Алексей Безугольный - Национальный состав Красной армии. 1918–1945. Историко-статистическое исследование

Проведя содержательный и количественный анализ документов одного из районов Киевской области (Обуховского), Л.В. Рыбченко делает ряд любопытных наблюдений о масштабах и методах местных мобилизаций, степени военной выучки мобилизованных украинцев, сроках отправки их на фронт. В частности, она приходит к выводу о том, что нередко «только что мобилизованные жители освобожденных украинских сел сразу попадали в бой». Часть из них гибла в первом же бою недалеко от родных мест и даже хоронилась родственниками по месту жительства. Выяснилось также, что подавляющая часть мобилизованных местных жителей не успевала оформляться по правилам воинского учета [118] Рибченко Л. Документальний фонд… С. 133. . В то же время автор соглашается с тем, что такая практика, судя по всему, была повсеместной в годы войны, а не велась целенаправленно только в отношении украинского населения, поскольку она осуществлялась в порядке выполнения приказа Ставки ВГК № 089, изданного еще 9 февраля 1942 г. [119] Экземпляр № 1 приказа Верховного главнокомандующего хранится в подшивке приказов НКО за 1942 г. в ЦАМО (Ф. 2. Оп. 920266. Д. 3. Л. 150). , задолго до освобождения Украины. Данная директива разрешала военным советам армий в ходе наступления пополнять свои ряды в упрощенном порядке, вне установленной процедуры призыва военкоматами.

Проблема войсковых мобилизаций – интересная и плодотворная тема; проанализированные работы дополняют и подкрепляют сделанные нами на большом архивном материале выводы о резком росте численности украинцев и других «западных» народов СССР среди рядового состава Красной армии со второй половины 1943 г. и до конца войны и изменении соотношения в этническом составе войск между основными его категориями – офицерским, сержантским и рядовым составами.

В украинской академической литературе политике коренизации на Украине (частью которой являлось развитие национальных формирований) дается в целом положительная оценка. Как отмечалось в одной из обобщающих работ по истории Украины, «если в других национальных республиках коренизация так и осталась аппаратной кампанией, в Украине она приобрела многие признаки мощного национального возрождения» [120]. В работе Института истории Национальной академии наук Украины «Украинизация 1920–30-х гг.: Предпосылки, достижения, уроки» отмечается, что «за десять лет „украинизации“ (1923–1933 гг.) украинцы превратились в структурно полноценную, дружную и консолидированную нацию, то есть обрели все те характеристики, которых им так не хватало во время революции 1917–1920 гг.» [121].

В обобщающей работе «История украинского войска» рассмотрены вопросы украинизации воинских частей Украинского военного округа (УВО) в середине 1920-х гг., особенности языковой политики и партийно-политической работы в войсках, подлежавших украинизации [122]. Авторы справедливо рассматривают украинизацию частей РККА в УССР в контексте политических процессов на Украине, когда апологеты коренизации в регионе (прежде всего нарком юстиции и генеральный прокурор УССР Н.А. Скрипник) пытались использовать их для реализации модели украинского «национал-коммунизма» [123]. История украинских частей РККА показана на фоне общей картины публичной и негласной политической борьбы между сторонниками углубления украинизации и так называемыми «великодержавниками», чьи позиции с конца 1920-х гг. неуклонно усиливались [124] Історія українського війска. С. 331. .

Анализ историографии показал недостаточную изученность национального аспекта строительства Вооруженных Сил СССР в 1918 – первой половине 1940-х гг. отечественной и зарубежной исторической наукой, фрагментарность и регионализацию тематики исследований, а нередко – этнополитическую ангажированность авторов в освещении национальной проблематики в военной истории.

Отсутствие объективного исследования национальной тематики в военном вопросе рождало и продолжает порождать сонмы спекуляций, домыслов и споров, особенно в национальной региональной исторической и публицистической литературе. Зияющая историографическая лакуна на месте столь важной, да и просто крайне интересной страницы отечественных вооруженных сил и послужила толчком к написанию данной книги.

Когда в 1928 г. старшему инспектору Политуправления РККА Шапошникову [125] Инициалы не установлены. было поручено подготовить обобщающий доклад о национальном строительстве в РККА, он столкнулся с «необычайными затруднениями», а именно – с «в высшей степени распыленностью материалов», их устарелостью, полным отсутствием обобщающих справок по большинству национальностей, в связи с чем «предварительное намерение дать исчерпывающую картину национального военного строительства в ходе работы пришлось отменить за явной невыполнимостью…» [126] РГВА. Ф. 9. Оп. 28. Д. 610. Л. 169. .

Современное состояние источниковой базы тоже не простое. Материалы по теме отложились в самых различных, подчас неожиданных фондах целого ряда архивов. Поиск, систематизация и анализ документальных материалов потребовали многолетней кропотливой исследовательской работы. В ходе подготовки монографии изучено свыше 1400 архивных дел около ста фондов трех федеральных и одного ведомственного архивов .

Основу источниковой базы составили документы трех категорий, как опубликованных, так и неопубликованных (архивных):

1) нормативно-правовая база [127], определявшая национальную политику государства в военном строительстве, – конституционные акты, законы и подзаконные акты [128];

2) многообразная делопроизводственная документация, состоящая из правоприменительных ненормативных актов – приказов, циркуляров, директив, приказаний, предписаний, а также отчетных материалов исполнителей – докладов, рапортов, донесений, отчетов, информационных материалов и т. п. [129] Сложная иерархия служебной документации РККА, сложившаяся на рубеже 1920–1930-х гг., подробно проанализирована в докторской диссертации и монографии Н.С. Тарховой (см.: Тархова Н.С. Красная армия и сталинская коллективизация: 1928–1933 гг. М., 2010. С. 48–56). ;

3) документы учетно-статистического характера различного происхождения. Эту категорию документов нередко относят к материалам делопроизводства, однако в силу их специфики и важности для данного исследования они выделены в отдельную группу.

В качестве вспомогательных источников к исследованию привлекались материалы периодической печати тех лет и мемуарная литература участников событий. Они перечислены в списках использованных источников и литературы.