Крис Тейлор - Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги

Главам студии сложно было пропустить урок, что чем масштабнее и противоречивее компьютерные эффекты, тем больше прибыль. «Успех перевыпуска фильмов показал мне не только то, что я могу сделать эти создания и декорации лучше, чем мог раньше, – сказал Лукас в 2005-м, – но и то, что зрители у «Звездных войн» все еще были – что они не исчезли за 15 лет. Тогда я решил, что если не сделаю предысторию сейчас, то не сделаю ее никогда. И я за нее взялся».

Возможно, Лукас несколько путается в хронологии. В 1997-м он давно уже взялся за «Эпизод I». Он третий год писал сценарий – и был на третьем варианте, – когда в кино вышла Специальная редакция. Более того, уже в сентябре 1996 года он подтвердил, что сам будет режиссером еще не названного фильма.

К тому моменту уже был закончен дизайн части персонажей, например злодея Дарта Мола. Художника Иэна Маккрейга попросили нарисовать самый страшный образ, который он мог придумать. Лукас решил, что результат – белокожее существо с кроваво-красными лентами вместо волос – слишком страшное. Тогда Маккрейг нарисовал второй вариант – циркового клоуна в черно-красном гриме с перьями, торчащими из головы, которые его самого раздражали. Когда перья превратились в небольшие рога, появился один из самых знаменитых персонажей приквелов. Оружием Мола стал двухклинковый световой меч, изначально придуманный художником Кристианом Госсеттом для комикса «Сказки Джедаев». В последующие годы у Госсета ушло много сил, чтобы доказать, что именно он придумал для комикса эту концепцию, которую Лукас одобрил в 1994-м, и что она не появилась, как утверждал другой дизайнер, из воображения самого Лукаса.

Тем временем Робин Герлэнд уже с 1995 года занимался подбором актеров. На этот раз, судя по всему, меньше внимания уделялось химии между актерами, а больше – их известности. Не было на планете актера, который не хотел бы появиться в следующих «Звездных войнах». В декабре 1996 года Сэмюэл Л. Джексон объявил о своем желании сняться в фильме, выступая на британском ток-шоу. Джексон добился своего полгода спустя вместе со звездой «Списка Шиндлера» (1994) Лиамом Нисоном и восходящей молодой актрисой Натали Портман. Иэн Макдермид возвращался, чтобы сыграть сенатора Палпатина, уже без грима – он наконец достиг подходящего возраста. Джейк Ллойд, восьмилетний мальчик, исполнивший роль сына Арнольда Шварценеггера в фильме «Подарок на Рождество», сыграет Энакина. Юэн Макгрегор, только что вырвавшийся на мировую сцену после роли в фильме «На игле» (1996), замыкал список звезд, участвовавших в фильме.

Большой поклонник оригинальной трилогии, Макгрегор вспоминал, что в детстве на площадке играл все роли, даже принцессу Лею. Он сказал, что был «глубоко влюблен» в Лею многие годы. Одна из причин, убедивших Лукаса взять Макгрегора, была семейная связь с оригинальной трилогией: его дядя, Дэнис Лосон, играл Веджа Антиллеса, единственного пилота повстанцев, выжившего во всех трех фильмах. Сражаясь на световых мечах во время съемок, Макгрегор вспоминал момент, когда ему предложили роль: «Меня спросили: «Хотите сняться в «Звездных войнах»?» А я ответил: «Да, мать вашу».

Когда он увидит результат, энтузиазма у него поубавится.

Съемки «Эпизода I» – режиссером которого, судя по надписи на хлопушке, был «Йода» – начались 26 июня 1997 года. Хотя Lucasfilm на два с половиной года арендовала павильоны студии Leavesden в Лондоне, бо́льшую часть этого времени планировалось использовать лишь для пересъемок в последний момент. Лукас и продюсер Рик Маккаллум гордились своей эффективностью – основная съемка закончилась к концу сентября. Почти вся она прошла на фоне зеленого экрана, кроме натурных съемок в Тунисе (который вновь заменял Татуин, во время съемок вновь была внезапная гроза), Италии (дворец королевы Амидалы) и в парке в Уотфорде, в 10 минутах езды от студии. И все. Лукас был поражен, когда Макгрегор спросил, будут ли они снимать подводные сцены под водой. «Это все понарошку», – напомнил режиссер актеру.

Поскольку зарождавшийся Интернет был полон фанатов, охотившихся за любой информацией о фильме, меры безопасности были очень строгими. Актерам выдавали лишь страницы сценария со сценами, над которыми они работали. К концу дня все страницы надо было вернуть. Все на съемочной площадке должны были подписать соглашение о неразглашении, которыми Lucasfilm уже стала славиться.

Охраняемый сценарий был полностью работой Лукаса, но это не значит, что он именно так и хотел. Сценарист «Молодого Индианы Джонса» Фрэнк Дарабонт получал предложение отредактировать сценарий, на которое он сразу же ответил согласием, но больше с ним на связь не выходили; он хотя бы смог прочитать сценарий и посмотреть предварительный монтаж фильма. Другой сценарист, также работавший над «Молодым Инди», Джонатан Хейл, также упоминался Маккаллумом как возможный сценарист, но к нему даже не обращались, во всяком случае по поводу этого фильма. Тем временем, видимо, желая получить помощь от старого протеже, Лукас незадолго до начала съемок обратился к Лоренсу Кэздану с просьбой пройтись по сценарию – который на тот момент был уже на четвертом варианте. Кэздан вежливо, но твердо отказался. Дело было не в том, что он теперь сам был режиссером, – а в том, что как режиссер он понимал, как важно, чтобы эта трилогия приквелов началась в строгом соответствии с видением самого Лукаса. «Я думал, что он должен был взять на себя ответственность и сделать именно тот фильм, который хотел сделать, – сказал Кэздан в интервью журналу Eon. – И он именно это и сделал». Позже Лукас рассуждал об этом: конечно, Кэздан «лучше писал диалоги» и «лучше делал переходы между сценами», сказал он, но Лукас понял, что Кэздан бы настаивал на том, что говорили Лукасу и многие другие друзья: «не начинай приквелы с истории девятилетнего мальчишки».

В Лондоне вместо того, чтобы давать указания актерам, Лукас бо́льшую часть времени проводил в видеоконференциях с работниками ILM, находившимися в Сан-Рафаэле. Отношения ILM и Лукаса стали неким симбиозом в центре фильма: на ILM создавали компьютерный фон для сцены, Лукас его утверждал и после встречи рассказывал актерам, на фоне чего они будут играть. Авторы эффектов чувствовали большое давление, поскольку им надо было сделать для фильма 1900 спецэффектов, некоторые из которых раньше не делались. На дверях в ILM люди клеили цитату Маккаллума: «Фильм выйдет в мае 1999-го несмотря ни на что».

Нельзя сказать, что это был рецепт успеха. Съемочная площадка напоминала тюрьму; актеры были выбраны за прошлые заслуги, а не за химию друг с другом. Они не читали сценарий целиком, понятия не имели о сюжете и плохо представляли даже декорации, в которых должны якобы находиться. Режиссер до этого не снимал 22 года и имел тенденцию уходить в стиль документального кино – просто дать актерам делать то, что они делают, – и его больше заботили технологии, которые он использовал, и их влияние на мир, чем человеческое измерение собственно фильма. («Я определенно чувствую себя частью трансформации кино», – сказал Лукас на пресс-конференции в июле.) Он был озабочен такими деталями: будет ли Джа-Джа целиком компьютерным персонажем, или часть костюма Ахмеда Беста на съемочной площадке останется в фильме. Как Натали Портман сыграла в той сцене? «Отлично, – сказал Лукас, уходя со съемочной площадки с Маккаллумом в один из первых дней съемок, – просто отлично».