Михаил Погодин - Полная история Руси

Рюрик, услышав о смерти своего врага, скинул тотчас монашескую одежду, нанял половцев и поднялся на Галич вместе с подговоренными Ольговичами.

Вдова Романовая, вероятно, угорская княжна, услышав о грозе, обратилась с просьбой о заступничестве к родственнику своему, Андрею, королю венгерскому, который продолжал еще называться и галицким. Свидание было в Саноке.

Андрей принял Даниила как «милаго» своего сына и в охранение осиротелого семейства дал свою значительную засаду, Мокия великого, слепоокого, Корочуна, Воплта и сына его Витомира, Благиню и иных угров, при которых галичане, не любившие Романа, следовательно, и детей его, не могли причинить им никакого вреда, точно так как и Рюрик, по крайней мере, на первых порах.

Бояре галицкие и владимирские встретили его в Микулине на реке Серете, сразились и вынуждены были отступить. Но в Галиче Рюрик нашел встречу сильнее и должен был удалиться в Русь без успеха.

В следующем году (1206) собрались Ольговичи на сейм в Чернигове и решили опять идти на Галич с половцами. Они соединились в Киеве с Рюриком и его детьми, который пригласил берендеев.

С другой стороны, Владимиру угрожали ляхи. Галичане опять просили помощи у короля, а вдова, не дождавшись его, решила искать спасения с детьми во Владимире. Король, перейдя горы, загородил дорогу ляхам и смирил их. Они отошли прочь. Русские князья, также услышав о движении короля, остановились и не смели идти далее. Они стояли несколько дней без действия. Король, сговорившись с галичанами, послал в Переяславль звать Ярослава, сына Всеволода, сильнейшего князя на Руси. Он ждал две недели. Между тем, ни русские князья не подступали к Галичу, ни король. Наконец, они все устали и разошлись: король за горы, князья домой в Русь. По удалении короля, галичане испугались, чтобы они не пришли назад. Боярин Володислав с братом, кормиличичи (сыновья кормильца) изгнанные покойным Романом и теперь вернувшиеся в Галич, указали на Игоревичей, — хваля их достоинства, — племянников последнему галицкому князю Владимиру, сыновей его родной сестры, бывшей за Игорем Святославичем северским.

Тотчас послано было за Владимиром, бывшим с союзным, отступавшим войском, только еще в двух днях пути. Укрывшись от братьев, он прискакал в Галич и был посажен на стол, а брат Роман в Звенигороде. Ярослав Всеволодович также приехал, но уже поздно: три дня как Владимир был в Галиче, и Ярослав должен был вернуться в Переяславль.

Владимир, по совету некоторых бояр, желая искоренить Романово племя, вслед за княгиней послал попа к владимирцам сказать: «Не останется город ваш на земле, если не выдадите Романовую: возьмите на княжение брата моего Святослава».

Владимирцы хотели убить попа. Некоторые бояре, задумавшие измену, спасли его, говоря: «Не подобает убити посла». Княгиня, проведав о злом умысле предать их, посоветовалась с дядькой Мирославом и ночью бежала в ляхи. Даниила взял дядька на руки, а Василька поп Юрий с кормилицей; вышли они, пролезши через отверстие в городской стене («дырею граднею»). Несчастные не знали, куда приклонить голову; отец их был убит в ляхах, а Лестко мира еще не заключил.

Однако Лестко не помянул вражды, но с великой честью принял ятровь свою с детьми.

Оставив Василька у себя, он послал Даниила с послом своим Вячеславом Лысым к королю Андрею: «Я не помянул свады Романовой: а тебе он был друг, и ты клялся, оставшись в животе, иметь любовь к его племени. Теперь дети его в изгнанье. Пойдем вместе возвратить им отечество».

А гонитель сирот, Владимир Игоревич, прислал дары Андрею и Лестку, и благодетели успокоились, медля со своей помощью. Даниил остался в Венгрии, Василько с матерью в Польше.

Игоревичи так укрепились, что могли посылать помощь старшему из Ольговичей, Всеволоду Чермному, в войнах его с Рюриком Ростиславичем. Но согласие их продолжалось недолго, они перессорились между собой. Роман бежал в угры, привел оттуда полки и стал биться с братом, победил его и занял Галич, а Владимир удалился в свой Путивль (1208).

Таким образом, один благодетель не только пропустил случай помочь детям Романа, но еще помог их врагу овладеть их достоянием, может быть, обещавшему подданство.

Точно так поступил и другой: как Андрей помог Роману, так Лестко, вместе с братом Кондратом, помог Александру Всеволодовичу овладеть Владимиром. Владимирцы предались ему, как внуку Романа, а ляхи, пришедшие с ними, пустились грабить, приступили к собору, намереваясь изломать двери. Александр пожаловался Лестку. Лестко с братом изрубили несколько ляхов и спасли остаток города и церковь Св. Богородицы. Владимирцы раскаялись в своем легковерии: без Александра ляхи не перешли бы и Буга.

Александр сел во Владимире, а Святослав Игоревич уведен в плен к ляхам. Лестко женился на дочери Ингваря, князя луцкого, который, как старший в роде Мстислава великого, занял место Александра, впрочем, ненадолго: он, не любимый боярами, уступив опять Владимир Александру, вернулся в Луцк.

Берестьяне прислали к Лестку просить у него Романовой с детьми к себе. Лестко отпустил. Город встретил Василька, «как бы великого Романа жива видяще» (Даниил все еще оставался в Венгрии). После мать, жалуясь перед Лестком на Александра: «Яко сий всю землю вашу вотчину держить, а сын мой во едином Берестьи», выпросила ему еще Бельз, за который были уступлены Украйные города, на левом берегу Буга: Угровеск, Верещин, Столпье и Комов.

Дикие литовцы и ятвяги, смиренные Романом, пользуясь расстройством земли, вторглись в ее пределы и разорили окрестности Турийска, переправились на левую сторону Буга, опустошили селения около Комова, подступили даже под стены Червена, имея главный обоз в Уханях. Владимирцы отбили их и прогнали, но с большим для себя уроном.

Король Андрей, видя беспрерывный мятеж в Галиче или недовольный Романом, призываемый некоторыми боярами, прислал туда войско под начальством воеводы Бенедикта. Бенедикт захватил Романа, моющегося в бане, и препроводил в ляхи, а сам остался управлять. Бенедикт неистовствовал в Галиче, «томитель бе боярам и гражданам, и блуд творя, и оскверняху жены же и черницы и попадьи, вправду бе антихрист за скверная дела его. Бе бо Тимофей в Галиче премудр книжник, отечество имея в граде Киеве, притчею рече слово о сем томителе Бенедисте, яко в последния времена тремя имены наречется антихрист. Бегаше бо Тимофей от лица его». Несчастные галичане не знали, к кому обратиться: они призвали Мстислава пересопницкого, но он не мог ничего сделать против Бенедикта. Илья Щепанович, смеясь, возвел его на Галичину могилу около города и сказал: «Ну вот, князь, ты посидел на Галичине могиле, так и в Галиче покняжил!»