Галина Дятлева - Искусство Третьего рейха

Брекер сделал к Олимпиаде еще две статуи. Одна из них получила название "Победительница". Вместе с "Десятиборцем" она была установлена во дворе Дома немецкого спорта, между колоннами, соединявшими правое и левое его крыло. В отличие от многих других архитектурных сооружений, это здание не пострадало от бомбежек, и вместе с ним уцелели и творения Брекера. Третью свою скульптуру, названную "Дионис", Брекер сделал для Олимпийской деревни в Деберице.

Талантливым скульптором заинтересовался фюрер. Знакомство с Гитлером и главным архитектором Рейха Альбертом Шпеером принесло Брекеру новые выгодные заказы. В 1937 году обласканный властями 37-летний скульптор получил звание профессора и должность преподавателя Высшей школы изобразительных искусств в Берлине. В том же году он создал скульптуры для парижской Всемирной выставки, на которую был приглашен в качестве члена международного жюри. К этому времени относится и его женитьба на модели Аристида Майоля, гречанке Деметре Мессале. Жену Брекера подозревали в еврейском происхождении, что могло бы сделать положение ваятеля не слишком прочным, однако статус любимого скульптора фюрера помог ему устоять и не остаться без работы.

Монументальные творения Арно Брекера полностью удовлетворяли вкусы фюрера и его соратников. Громадные изваяния с символическими названиями "Партия" и "Вермахт" украсили вход в помпезную Имперскую канцелярию, возведенную Шпеером, а фигура Прометея встала во дворе Имперского министерства народного просвещения и пропаганды. При создании каждой своей скульптуры Брекер руководствовался идеей связи немецкого идеала с античным образцом, что полностью соответствовало культурной концепции Гитлера, в своих речах часто отмечавшего связь современных германцев с их предками — древними греками. Огромные скульптуры, порой достигающие 5–6 метров, давали зрителю возможность увидеть, как должен выглядеть "сверхчеловек" — идеальное творение природы, о котором так много говорили национал-социалисты.

Как один из величайших мастеров искусства Третьего рейха Брекер удостоился Золотого партийного знака (для получения этой высокой награды ему пришлось вступить в НСДАП). В июне 1940 года вместе с Альбертом Шпеером скульптор сопровождал фюрера в его поездке в оккупированный Париж. В этом же году Брекер стал членом Прусской академии искусств и получил от Гитлера роскошный подарок — красивый особняк, окруженный парком, и большую студию, в которой трудилось более четырех десятков его помощников, в том числе 12 молодых скульпторов.

В 1941 году Брекер получил должность вице-президента Имперской палаты изобразительных искусств.

Прекрасно владевший ремеслом скульптора, Брекер обладал и невероятным трудолюбием, которое сделало его одним из самых плодовитых ваятелей своего времени. Он создал десятки статуй и сотни квадратных метров барельефов. Именно его Шпеер собирался привлечь к работе над 10-метровым фризом исполинской Триумфальной арки в Берлине. Брекер входил в число самых высокооплачиваемых деятелей искусства, его ежегодный доход доходил до 1 миллиона рейхсмарок. В конце 1930-х годов слава Арно Брекера вышла за пределы Германии, фотографии его работ были представлены во многих журналах мира.

Арно Бренер был не только создателем гигантских статуй, отражающих представление национал-социалистов об идеальном германце, но и замечательным мастером портретной скульптуры. Лица его скульптурных фигур зачастую лишены индивидуальности, в то время как в портретах проявляется интерес художника к внутреннему миру модели.

Жанр скульптурного портрета был очень востребован в Германии 1920-1930-х годов, когда не только опытные ваятели, но и молодые скульпторы создавали портреты политиков прошлого и настоящего, современных артистов, деятелей искусства, ученых и рабочих. В это время появилась практика создания голов, а не бюстов, что позволяло мастеру сосредоточиться на тончайших оттенках эмоционального состояния модели.

Именно в портретах проявился близкий импрессионизму роденовский стиль Брекера, который лепил головы промышленников, немецких и французских деятелей культуры. Поражают мастерством проработки и тонким психологизмом созданные им в конце 1920-х — начале 1930-х годов портреты швейцарского скульптора и живописца Альберто Джакометти, американского ваятеля Исаму Ногучи, друга и наставника Брекера Моисея Когана, Ольги Даль-грен и др. Эти работы совсем не похожи на те портреты, которые Брекер будет создавать в 1940-х годах по заказу руководителей Третьего рейха.

В 1932 году Брекер создал скульптурный портрет Макса Либермана, немецкого художника-импрессиониста еврейского происхождения. В 1935 году, когда затравленный нацистами художник умер, по просьбе его вдовы, впоследствии покончившей с собой, чтобы не попасть в концлагерь, Брекер снял посмертную маску Либермана.

Портрет Макса Либермана Брекер считал одной из самых важных своих работ среди всех, что он делал не по официальным заказам. В 1972 году скульптор написал в своем очерке "О портрете" следующее: "Изображение его полной напряжения, выразительной головы великого художника, легко узнаваемой в своих уникальных чертах, было серьезнейшей задачей для автора". Вспоминая свою работу над портретом и посмертной маской, Брекер отмечает: "То, к чему Либерман никогда не стремился в своей жизни, и что никогда не исходило от его облика, теперь светилось в чертах его посмертной маски: глубокий мир и вечный покой. Только величественная смерть правила здесь; было уничтожено все, что объединяло нас во взаимном внутреннем проникновении во время работы над скульптурным портретом".

К числу лучших своих произведений Брекер относит и портрет французского ваятеля Аристида Майоля (1943). Скульптор гордился этой работой, считая, что ему удалось передать в ней всю глубину характера и величину таланта своего знаменитого учителя и друга.

К несомненным удачам мастера можно отнести и скульптурный портрет немецкого драматурга Герхарда Гауптмана (1942). Тонким психологизмом отмечен и скульптурный портрет Мориса де Вламинка (1943). Пытаясь передать особенности характера французского художника, Брекер подчеркивает недостатки его лица, тщательно выписывает все морщинки и складка кожи.

Совсем иначе выглядят бюсты правителей Третьего рейха и их родственников. Тут Брекер, напротив, старается скрыть негативные черты их лиц и усилить все, что в них есть привлекательного. В этих работах заметно стремление скульптора польстить высокопоставленным заказчикам. Особенно ярко желание приукрасить модель выразилось в портрете Йозефа Геббельса (1937). Взору зрителя представлено одухотворенное лицо мыслителя, принадлежащее ученому или писателю, но никак не нацистскому палачу. Геббельс Брекера не имеет ничего общего с тем обезьяноподобным существом, которое мы себе представляем, вспоминая советские карикатуры или шарж, нарисованный рукой Тихонова-Штирлица в "Семнадцати мгновениях весны".