Николай Какурин - Стратегический очерк гражданской войны

Глубокий отход IX армии вынудил, в свою очередь, и X армию, угрожаемую охватами с обоих ее флангов, к половине июня отойти в свое исходное положение на позиции перед Царицыном.

Таким образом, не исключалась возможность, если операции противника будут развиваться столь же успешно, непосредственной угрозы тылу Восточного красного фронта с саратовского направления.

Советское главное командование спешило усилить царицынское направление подкреплениями с Восточного фронта; благоприятны для советского оружия поворот кампании на этом фронте позволял это сделать.

Не менее энергичную деятельность развивал противник и на своем противоположном фланге, действуя в разрез внутренних флангов XIV и XIII армий, заставляя откатываться первую в западном, а вторую в северном направлении.

И здесь успехам противника в значительной мере содействовала измена в рядах красных войск, о которой мы уже упоминали. Партизан Махно открыто встал на сторону врагов советской власти, вызвав раскол в подчиненных ему войсках и совершенно обнажив фронт на своем боевом участке. Измена Махно повлияла и на неустойчивые и колеблющиеся головы в войсках XIII и XIV армий. Началось массовое дезертирство, ослабившее боеспособность обеих этих армий. В результате всех этих причин они вынуждены были быстро откатываться назад, увлекая за собой и VIII армию, и уже к половине июня фронт этих армий проходил, примерно, по линии Волчанск — Валуйки — Павловск. Наконец, 30 июня пал под ударами противника гор. Царицын. В то же время части Добровольческой армии очистили территорию Крыма от красных войск и, выйдя через Перекопский перешеек, направлялись к низовьям Днепра на фронт Херсон — Николаев. Успешный захват Крыма позволял командованию противника более энергично вести борьбу с казачьей оппозицией, так как оно получало возможность перенести свою базу на Крым или Одессу, овладение которой являлось его целью после овладения Крымом.

К 1 июля фронт противника тянулся по линии, указанной нами в схеме № 9, при чем из этой же схемы усматривается и группировка его сил на различных участках фронта.

Обращаясь к этой группировке, мы видим, что наибольшей плотностью в это время отличалась группировка противника на царицынском направлении. Последующие месяцы характеризуются последовательным перемещением центра тяжести группировки вооруженных сил противника на запад, что явилось следствием тех новых задач, которые поставило перед собою командование этими силами.

Достигнув значительных территориальных успехов, командование «вооруженными силами юга России» после некоторых колебаний в отношении того, с какого именно направления: саратовского или харьковского наносить главный удар на Москву, остановилось на первом, приказав генералу Врангелю, командарму Кавказской белой армии, начать развиных направлениях, усиливая украинское направление за счет сил, действовавших на центральном участке.

28 июля на саратовском направлении противник овладел г. Камышином, отбросив X армию на фронт Борзенково — Матышево — Красный Яр — Бородачи — Каменка — Банное; в то же время в пределах Украины части «вооруженных сил юга России» к 1 августа вышли на фронт Полтава — Верхнеднепровск — Екатеринослав — Никополь — Алешки, главный удар противника намечался от Полтавы на Киев; вместе с тем он распространялся и по Черноморскому побережью по направлению к Херсону и Одессе, готовясь к захвату их.

Такова была обстановка на Южном и Украинском фронтах к тому времени, когда активность южных советских армий явилась содержанием следующего периода кампании, отмеченного упорной борьбой за инициативу обеих сторон, Но прежде, чем перейти к его изложению, мы остановимся на событиях летней кампании 1919 г. на тех фронтах, соподчиненное значение которых главным театрам борьбы в это время успело уже окончательно выявиться.

Поскольку Западный и Северный театры являлись ареной действий не только внешних, но и внутренних контрреволюционных сил, то операции на обоих этих театрах, не будучи объединены ни единым руководством, ни единством общей цели со стороны противника, не имели одинакового отношения к ходу событий на главных театрах гражданской войны. Операции вооруженных сил государственных новообразований (Латвии, Эстонии, Польши и др.), преследовавших ограниченные в пространстве цели, имели косвенное влияние на ход нашей гражданской войны, отвлекая на себя часть сил советского командования. Боевая деятельность русских вооруженных контрреволюционных сил имела непосредственную идейную связь с деятельностью на новых же на Южном и Восточном театрах, а потому и непосредственное отношение к ходу событий на них. Она протекала в рамках боевой деятельности армий окраинных государств, при чем русские контрреволюционные силы являлись иногда в силу территориального признака, несмотря на разницу политических целей, попутчиками последних.

Учитывая все сказанное, можно наметить на вышеуказанных второстепенных театрах следующие очаги борьбы в течение летней и осенней кампании 1919 г., заслуживающие особого нашего внимания: Северный театр, Ямбургско-Петроградский район, Белорусско-Литовский участок Западного театра (схема № 9).

Оживление первых двух явилось следствием той общей обстановки, которая сложилась для противосоветской стратегии весною 1919 г. до счастливого для нее временного перелома кампании на Южном фронте.

Тогда в представлении руководящих политических противосоветских кругов за границей главные надежды по-прежнему возлагались на армии Колчака. «Вооруженные силы юга России» расценивались только, как призванные сыграть вспомогательную и ограниченную в пространстве роль, а именно восстановить разрушенный Южный казачий фронт и связаться на Поволжьи с левым флангом сибирских армий. Еще меньше; значение уделялось северной белой армии, пределом достижений которой мыслилось установление связи с правым флангом сибирских армий при наступлении их вдоль Вятской железной дороги. Но для выполнения сибирскими армиями своей главной роли мыслилось необходимым образовать новый вспомогательный фронт, который в лучшем случае «дал бы возможность нанести существенный удар большевикам», а в худшем оттянуть часть советских сил от сибирских армий Колчака:

Таким фронтом должен был явиться финляндско-эстонский фронт, при чем в задачу ему вменялось овладение Петроградом.

Неудача попытки вовлечь в это предприятие Эстонию и Финляндию отразилась лишь а размерах замысла. Новый фронт был образован северо-западной русской белой армией, выделившейся из состава эстонской армии при дипломатической и материальной поддержке держав Антанты, главным образом, Англии. В командование этой армией официально вступил проживавший в Финляндии генерал Юденич, в действительности же руководителем остался бывший командир русского северо-западного корпуса генерал Родзянко.