Ольга Боровская - Советско-польские переговоры 1918–1921 гг. и их влияние на решение белорусского вопроса [litres]

Протоколы заседаний ЦК РКП(б), переписка большевистских лидеров, директивы и указания, которые поступали из Москвы руководству ССРБ и ЛССР, свидетельствуют, что в ЦК РКП (б) были более значительные причины (кроме внешнеполитических) для объединения Литовской и Белорусской советских республик. Исходя из документов, которые стали известны историкам совсем недавно, не последнюю роль в создании ЛитБел ССР имел территориальный вопрос. Создавая ЛитБел ССР, ЦК РКП (б) решил и ряд других достаточно близких проблем. Председатель ЦИК РСФСР Я. М. Свердлов, раскрывая белорусским коммунистам ночью перед I Всебелорусским съездом Советов мотивы объединения республик, отмечал, что важным «мотивом создания единой Белорусско-Литовской республики является стремление ЦК сохранить эти республики от проявления в них националистическо-шовинистических стремлений». Создавая ЛитБел ССР, большевистское руководство рассчитывало уничтожить так называемый региональный сепаратизм, как в форме Западной области, или в виде ССРБ. Так как ни руководство области в лице Облисполкомзапа, ни белорусские коммунисты, которые входили в состав правительства ССРБ, не пользовались полным доверием ЦК РКП (б).

После объединения ЛССР и БССР, А. А. Иоффе, согласно его переписки с Г. В. Чичериным, сосредоточил свое внимание на так называемой «местной работе», планировал наладить «правительственную работу», «заняться налаживанием границы». 22 февраля 1919 г. он сообщал членам Политбюро РКП (б) о необходимости срочного создания военного округа, который бы совпадал с границами республики. Этот шаг являлся целесообразным из-за быстрого передвижения польских войск с Юго-Западного (направление Львова) на Северо-Западный фронт (направление Гродно-Вильно) [16, л. 24]. Кроме этого Иоффе обратил пристальное внимание на распространение агитационной литературы на территорию Польши.

Формирование государственных органов ЛитБел ССР находилось под пристальным контролем ЦК РКП (б). Назначение на все ключевые должности в правительстве ЛитБел в обязательным порядке проводилось после подтверждения кандидатуры в ЦК РКП (б) или с санкции представителя ЦК. Подробные отчеты об организационных мероприятиях в связи с формированием государственных органов власти ЛитБел ССР помещались в сообщениях представителя ЦК РКП (б) А. А. Иоффе, который регулярно передавал их в Москву. Основываясь на этих сообщениях, ЦК РКП(б) утвердил кандидатуру К. Г. Циховского в качестве председателя ЦИК ЛитБел и В. С. Мицкевича-Капсукаса – председателем СНК республики. Ключевые комиссариаты возглавляли: наркомат по иностранным делам – В. С. Мицкевич-Капсукас, внутренних дел – 3. И. Алекса-Ангаретис, государственного контроля – С. И. Берсан, образования – Ю. Ю. Лещинский, военных дел – И. С. Уншлихт. В процессе формирования государственного аппарата, центральных и местных органов власти руководство ЛитБел столкнулось с острой кадровой проблемой. Частично кадровый дефицит был вызван тем, что представитель ЦК РКП (б) А. А. Иоффе не желал включить в состав литовско-белорусского правительства на высокие должности бывших деятелей Облисполкомзапа. Как сообщал в письме В. И. Ленину и в Народный комиссариат иностранных дел РСФСР Я. С. Милецкий, также представитель ЦК РКП (б) в Литве и Беларуси, виленские коммунисты с желанием приглашали в правительство ЛитБел представителей интеллигенции. Такие действия вызвали сильное недовольство среди областных представителей, и стали причиной резкой резолюции, которая была вынесена Минской губернской партийной конференцией 2 апреля 1919 г. [198, л. 36].

В помощь А. А. Иоффе из Москвы в Вильно был направлен С. С. Пестковский. Кроме этого, еще к приезду А. А. Иоффе для организации работы на территории Литвы и Беларуси был направлен Д. Ю. Гопнер. Он, как полномочный представитель РСФСР в Литве и Беларуси (скорей всего имел полномочия от Народного комиссариата национальностей) находился на этой должности с декабря 1918 г. В начале февраля 1919 г. А. А. Иоффе поставил вопрос о целесообразности нахождения Д. Ю. Гопнера в Вильно. В ответ, Г. В. Чичерин объяснил функции последнего: «так как Иоффе должен оставаться в тени, Гопнер может связываться с некоторыми элементами белорусского общества, с которыми контакт Иоффе нежелателен. Он посвятит себя всем видам агитации». Также народный комиссар иностранных дел РСФСР напомнил о функции Д. Ю. Гопнера по информированию ЦК РКП (б) о ситуации в белорусском правительстве [30, л. 8]. Именно поэтому предложение о выдвижении А. А. Иоффе на пост главы ЛитБел ССР, которое было озвучено на заседании ЦБ КП(б)Б 1–2 февраля 1919 г. Я. М. Свердловым, И. И. Найденковым, не было поддержано центральным руководством. Кроме того, срочно в Вильно был направлен К. А. Машицкий, который присутствовал на заседании ЦБ КП(б) Б 2–3 февраля 1919 г., в качестве представителя так называемого «дипломатического корпуса» [220, с. 93].

Ключевой причиной командирования А. А. Иоффе в Вильно стала вероятность начала советско-польских переговоров. Так, на встрече Р. В. Пикеля и И. И. Рейнгольда с Я. М. Свердловым в Москве, кроме решения вопроса выделения Витебской, Могилевской и Смоленской губерний из состава БССР, были затронуты и взаимоотношения БССР (ЛитБел ССР) с Польшей. В итоге Я. М. Свердлов настаивал на заключении с польским руководством соглашения, которое решит все спорные территориальные вопросы между сторонами. Председатель ВЦИК РСФСР рекомендовал «для дипломатии использовать Иоффе» [220, с. 92].

А. А. Иоффе должен был представлять ЛитБел ССР на этих переговорах. Центральное советское руководство всеми возможными и невозможными средствами стремилось к выставлению ЛитБел ССР в качестве самостоятельной международной единицы, настаивало на решении всех спорных территориальных вопросов, которые существовали между Польшей, Литвой и Беларусью, непосредственно через переговоры с представителями объединенной советской республики.

На заседании ЦБ КП (б) Б 22 января 1919 г. А. А. Иоффе отмечал, что «претензии Польши могут быть решены частично дипломатическим путем. Поэтому удобней, чтобы она столкнулась с буферами – Литвой и Беларусью» [220, с. 81]. В ноте народного комиссара иностранных дел РСФСР к министру иностранных дел Польши, направленной 10 февраля 1919 г. как ответ на ноту от 7 февраля 1919 г., указывалось, что «вопросы, касающиеся территориальных соглашений, должны будут решаться путём переговоров с правительствами Советских Республик Литвы и Беларуси, касающиеся их непосредственно, и к которым мы собираемся обратиться с предложением наших услуг» [78, с. 69].

Дипломатическая переписка была начата задолго до первых военных столкновений (февраль 1919 г.). Продвижение войск Красной Армии вглубь литовско-белорусских территорий вызвали протесты со стороны польского правительства. 22 декабря 1918 г. была направлена нота Министерства иностранных дел Польши, в которой министр Л. Василевский в категорической форме обвинил советскую сторону в незаконном захвате земель, которые не принадлежат ей по закону. Это дало толчок к продолжительной переписке между сторонами.