Для короля Иакова и его переводчиков цель их грандиозного предприятия была определенно политической: они хотели создать Библию, которую люди смогут читать поодиночке и сообща. Печатный пресс создал у них иллюзию, что они смогут воспроизводить одну и ту же книгу до бесконечности; акт перевода еще более укреплял эту иллюзию, но, как казалось, заменял многочисленные версии текста одной, официально одобренной, повсеместно рекомендованной, религиозно приемлемой. Библия короля Иакова, опубликованная после четырех лет тяжкого труда в 1611 году, стала «авторизованной версией», англоязычной «Библией обывателя», которую сегодня мы находим на тумбочках возле кроватей в отелях англоговорящих стран древняя попытка создать сообщество читателей единого текста.