Крис Тейлор - Как «Звездные войны» покорили Вселенную. История создания легендарной киносаги

Арнольд был Липпинкоттом нового эпизода – он брал многочасовые интервью всех основных участников процесса. (В отличие от Липпинкотта, он публиковал свою работу в формате дневника «Однажды в галактике» – потока сознания, к сожалению, давно не переиздававшегося.) Чаще всего Арнольд брал интервью у Кершнера, но он также опубликовал прекрасные очерки о Фишер, Форде, Хэмилле и новичке Билли Ди Уильямсе, которого выбрали играть Лэндо, потому что Лукасу понравилась его игра в фильме о Билли Холлидее «Леди поет блюз».

Но самые интригующие интервью Арнольд брал у Лукаса. Теперь Создатель говорил, что он написал шесть сценариев в формате двух трилогий еще до выхода «Звездных войн», а «после успеха «Звездных войн» я добавил еще одну трилогию», доведя общее число фильмов до девяти – или, как он говорил в другом интервью, до двенадцати. [94]Сколько на самом деле написал Лукас, мы не знаем, но в 2005-м он говорил, что ничего не писал об истории после окончания «Эпизода VI». Уже в 1987-м он изменил свои показания: «Я гарантирую, что первые три эпизода уже практически организованы у меня в голове, а оставшиеся три еще где-то там», – говорил Лукас. Здесь можно увидеть последовательность: поведение художника, так влюбленного в позитивное мышление, что он пытается сделать свои проекты реальностью, говоря о них как о свершившемся факте. Лукас сказал Спилбергу, что уже написал два сценария о приключениях Индианы Джонса после «Ковчега»: «Оказалось, что у Джорджа не было даже задумки, не то что сценариев, – вспоминал потом Спилберг. – Нам самим пришлось придумывать дальнейшие истории».

Арнольду казалось, что Лукас спокойно относится к возможности потерять все деньги до того, как он закончит второй из своих 12 фильмов. «Я готов рискнуть, потому что, когда я начинал, у меня ничего не было, – говорил он. – Пять лет назад у меня ничего не было… Если это будет лишь среднеуспешный сиквел, я все потеряю. Возможно, я останусь должен миллионы. И мне всю жизнь придется выбираться из долгов». Но риск был оправдан из-за ранчо: «В основном это будет место для размышлений», – говорил он, и для «создания фильмов без оглядки на коммерцию».

Хоть Лукас и любил «Звездные войны», теперь они стали средством достижения цели – создания рая кинопроизводства. Как быстро мечта Лукаса обогнала его финансовые возможности! «Необходимые средства так велики, что то, чем я обладаю, ничего не значит, – сказал он Арнольду. – Единственный способ – это создать компанию, которая будет приносить доход». Это означало, что «Звездные войны» надо будет перевести на самоокупаемость, сделать их франшизой, которую Лукас не должен будет постоянно контролировать. Иными словами, вытолкнуть их из гнезда в самостоятельную жизнь.

Но, чтобы ослабить контроль над растущей франшизой «Звездных войн», Лукас сначала должен был гарантировать, что качество не упадет до кошмарного уровня «Праздничного спецвыпуска». А это значило, что «Империя» должна была быть максимально лучшим фильмом. Он понимал, что Керш именно это и делает, и явно переживал по этому поводу, думая, смог бы он сам сделать лучше. Он сказал, что нанял Керша «из-за его репутации быстрого и очень хорошего режиссера». Мог бы он ускорить процесс? Возможно, ответил мальчик из страны Зум. Кертц так не считал; Лукас так вымотался на съемке «Звездных войн», что напряжение режиссерской работы на этом фильме просто убило бы его, сказал продюсер Арнольду.

Настоящая сложность плана Лукаса отказаться от контроля над «Звездными войнами» состояла в том, что идея фильма не была готова оставить своего родителя. «Правда в том, что она меня захватила, – сказал он. – Она теперь во мне. Я не могу удержаться, чтобы не огорчиться или не разозлиться, когда что-то идет не так, как должно. Я вижу этот мир. Я знаю, как герои живут и дышат. В какой-то мере они теперь управляют мной».

Керш имел свое мнение, почему Лукасу тяжело вступить в спор с более старшим и опытным режиссером по поводу скорости его работы: «Я пару раз подлавливал его на том, что он заглядывал в объектив камеры, и он стыдливо смотрел на меня, будто ребенок, укравший печенье». Все, что Лукас говорил ему о показанных ему дублях: «Мне очень нравится». Вне съемочной площадки, по словам Кертца, Кершнер просто ответил на обвинение в том, что он слишком выбивается из графика: «Вы меня наняли сделать это. Так дайте мне сделать это».

Спокойнее всего Керш чувствовал себя с исполнителями главных ролей. Керш понимал, что Харрисон Форд – достаточно опытный актер, чтобы самому придавать форму персонажу. Арнольд запечатлел многочисленные моменты, когда Форд предлагал изменения своих реплик, обсуждая их с Кершем. Когда Хан и Лея прилетают в Облачный город и Лэндо целует ее руку, по сценарию Форд должен сказать: «Она путешествует со мной, Лэндо. И я не собираюсь использовать ее как ставку, так что можешь забыть о ее существовании». Но это казалось излишним проявлением ревности, не говоря уже о явном заявлении прав собственности. Форд придумал реплику, куда больше подходящую персонажу: «Ну все, хватит, старый ловелас».

Арнольд также запечатлел ключевой момент в трейлере Форда, когда режиссер и актер обсуждали последние минуты Хана в Облачном городе, прежде чем его заморозят в карбоните.

ФОРД: Я думаю, я должен быть в кандалах. Это не помешает любовной сцене. Мне же не надо обнимать и целовать Лею. Когда я прохожу мимо, я думаю, Лея должна очень просто сказать: «Я люблю тебя».

КЕРШНЕР: И ты скажешь: «Не забудь это, Лея, потому что я вернусь». Ты должен сказать: «Я вернусь». Должен. Это практически часть контракта!

ФОРД: Если она скажет: «Я люблю тебя», а я отвечу «Я знаю», это красиво, допустимо и смешно.

КЕРШНЕР: Хорошо-хорошо. Знаешь что? Я, наверное, Вейдера придержу до конца.

Если вы вдруг пропустили (потому что Керш, похоже, пропустил), Харрисон Форд только что придумал самые запоминающиеся слова фильма – всей трилогии – в своем трейлере, за кофе и фруктами. Документальный фильм «Империя мечтаний», снятый Lucasfilm, позднее будет утверждать, что Форд сказал эти слова лишь в последнем из дюжины дублей. Может, это и правда, но она не учитывает тот факт, что слова были придуманы Фордом раньше и согласованы с Кершем. Лукас при демонстрации фильма тестовой аудитории показывал две версии фильма – с этой строчкой и без нее. Зрители смеялись над словами Хана. Лукас не понимал почему. Кершу и Форду пришлось объяснить – смех был единственным способом эмоциональной разрядки в этой очень сильной и сложной сцене.

Если Керш легко давал актерам перерабатывать свои реплики, в остальном он был значительно строже. Он оказался еще бо́льшим перфекционистом, чем Лукас, когда дело доходило до освещения. Он придумал визуальную палитру помещений для заморозки: «Мы хотели не четкого разделения цветов, как в комиксе, а их смешения», – говорил он, описывая эстетику, диаметрально противоположную первому фильму. «Лица людей будут освещаться зеленым светом с одной стороны и красным с другой, или площадка будет освещена оранжевым и голубым». Когда делался слепок Хана Соло, замороженного в карбоните, именно Кершнер предложил знаменитую позу: Хан вскинет руки, словно чтобы защитить себя от процесса.