Олег Ивик - Троя: Пять тысяч лет реальности и мифа

В конце третьего тысячелетия на Гиссарлыке вновь возникает город. Цитадель его стала значительно больше, а план абсолютно не совпадает с планом Трои-III — если раньше при восстановительных работах строители в какой-то мере ориентировались на прежнюю планировку, то теперь город строился «с нуля». Старые дома и даже фундаменты оказались полностью скрыты под слоем мусора, не были заметны на поверхности, и новые улицы прокладывались без их учета. {204} 204 Блеген . Троя. С. 121.

Люди, пришедшие в Трою после векового перерыва, не были иноземцами. В чем-то они продолжали старые троянские традиции, но теперь их быт все больше напоминает быт внутренних районов Анатолии. Они вернулись к архитектуре первого и второго города, отказавшись от чередования кирпича и камня и ограничиваясь каменными цоколями. Но у них стали популярны своего рода «многоквартирные дома» с несколькими комнатами или квартирами, каждая из которых имела отдельный выход на улицу, — это считается анатолийской планировкой. Во дворах, а иногда и в домах появились анатолийские купольные печи для готовки. Мрачноватая керамика продолжала традиции третьего города, но стали появляться формы сосудов, заимствованные в центральной Анатолии. Троянцы, вслед за анатолийцами, все чаще добавляли в керамическую массу измельченную солому…

Возможно, люди, отстроившие пятый город, были выходцами из малоазийской «глубинки», которые смешались с жителями Троады. Связи новых троянцев со своими анатолийскими соседями не прервались и тогда, когда город, пережив около 1900 года до н. э. очередную катастрофу, перешел в следующий этап — Троя-V. Недавно специалисты выделили эти два последние этапа в отдельную археологическую культуру. Корфманн назвал ее «Troia Anatolian Culture» — «Анатолийская культура Трои». Кроме того, Троя-V уже не принадлежала раннему бронзовому веку — это был переходный период к эпохе средней бронзы.

Пятый город периодически уничтожался пожарами и вновь возрождался из пепла. Жители его понемногу восстанавливали благополучие прежних эпох, и, хотя драгоценных находок в этом слое сделано не было, дома троянцев стали больше, и в них появилось новшество: вылепленные из глины табуреты и лежанки. Археологи обнаружили дом этого периода, в котором одна только главная комната имела площадь около 50 квадратных метров, и к ней примыкали смежные, поменьше. И еще одно новшество изменило быт горожан: они изобрели веник. С этих пор количество находок в домах катастрофически сократилось. Блеген пишет: «Некоторые археологи из-за этого испытывали что-то вроде ненависти к древним обитателям Пятого города, в чем ученых, конечно же, трудно винить». {205} 205 Блеген . Троя. С. 130.

Цитадель Пятого города занимала площадь около 20000 квадратных метров — она была вдвое больше первой крепости, возникшей когда-то на холме Гиссарлык. Верхний город к этому времени достиг максимальных размеров — таким большим он не будет даже в грядущие дни «широкоуличной» гомеровской Трои-VI. {206} 206 Korfmann . Troia — Ausgrabungen 1994. Троя возобновляет морскую торговлю — здесь появляются импортные товары с Кикладских островов, Крита и даже Кипра. {207} 207 Korfmann . Troia — Ausgrabungen 1996. Блеген считает, что если бы жизнь города продлилась еще хотя бы на полвека-век, то «Пятый город создал бы одну из замечательных культур…» {208} 208 Блеген . Троя. С. 134. Но разразилась катастрофа, причины которой археологам до сих пор не понятны. Пожара, во всяком случае сильного, не произошло. Следов сражения не сохранилось. Но примерно в 1740 году и сам город, и его жители были буквально стерты с лица земли. Если эти люди и остались живы — ни они, ни их потомки уже не вернулись на Гиссарлык. Некоторое (хотя и очень недолгое) время город, вероятно, был заброшен. {209} 209 Korfmann . Troia — Ausgrabungen 1996. Так завершилась эпоха Анатолийской культуры Трои.

Те, кто вскоре поселились на ее развалинах, были людьми совершенно иной культуры, пришельцами издалека. Они положили начало Трое-VI и открыли в Троаде эпоху среднего бронзового века. Это уже были прямые предки героев, защищавших «священную» Трою Приама от полчищ Агамемнона.

Лаомедонт, сын Ила, родился примерно на рубеже XIV и XIII веков. Год его рождения очень приблизительно можно определить по биографии его сына Приама. Приам погиб в день взятия Трои. О том, когда, с точки зрения античных авторов и современных специалистов, пал «священный» Илион, мы подробно поговорим в главе «Была ли Троянская война». Пока же примем датировку Корфманна (тем более что она примерно совпадает с античной традицией) — 1190/1180 год до н. э. Приаму тогда было, вероятно, за семьдесят: он дряхл и уже не участвует в битвах, но некоторые его дети еще очень молоды (например, Полидор, который настолько юн, что отец «ни за что не пускал его в битву»). {210} 210 Hom., Il., XXI.407–411. Значит, Приам родился примерно в 1260 году до н. э. Не известно, каким по счету сыном Лаомедонта был Приам (к этому вопросу мы еще вернемся). Если принять, что Лаомедонт стал отцом Приама в возрасте от 20 до 60 лет, то сам Лаомедонт мог родиться в промежутке от 1320 до 1280 года. На троянский трон он взошел, вероятно, в первой половине XIII века.

Лаомедонт был старшим современником Геракла, Тесея, Орфея, Ясона и множества других блистательных героев, принадлежавших к поколению, предшествовавшему Троянской войне. Но сам он никакими выдающимися деяниями не прославился. В «Илиаде» он характеризуется с одной стороны как «преславный» {211} 211 Hom., Il., V.649. и «безупречный», {212} 212 Hom., Il., XX.236. с другой — как «нечестивый» {213} 213 Hom., Il., XXI.452. и «наглый». {214} 214 Hom., Il., XXI.444. Но первые две характеристики даны его родичами и союзниками, которые, вероятно, считали своим долгом уважительно отзываться о давно почившем царе. Что же касается нелицеприятных эпитетов — они были даны Лаомедонту богом Посейдоном, и даны вполне обоснованно.

Раздор между Лаомедонтом и владыкой морей начался с того, что два олимпийских бога, Аполлон и Посейдон, поступили к Лаомедонту на службу. Гомер считает, что они сделали это по приказу Зевса (возможно, в качестве наказания за участие в заговоре против царя Олимпа). {215} 215 Schol. Hom., Il., XXI.444 (по: http://www.theoi.com/Text/Ap2a.html ). По версии Аполлодора, служба эта была добровольной — просто «боги, желая испытать нечестие Лаомедонта, уподобились людям» и нанялись за плату окружить город стенами. {216} 216 Apollod., II.5.9. Так или иначе, два величайших бога в течение года верно служили царю Трои. В «Илиаде» Посейдон в разговоре с Аполлоном вспоминает: