Хайнц Хене - Черный орден СС. История охранных отрядов

Гиммлер давал ему следующую характеристику: «Он обладал необычайным даром оценки людей и мог предсказать с поразительной точностью поступки не только врагов, но и друзей. Его сотрудники не осмеливались никогда обманывать его в чем-либо».

Райнхард Гейдрих был, казалось, рожден стать начальником секретной службы тоталитарного государства. Оберштурмбанфюрер СС Хёттль высказывал даже мысль, что именно Гейдрих «обращал внимание Гиммлера на то, как следовало поступать с позиций рейхсфюрера СС, и что не кому иному, как Гейдриху, принадлежала идея превращения охранных отрядов в полицейскую силу третьего рейха».

Гейдрих разработал плотную систему контроля за жизнью страны, которая должна была обеспечить тотальное господство НСДАП и вестись под его, Райнхарда Гейдриха, наблюдением. В грубых чертах он представлял себе структуру политической полиции, которая должна была отличаться от своих предшественников в одном решающем пункте. Ранее полиция вступала в дело лишь при возникновении реальной опасности и ограничивалась задержанием государственных преступников, как говорится, по свежим следам. Полиция же Гейдриха должна была нащупывать врагов государства еще до того, как они сами осознавали свою оппозиционность, не говоря уже о каких-либо проявлениях сопротивления.

Деятельность полиции становилась тем самым ничем не ограниченной и распространялась на все сферы жизни нации. Из оборонительного органа государства она становилась наступательным. Более того, она превращалась в орган «воспитания народа» и «очистки нации от нежелательных идей и мыслей». Хауптштурмфюрер СС, сотрудник СД Альфред Шведер сформулировал задачи этой полиции следующим образом: «Она должна привести немецкий народ к единому образу мышления и исключить антинародные деструктивные действия».

Концепция Гейдриха ликвидировала все оковы, возлагавшиеся на традиционную полицию законами государства и международного права. Правовед СД Вернер Бест предписывал ей вездесущность.

Другими словами, Гейдрих хотел иметь полицию, обладавшую безграничной властью, с главной задачей обеспечения диктатуры фюрера – Адольфа Гитлера. Можно ли было возложить подобную задачу на полицию Веймарской республики, которая исходила из необходимости соблюдения законов и положений конституции? Ни в коем случае! Можно ли было доверять руководству, придерживающемуся норм прусского законодательства? Нет и еще раз нет!

И Гейдрих знал, как следовало поступить. СД следовало занять все ключевые позиции в новой политической полиции, сама же она выводилась из подчинения министерства внутренних дел. На заключительном этапе полиция и СС должны были стать единым охранным органом государства. Более того, Гейдрих вынашивал планы превращения полиции, СС и государственной бюрократии в одно целое.

Проекты шефа СД увлекли Гиммлера, хотя «старые бойцы» и предупреждали его, что объединение СС с полицией нанесет огромный ущерб популярности черного ордена. Рейхсфюрер СС намеревался стать полицейским владыкой третьего рейха. Тем более что Гейдрих уже начал использовать Баварию в качестве своеобразного испытательного полигона.

9 марта 1933 года в результате национал-социалистского переворота в Баварии Гиммлер был назначен палицей-президентом Мюнхена, а через неделю – политреферентом баварского министерства внутренних дел и начальником политической полиции Баварии. Он тут же сделал Гейдриха своим заместителем.

В Баварии они делали первые шаги. И этот опыт намеревались в скором времени перенести на всю страну. В баварском министерстве внутренних дел Гиммлер создал управление «начальника политической полиции Баварии», а Гейдрих приступил к ее созданию, внедряя в ее состав сотрудников СД. Если ранее политическая полиция являлась частью полиции общественного порядка, то теперь Гейдрих вывел ее из подчинения полицейского управления и сделал самостоятельной.

Затем шеф СД стал создавать отделы и рефераты политической полиции в окружных и районных правлениях, подчинявшихся непосредственно начальнику политической полиции Баварии. Эти отделы и рефераты получили право привлекать полицию общественного порядка к своим акциям.

Следующим шагом стало подчинение концентрационных лагерей, образованных гауляйтером и министром внутренних дел Баварии Адольфом Вагнером для разгрузки переполненных политическими заключенными тюрем, начальнику политической полиции.

В соответствии с распоряжением «о защите народа и государства», изданным президентом страны, полиция имела право отправлять в концентрационные лагеря граждан в качестве «превентивной меры» даже по малейшему подозрению в антигосударственной деятельности. Теперь Гиммлер неожиданно для себя получил большую власть. Уже никто не мог удержать его стремления к политической чистке. Формально подчиняясь министру внутренних дел, Гиммлер, пользуясь своим статусом рейхсфюрера СС, реально оставался самостоятельным даже и по отношению к Рёму, начальнику штаба СА.

Гиммлер и Гейдрих не замедлили воспользоваться своим почти ни от кого независимым иерархическим положением. Вскоре Дахау превратилось в нарицательный символ ужаса и варварства, хотя первая волна национал-социалистского террора уже прокатилась. Гиммлер потом вспоминал: «Хотя по требованию различных министерств из концентрационных лагерей в Пруссии и других землях было выпущено большое число политзаключенных в течение 1933 года, я в Баварии на это не пошел».

Баварский наместник фон Эпп был недоволен «большим числом нарушений законов и самоуправства при арестах» и написал 20 марта 1934 года Вагнеру, что подобный произвол может «поколебать доверие народа к законам». Но Вагнер не стал вмешиваться.

Тогда в дело вмешался обычно индифферентный имперский министр внутренних дел Фрик, направивший Гиммлеру 30 января 1935 года свой протест. «Я уже неоднократно указывал на довольно большое число заключенных в Баварии, – писал он, – не получая убедительных объяснений по этому поводу со стороны политической полиции… И число их не сокращается, превышая общее количество по всей стране, включая Пруссию».

Однако Гиммлер проигнорировал и это предупреждение.

Баварское экспериментальное поле стало тесным для Гиммлера и Гейдриха, да и остальные 16 земельных управлений полиции еще не были объединены в одних руках. Им приходилось торопиться, так как Геринг в Пруссии успел уже создать политическую полицию – гестапо, которая в структурном отношении мало чем отличалась от аппарата Гиммлера-Гейдриха: она тоже была выделена в самостоятельную организацию, подчинена одному человеку и стала независимой от государства и партии.