Николай Платошкин - Че Гевара

В 1963 году американцы истратили на тайные операции в Боливии 337 063 доллара, в 1964-м — 545 342, в 1965-м — 287 978. В 1966 году были выделены отдельные фонды лично для Баррьентоса.

Свои цели в отношении Боливии комитет сформулировал следующим образом: «Базовые цели тайных операций в Боливии состоят в том, чтобы содействовать демократическим решениям критических социальных, экономических и политических проблем; сдерживать коммунистические и кубинские подрывные действия [293] То, что американцы отделяли боливийских коммунистов от кубинских, свидетельствует о том, что они были прекрасно информированы о разногласиях между Гаваной и Марио Монхе относительно вооруженной борьбы в Боливии. ; поддерживать стабильное правительство, дружественно настроенное по отношению к Соединенным Штатам; и поощрять участие Боливии в программе “Союз ради прогресса”. Главным направлением и вектором приложения усилий тайных операций является выдавливание коммунистов, левых и сторонников Кастро со всех влиятельных постов в правительстве и подрыв контроля коммунистов и ультралевых над некоторыми профсоюзами, студенческими группами и крестьянскими организациями» 482.

25 июля 1966 года Монхе тайно встретился в Ла-Пасе с посланцами Че Вильегасом и Мартинесом Тамайо и опять высказался против начала партизанской борьбы в Боливии. 28 июля кубинцы пытались переубедить лидера боливийской компартии, и Монхе скрепя сердце обещал выделить партизанскому очагу 20 коммунистов. Но уже через пару дней он не хотел вспоминать о своей уступке. Отношения посланцев Че с Монхе испортились до такой степени, что в сентябре 1966 года Че приказал временно прекратить контакты с Монхе — он опасался утечки информации.

В сентябре 1966 года с помощью боливийских коммунистов, как уже упоминалось выше, было куплено ранчо в безлюдном районе в 50 милях от города Камири. Туда начали постепенно доставлять продовольствие, оружие и боеприпасы. «Коко» нанял нескольких местных рабочих, и они для вида засеяли ранчо зерновыми. Купили также домашних животных и птицу. Роберто Передо (Коко) на новеньком джипе «тойота» постоянно мотался в Ла-Пас и доставлял оттуда много груза [294] Оружие перевозили в мешках из-под цемента. , что вызвало подозрение соседей. Но пока что владельца джипа приняли за наркоторговца, который устроил на ранчо тайную лабораторию по производству кокаина.

В октябре 1966 года Алейда узнала, что настало время расставания. Че хотел проститься с детьми на конспиративной квартире в Гаване. Но даже там он остался Рамоном Бенитесом — Че опасался, что если он предстанет перед детьми в привычном им образе, то они не удержатся и расскажут о появлении отца в школе. По «сарафанному радио» это могли дойти и до агентуры ЦРУ на острове. Неудивительно, что маленькая Алейдита очень удивилась, когда незнакомый ей «друг ее папы» (так пожилого мужчину представила детям Алейда) вдруг стал ее обнимать и целовать. Девочка подбежала к матери и прошептала ей: «Мама, этот дядя меня так полюбил!» В этот момент у Алейды и Эрнесто защемило сердце и пересохло в горле.

Прямо с квартиры 23 октября 1966 года Че уехал в аэропорт. Боливийские коммунисты и понятия не имели, какой важный гость вскоре прибудет в их страну. В таком же неведении пребывала и американская разведка.

Через Москву и Прагу Че попал в Вену, потом в Цюрих, оттуда — во Франкфурт-на-Майне, где в магазине на Кайзерштрассе приобрел календарь на 1967 год. В этом календаре позднее он и делал пометки, ставшие известными как «Боливийский дневник». Из Франкфурта путь лежал в Париж, затем в бразильский Сан-Паулу.

Оттуда 4 ноября 1966 года в Ла-Пас прилетел гражданин Уругвая социолог Адольфо Мена [295] На всякий случай у Че был и второй уругвайский паспорт на имя Рамона Бенитеса. . Че сопровождал его давний боевой товарищ Альберто Фернандес (Пачо). Таня заранее добыла для Че рекомендательное письмо от пресс-секретаря Баррьентоса:

«Ла-Пас, 3 ноября 1966 года.

Директор по информации Ведомства президента Республики имеет честь рекомендовать АДОЛЬФО МЕНУ ГОНСАЛЕСА, специального посланника Организации Американских Государств, который изучает и собирает информацию о социальных и экономических отношениях в боливийской деревне.

Нижеподписавшийся просит все национальные ведомства, а также частные лица и учреждения оказывать сеньору Адольфо Мене любое содействие с целью облегчения его исследовательской работы.

Гонсало Лопес,

директор по информации, Ведомство Президента Республики. Ла-Пас, 3 ноября 1966 года» 483.

После краткого пребывания в боливийской столице 5 ноября в 18.30 Че вместе с Мартинесом Тамайо, Вильегасом и Коэльо, а также одним боливийцем Хорхе Васкесом выехал на двух джипах в направлении Ньянкауасу. В Ла-Пасе для приема остальных восемнадцати членов отобранной Че группы остались Таня и Родольфо Салданья.

По дороге Че сказал Васкесу (который был просто потрясен, узнав, кого именно он везет, и едва не свалил машину в кювет), что покинет Боливию либо во главе победоносной общеконтинентальной партизанской армии, либо в гробу. Путешествие по скверным дорогам заняло два дня и вечером 7 ноября они были на ранчо. Пришлось подождать наступления темноты — сосед Сиро Арганьяс был излишне любопытен. Партизаны прозвали свой дом «жестяным», потому что он был покрыт жестью.

Че записал в дневнике, что «сегодня начинается новая фаза» борьбы.

Отдых на ранчо был кратким — нагруженные тяжелыми рюкзаками партизаны четыре часа шли 10 километров по тропе в джунглях в базовый лагерь отряда, добравшись до него под утро. До нового года в лагерь отдельными группами прибыли все отобранные Че на Кубе 18 бойцов.

Уже в Боливии Че узнал, что попытки его передовой группы создать в городах сеть поддержки партизанского очага фактически провалились из-за прохладного отношения к этой идее руководства боливийской компартии. Начинать борьбу в таких условиях было крайне опасно, но Че все еще не оставлял попыток переубедить Монхе, хотя бы фактом своего прибытия. В крайнем случае он хотел договориться с пропекинскими «марксистами-ленинцами» Мойзеса Гевары.

Помбо еще в сентябре пришел к выводу, что повторить в Боливии экспедицию на яхте «Гранма» с ее двенадцатью выжившими участниками не удастся. Он считал, что борьбу следует начинать только с большим отрядом. Но для этого надо было как-то договориться с боливийскими коммунистами. Пока же к началу 1967 года к партизанам присоединились примерно 20 боливийцев и три перуанца под командованием Хуана Пабло Чана (Китаец). Таким образом, в отряде не насчитывалось и пятидесяти бойцов.

В декабре 1966 года Марио Монхе приехал в Гавану, чтобы попытаться отговорить Фиделя от начала партизанской борьбы в Боливии. К тому времени он уже знал о существовании лагеря Че. Лидер компартии требовал, чтобы руководителем будущего партизанского очага был только боливиец, за иностранцем народ не пойдет. Фидель предложил Монхе обо всем договориться непосредственно с Че. Монхе сразу же согласился — он думал, что Че приедет на встречу в Боливию из какой-нибудь соседней страны.