Александр Егоров - Разгром Деникина 1919 г.

- Не принимать во внимание.

Так эту телеграмму и не приняли во внимание, а все артиллерийское и часть штабного управления продолжает сидеть на барже в Царицыне».

Физиономия Царицына в короткий срок стала совершенно неузнаваема. Город, в котором еще недавно в садах гремела музыка, где сбежавшаяся буржуазия вместе с белым офицерством открыто толпами бродила по улицам, превращается в красный военный лагерь, где строжайший порядок и воинская дисциплина господствовали надо всем. Это укрепление тыла немедленно сказывается благотворно на настроении наших полков, сражающихся на фронте. Командный и политический состав и вся красноармейская масса начинают чувствовать, что ими управляет твердая революционная рука, которая ведет борьбу за интересы рабочих и крестьян, беспощадно карая всех, кто встречается на пути этой борьбы.

Руководство товарища Сталина не ограничивается кабинетом. Когда необходимый порядок наведен, когда восстановлена революционная организация, он отправляется на фронт, который к тому времени растянулся на 600 с лишком километров. И нужно было быть Сталиным и обладать его крупнейшими организаторскими способностями, чтобы, не имея никакой военной подготовки (товарищ Сталин никогда не служил на военной службе!), так хорошо понимать специальные военные вопросы в чрезмерно трудной обстановке.

«Помню как сейчас начало августа 1918 г. Красновские казачьи части ведут наступление на Царицын, пытаясь концентрическим ударом сбросить красные полки на Волгу. В течение многих дней красные войска во главе с коммунистической дивизией, сплошь состоявшей из рабочих Донбасса, отражают исключительной силы натиск прекрасно организованных казачьих частей. Это были дни величайшего напряжения. Нужно было видеть товарища Сталина в это время. Как всегда спокойный, углубленный в свои мысли, он буквально целыми сутками не спал, распределяя свою интенсивнейшую работу между боевыми позициями и штабом армии. Положение на фронте становилось почти катастрофическим. Красновские части под командованием Фицхалаурова, Мамонтова и других хорошо продуманным маневром теснили наши измотанные, несшие огромные потери войска. Фронт противника, построенный подковой, упиравшейся своими флангами в Волгу, с каждым днем сжимался все больше и больше. У нас не было путей отхода. Но Сталин о них и не заботился, он был проникнут одним сознанием, одной-единственной мыслью - победить, разбить врага во что бы то ни стало. И эта несокрушимая воля Сталина передавалась всем его ближайшим соратникам, и, невзирая на почти безвыходное положение, никто не сомневался в победе.

И мы победили. Разгромленный враг был отброшен далеко к Дону».

К. Е. Ворошилов, из работы которого взята эта выдержка - ближайший друг и соратник товарища Сталина по работе и в подполье, и в период Октябрьской революции на боевых фронтах гражданской войны. Он одновременно с товарищем Сталиным проводил в Царицыне гигантскую работу по организации и сколачиванию из многочисленных архипартизанских отрядов того времени крепких войсковых частей и соединений с правильной системой управления ими в бою. Эта работа была крайне тяжелой и трудной как в силу новизны дела и партизанского настроения большинства отрядов, стремившихся быть самостоятельными, так и потому, что одновременно приходилось вести колоссальную и напряженную борьбу на фронте с наседавшими полчищами генерала Краснова. Только железная и непоколебимая воля к победе дала возможность товарищу Сталину и товарищу Ворошилову, этим двум революционерам-большевикам, лучшим представителям старой ленинской гвардии, не только сорганизовать и сплотить живую силу вокруг задач обороны Царицына, но и отстоять «Красный Верден» в ожесточенных схватках с казачьей контрреволюцией.

Царицына белым взять не удалось, но, оттеснив к Царицыну части 10-й армии, Донская армия к началу декабря рядом отчаянных усилий овладела линией Лиски - Бобров - Новохоперск. Между тем к этому времени, с уходом немцев, обстановка совершенно изменилась, и весь план действий, построенный на германской ориентации, потерял смысл и значение. К тому же чрезвычайные усилия истощили Донскую армию как физически, так и в морально-политическом отношении. Движение в Воронежскую и Саратовскую губернии не отвечало оборонческим идеям казачества, тяжелые потери и лишения, завершившиеся провалом германской ориентации, подорвали уверенность в правильности избранной политической линии поведения. Тем не менее казаки еще крепко держались на захваченных позициях и активно обороняли подступы к своим пределам, угрожая в то же время Царицыну.

На Северном Кавказе за время с середины ноября 1918 г. до начала января 1919 г. обстановка резко изменилась. Добровольческая армия Деникина, начав в июне 1918 г. свой «второй кубанский поход» из района станиц Кагальницкая - Мечетинская - Егорлыкская в составе всего 7-8 тысяч бойцов, к концу октября 1918 г., усиленная притоком пополнений и присоединением кубанских казачьих частей, в составе до 40 000 бойцов после целого ряда операций и боев занимала почти всю Кубанскую область и часть Ставропольской губернии. Красная Северо-Кавказская армия, воссоединенная с половины сентября в районе Армавира с пробившейся к ней Таманской армией, после упорных боев под Ставрополем с 23 октября по 20 ноября с большими потерями отходила на фронт от верхнего течения реки Маньгч через село Петровское - Донская Балка - Выгоцкое к Кисловодску, слабо поддерживая связь с 10-й армией через партизанские части так называемого Степного фронта (восточнее станицы Великокняжеской). Здесь они составили 11-ю красную армию.

В то же время красные войска, очищавшие Терскую область от белогвардейских и казачьих отрядов, вошли в состав 12-й армии, занявшей фронт Грозный - Кизляр - Старо-Теречная на Каспийском море. Владикавказ и Астрахань обеспечивались частями местного формирования. Лишь с ноября 1918 г. были начаты организация и объединение войск Северного Кавказа, которые до того действовали без связи с центром или хотя бы с Южным фронтом, находясь лишь в общем подчинении Реввоенсовету Северного Кавказа в Царицыне, с которым связь была потеряна с июня 1918 г. С прибытием из центра в Астрахань товарища Шляпникова сперва был образован отдел Южного фронта, а с начала декабря - Реввоенсовет Каспийско-Кавказского фронта [7] [7] Общая численность войск фронта достигала 150 000, но в том числе лишь 60 000 штыков и сабель, которые почти целиком приходились на 11-ю армию; в 12-й армии было около 2000 бойцов; в тылу находилось до 30 000 больных тифом, 40 000 раненых и 20 000 дезертиров. . В связи с планом главкома, намечавшим наступление на Южном фронте против Донской армии, 20 декабря Каспийско-Кавказский фронт получил задачу: обеспечивая сообщения с Астраханью и базируясь на Пятигорский район, наступать вдоль Владикавказской железной дороги с целью привлечь на себя силы Добровольческой армии и удержать их от перебросок на Дон. Несмотря на тяжелое состояние войск, незаконченную организацию и неналаженное снабжение, 11-я армия 2 января 1919 г. перешла в наступление, которое вначале развивалось успешно. Но уже со следующего дня контрнаступление белых расстроило центр армии и повлекло ее отход на линию Святой Крест - Минеральные Воды - Кисловодск. Впрочем, до середины января еще приходили известия об успехах армии и не было сведений об ее критическом положении, которое обнаружилось после 17 января (с потерей Св. Креста). Хотя затем последовал разгром всего Каспийско-Кавказского фронта (в первой половине февраля), его войска до известной степени выполнили свою задачу. Деникин лишь 19 декабря (6 декабря старого стиля) 1918 г. отправил в район Юзовки 3-ю дивизию генерала Май-Маевского в составе всего 4000 бойцов, но усиленную бронесилами и авиационными средствами [8] [8] Деникин. Очерки русской смуты, т. IV, стр. 73. . Лишь в конце января была переброшена в Донбасс еще одна дивизия (1-я), и лишь после занятия Владикавказа и Грозного, т.е. около середины февраля, были двинуты на Дон кубанские конные дивизии.