Джаред Даймонд - Кризис

Из более чем 210 стран мира в данной книге рассматриваются только семь государств, с которыми я знаком. Я неоднократно посещал все семь стран. На протяжении длительных периодов я жил в шести из них, и началось это еще 70 лет назад. Я говорю (или говорил раньше) на языках этих шести стран. Мне нравятся все эти народы, я восхищаюсь ими и с радостью возвращался в места их обитания; в каждой стране я побывал снова за последние два года и всерьез обдумываю, не перебраться ли на постоянное место жительства в две из них. В результате я получил возможность писать, скажем так, сочувственно, опираясь на собственные впечатления из первых рук и на рассказы моих давних друзей в этих странах. Мой опыт и опыт моих друзей охватывают достаточно долгое время, а потому нас вполне можно считать очевидцами крупных и важных перемен. Среди семи указанных стран о Японии я знаю, пожалуй, меньше всего, поскольку не говорю на японском языке и наезжал туда лишь на краткое время, причем впервые побывал в Японии всего двадцать один год назад. Зато этот недостаток восполняется тем, что мне выпало счастье иметь японских родственников по браку и моих японских друзей и учеников, к которым я всегда мог обратиться за советом.

Конечно, те семь стран, которые я выбрал на основе своего личного опыта, ни в коей мере не являются случайной выборкой среди народов мира. Пять из них относятся к богатым и промышленно развитым, одна богата умеренно и лишь одна принадлежит к числу бедных, но развивающихся. Среди них нет африканских, имеются две европейских, две азиатских, по одной американской (северо- или южноамеркианской) и Австралия, страна-континент. Пусть другие авторы проверяют, в какой степени мои выводы на основе этой неслучайной выборки применимы к прочим государствам. Я принял это ограничение и выбрал именно эти семь стран, потому что мне показалась неоспоримым преимуществом возможность исследовать только те страны, которые я изучил лично, изучал долго и интенсивно, которые познал близко благодаря дружеской поддержке и (в шести случаях) знакомству с языком.

Эта книга почти полностью посвящена современным общенациональным кризисам, случившимся при моей жизни, что позволило мне писать с точки зрения собственного современного опыта. Отступление, в котором я обсуждаю изменения, случившиеся ранее, касается, опять-таки, Японии, и я специально отвел этой стране сразу две главы. В первой обсуждается нынешняя Япония, а вот в другой речь идет об Японии эпохи Мэйдзи (1868–1912). Я включил в книгу главу об эпохе Мэйдзи, поскольку Япония тех лет олицетворяет собой яркий пример сознательных выборочных изменений, причем эти изменения произошли в относительно недавнем прошлом, а память о событиях и проблемах эпохи Мэйдзи до сих пор жива и актуальна в современной Японии.

Разумеется, общенациональные кризисы и перемены также происходили в прошлом и тоже вызывают аналогичные вопросы. Я не могу отвечать на вопросы о прошлом, опираясь на личный опыт, но укажу, что эти масштабные кризисы минувших лет хорошо изучены и описаны. К числу наиболее известных кризисов такого рода относятся упадок и гибель Западной Римской империи в четвертом и пятом столетиях от Рождества Христова; взлет и падение государства зулусов на юге Африки в девятнадцатом столетии; французская революция 1789 года и последующее преображение Франции, а также катастрофическое поражение Пруссии в битве при Йене в 1806 году, оккупация страны Наполеоном и последующие социальные, административные и военные реформы. Через несколько лет после того, как начал писать данную книгу, я обнаружил, что работа, название которой отсылает к моей теме («Кризис, выбор и перемены»), уже опубликована моим американским издателем «Литтл, Браун» в 1973 году! [9] Gabriel Almond, Scott Flanagan, and Robert Mundt, eds. Crisis, Choice, and Change: Historical Studies of Political Development. (Little, Brown, Boston, 1973). Та книга отличается от моей, среди прочего, описанием ряда тематических кейсов из прошлого, а также в нескольких иных отношениях. (Это коллективный труд под общей редакцией, а метод исследований его авторов зовется «системным функционализмом» [10] Имеется в виду методология социологической школы системного (структурного) функционализма (Т. Парсонс и др.). В рамках этой методологии общество рассматривается как социальная система (структура), элементы которой выполняют каждый собственную функцию. .)

Исследования профессиональных историков подчеркивают важность архивной работы, то бишь анализ сохранившихся письменных первоисточников. Каждая новая книга по истории обосновывает свое появление упоминанием малоизвестных или недостаточно используемых архивных источников – или переосмыслением выводов, сделанных другими историками. В отличие от большинства многочисленных книг, приводимых мною в библиографии, данная книга не основана на архивных исследованиях. Вместо того она отталкивается от новой методологии изучения индивидуальных кризисов, четко сформулированного сравнительного подхода и от перспективы, основанной на личном жизненном опыте и жизненном опыте друзей автора.

Это не журнальная статья о текущих делах, статья, которую станут читать и обсуждать в течение нескольких недель после ее публикации, а затем она устареет. Нет, я ожидаю, что эта книга будет переиздаваться многие десятилетия. Сей очевидный факт я привожу, чтобы объяснить, почему вас может удивить, что вы не найдете ничего на этих страницах о политике нынешней администрации президента Трампа в США, о самом президенте Трампе или о ведущихся переговорах по поводу британского «Брексита». Все, что я мог бы сказать сегодня относительно этих мимолетных проблем и событий, будет безжалостно поглощено жестоким временем прежде, чем моя книга увидит свет, а несколько десятилетий спустя окажется попросту бесполезным. Читатели, которых интересуют президент Трамп, его политика и «Брексит», найдут множество обсуждений этих тем в других публикациях. Тем не менее, в главах 9 и 10 я уделяю достаточно много места основным проблемам современных США – проблемам, что формировались последние два десятилетия и ныне требуют пристального внимания президентской администрации (не исключено, что они, вероятно, сохранятся еще, по крайней мере, на следующее десятилетие).

Что ж, вот какова дорожная карта моей книги. В первой главе речь пойдет об индивидуальных кризисах, от которых нужно отталкиваться, чтобы посвятить оставшуюся часть книги общенациональным кризисам. Мы все видели, переживая наши собственные кризисы и становясь свидетелями кризисов наших родственников и друзей, что имеется множество вариаций в исходах кризисов. В лучшем случае люди справляются, обнаруживая новые и лучшие методы преодоления, и становятся сильнее. В худших случаях страдания берут верх, и люди возвращаются к застарелым привычкам – либо обращаются к новым для себя, но далеко не оптимальным способам преодоления испытаний. Некоторые даже совершают самоубийство. Психотерапевты выявили обилие факторов (о добром десятке из них мы поговорим в главе 1), влияющих на вероятность того, что индивидуальный кризис будет успешно преодолен. Именно в сравнении с этими факторами я буду проводить параллели, рассматривая результаты общенациональных кризисов.