Николай Непомнящий - Остров Пасхи

Глазницы оставались пустыми, по мнению многих, для придания однообразия фигурам, хотя лейтенант Колин Дандас отметил в 1871 году: «Хотя мы не нашли ни одного такого экземпляра, я верю, что они (то есть отверстия для глаз) должны были быть заполнены обсидианом, в манере, похожей на глаза маленьких деревянных фигурок». В 1978 году Соня Хаоа, местный археолог, обнаружила фрагменты белого коралла и круглую красную окалину под упавшей статуей в Анакене; соединенные вместе, они образовали овальный глаз из срезанного полированного коралла, около 35 см в длину. Именно этот глаз заполнил собой пустоту глазницы статуи. Получившие свою первоначальную внешность, статуи с глазами явили собой совершенно иной, удивительный образ, чем тот, к которому привык мир.

Когда глаза были возвращены на место, оказалось, что статуи смотрят не прямо на деревни перед ними – что раньше не вызывало никаких сомнений, – а немного выше. Возможно, этим объяснялось название острова Мата-ки-те-Ранги, означающее буквально «Глаза, Смотрящие в Небеса». Менее романтически настроенные исследователи шутили, что глаза делают статуи похожими на встревоженных бизнесменов в период уплаты налогов… Почему же так мало глаз из коралла выдержали падение статуй? Дело в том, что островитяне сжигали куски кораллов вокруг разрушенных платформ, чтобы сделать известковый раствор для побелки своих домов: коралла было недостаточно, поскольку на острове не было лагун, единственные кораллы были те, что выбрасывались на берег. Уильям Мюллой нашел в 1950-х годах почти неповрежденный глаз под лицом упавшей статуи в Винапу, однако он был затронут эрозией и превратился из овального в круглый. С момента открытия Сони Хаоа в 1978 году, фрагменты глаз из белого коралла или пемзы были найдены во многих местах, некоторые из них скорее были со зрачками из обсидиана, чем из шлака. Однако самым любопытным фактом является то, что ни один из европейских исследователей, видевших статуи, стоящие на платформах, никогда не упоминал про эти глаза, а Гонсалес в 1770 году отметил, что «на лице были лишь отверстия для глаз»… Может быть, что эти глаза, олицетворявшие совесть и разум, появлялись лишь в определенные моменты или для особенных ритуалов, чтобы «оживить фигуры»?

Первый рассказ о знаменитых статуях, попавший к ученым, появился в журнале Корнелиуса Боумана, который написал 8 апреля 1722 года: «Мы увидели на земле несколько высоких статуй языческого вида» – в то время, как испанцы в 1770 году ошибочно приняли их за большие кустарники, расставленные симметрично! В вахтенном журнале Роггевена есть запись, что «островитяне разжигают огонь перед особенным образом расставленными каменными образами, затем, садясь на колени, они наклоняют головы и берут в руки пальмовые ветви, двигая их вверх-вниз». Предположили, что костры и манипуляции, которые видели голландцы, могли быть простым приготовлением пищи, чтобы предложить еду нежданным гостям, однако рассказ Боумана включает и эпизод приготовления кур на земле, поэтому они могли, по-видимому, отличить одно от другого.

Многие из первых посетителей острова предполагали, что гигантские статуи – это боги, хотя Лаперуз в 1786 году написал, что «мы не нашли следов какого-либо культа, и я не думаю, что можно предположить, что эти статуи были идолами, хотя островитяне оказывают им знаки уважения». Ни одна статуя, насколько известно, не имеет имени божества. Напротив, они известны под общим именем aringa ora (живые лица): это скорее групповые, чем индивидуальные портреты. Команда капитана Кука слышала термин ariki (вождь), с которым жители обращались к некоторым лицам, в то время как остальные назывались «Сплетенная веревка», «Татуированный» и «Вонючка» (даже сегодня островитяне часто используют прозвища для других и гостей). Гейзелер отмечал в 1882 году, что «даже сегодня каждый старый житель Рапануи знает хорошо имя каждой из множества статуй, не взирая на то, стоит ли она или упала, и проявляет уважение к ним; они все еще считают, что идолы имеют специальные атрибуты и обладают огромной властью».

Из рассказов островитян и этнографических полинезийских исследований становится ясно, что статуи представляли высокопоставленных предков и часто служили могильными плитами, и таким образом сохраняли память о прошлом – как обычные плиты, лежащие на могилах островов Общества, которые представляют клан предков, либо как статуи, возвышающиеся на погребальных насыпях на Маркизских островах, где были похоронены знаменитые вожди и священники. В самом деле, испанский мореход Мораледа отмечал в 1770 году, что moai представляют людей особенных заслуг, которые достойны увековечивания.

Этим можно объяснить специальные черты изображений: кто-то может предположить, что статуи могли возводиться еще при жизни стариков – как пирамиды или надгробные памятники египетских фараонов, однако их глаза оставлены пустыми, чтобы показать, что человек еще жив. Только после смерти изготовлялись глаза, статую ставили на ее платформу, а глаза и головные уборы помещались на свое место, возможно, чтобы «активизировать» ее mana (духовную силу); если дело обстоит таким образом, значит, глаза имели более глубокий смысл, чем у просто ритуального изображения.

Однако помимо своей «личности» статуи могут также нести особый символизм другого рода: проявление постоянности в полинезийской культуре. Эти возвышающиеся вертикальные фигуры на горизонтальных платформах, стоявшие по всему берегу, служили священной границей между двумя мирами, как посредники между живущими людьми и богами, между жизнью и смертью; подобные переходные территории во всех человеческих сообществах имели ритуальное значение. Фигуры предков, смотрящие сверху на деревни… их спины повернуты к морю… возможно, таким образом, жители придавали себе уверенности и чувствовали себя более защищенными. Можно вспомнить про индонезийский остров Сулавеси, где стоят деревянные изображения умерших, одетые в одежды и головные уборы, с пристально глядящими мозаичными глазами. Они стоят в выемках высоко на скалах, таким образом, духи всегда смотрят поверх своей деревни.

Высказывалось предположение, что статуи острова Пасхи стоят так близко к берегу потому, что выполняют роль защитников от вторжений с моря. В особенности, если вспомнить вполне правдивую легенду о Хоту Матуа и его сторонниках, которые спаслись бегством с частично затопленного острова. В этом случае, однако, можно ожидать, что предки разместились бы лицом к потенциальной угрозе, а не спиной; такое местоположение в равной степени можно объяснить и подходящим способом размещения таких статуй, чтобы держать их подальше от земель, пригодных для ведения сельского хозяйства, которых было мало. Не было смысла распахивать поля вблизи от берега, где соленые ветра могли разрушить урожай…