Сергей Холодов - История ОБХСС и экономическая преступность в России в ХХ веке

К середине 1990-х подпольный ликероводочный бизнес прочно вошел в пятерку самых доходных отраслей теневой экономики. Деньги, которые там крутились, достигали астрономических сумм. Подавляющая их часть уходила в карманы теневых дельцов, на подпитку организованной преступности и на подкуп коррумпированных чиновников.

Окрестности Москвы в те годы превратились в один гигантский подпольный цех по производству «липовой» водки. Сотрудники местных отделов по борьбе с экономической преступностью буквально с ног сбивались, выявляя и ликвидируя подпольные водочные цеха. В среднем в год выявлялось и закрывалось 60 таких предприятий. Впрочем, на месте ликвидированных цехов моментально открывались новые.

Чаще всего нелегальные винно-водочные предприятия появлялись в Мытищинском районе Московской области. Знатоки объясняли сей феномен наличием в Мытищинском районе чистой родниковой воды. А от качества воды, как известно, во многом зависит и качество конечного продукта, то есть водки. Изготовленная на чистой родниковой водичке, «беленькая», даже если при этом были грубо нарушены технические условия, почти не отличается по вкусу и запаху от нормальной водки. Неудивительно, что в Мытищи в начале 1990-х слетелись аферисты со всего бывшего Советского Союза. В те годы не проходило и недели, чтобы местные оперативники не накрывали какой-нибудь подпольный цех, организованный творческим гением гостя из ближнего зарубежья.

Иногда эти цеха смахивали на вполне приличное по масштабам производство. Весной 1997 года один такой цех сотрудники УБЭПа накрыли на территории бывшего пионерского лагеря «Голубой лес». Производством водки там занималась целая бригада из 45 человек. Все они оказались гостями из ближнего зарубежья — Украины, Молдавии, Азербайджана, Латвии, Узбекистана. Верховодили на заводике 65-летний аксакал из Гянджи и 33-лет-няя уроженка Чимкента. Под их чутким руководством преступники за несколько месяцев неустанной работы изготовили 20 тысяч бутылок «Привета», «Родника», «Праздничной» и других популярных в то время сортов водки. Кроме огромного количества готовых к продаже бутылок, оперативники обнаружили десятки тысяч этикеток, сотни пустых бутылок и 4,5 тысячи литров технического спирта. Общая стоимость изъятого, по подсчетам оперативников, потянула на полмиллиарда дореформенных рублей. Чтобы описать и вывезти имущество и готовую продукцию, пришлось задействовать весь личный состав местного отдела внутренних дел.

Как известно, отличить нормальную водку от суррогата внешне почти невозможно. Для этого содержимое бутылки необходимо подвергнуть специальным лабораторным исследованиям. Кроме того, теневые дельцы постоянно совершенствовали свое мастерство. Самые шустрые из них научились подделывать даже те сорта водки, которые считались надежно защищенными от подделок. В середине 1990-х даже на прилавках фирменных московских магазинов можно было запросто обнаружить, например, «Столичную» с этикеткой завода «Кристалл», но разлитую не в цехах прославленного предприятия, а в каком-нибудь малоприметном сарайчике на территории Мытищинского района. Бывали случаи, когда из продажи изымали даже «Смирновку» в фирменных бутылках, но с содержимым, весьма отдаленно напоминавшим продукцию известных русских виноделов.

Далека от идеала была и хваленая заграничная водка, которая в начале 1990-х хлынула в Россию широким потоком. В 1995 году, например, в страну было ввезено винно-водочной продукции из-за рубежа на сумму 4 миллиарда долларов. Согласно проведенным исследованиям, большинство сортов заграничной водки не отвечало элементарным нормам безопасности. Иначе говоря, в страну огромными партиями завозили, по сути, такой же суррогат, какой клепали в подпольных цехах ближнего Подмосковья.

И это касается не только водки. В середине 1990-х едва ли не каждый день органы санэпиднадзора браковали импортные еду и напитки. Склады московской железнодорожной таможни были буквально забиты немецкими шоколадками, английской газированной водой, канадским пивом, ближневосточными соками и чипсами, дальневосточными оливками, конфитюрами и детским питанием. Практически все завозимые в Россию съестные продукты в лучшем случае были изрядно просрочены, а в худшем — вообще несъедобны.

Когда склады переполнялись сверх всякой меры, таможенники устраивали акции по уничтожению заморской отравы. Для этого при московском таможенном управлении была создана специальная команда — десяток мужиков с огромными бицепсами и железными нервами, ибо ни у каждого представителя сильной половины человечества хватит духа уничтожить, например, несколько сотен бутылок с горячительным напитком. А такие акции в середине 1990-х проходили регулярно. Так, в октябре 1995-го на территории Солнцевской плодоовощной базы была уничтожена крупная партия венгерского вина. Экзекуция выглядела следующим образом. Четверо дюжих парней ловким движением рук сбивали у бутылок горлышки и безжалостно выливали содержимое в сточную канаву. Рядом быстро росла гора стеклянной тары с яркими этикетками на мадьярском наречии. Ровно четыре часа понадобилось, чтобы содержимое восьми тысяч бутылок кануло в недрах московской канализации.

Ликвидация венгерского пойла обошлась московской таможне в 80 миллионов неденоминированных рублей. Поскольку аналогичные мероприятия в то время проводились еженедельно, нетрудно представить, на какие затраты было вынуждено идти государство с его и без того довольно хилым бюджетом, дабы ограничить появление заморской отравы на прилавках наших магазинов.

И все же главную опасность в 1990-е годы представляла продукция российских подпольных виноделов. Чтобы навести хотя бы видимость порядка в этой сфере, в Министерстве по налогам и сборам России решили ввести акцизные марки, которые, по замыслу авторов идеи, должны были служить некоей гарантией того, что в бутылке не суррогат, а качественный алкогольный напиток. Однако на деле получилось не совсем так, как затевали. Введение акцизных марок не только не решило старые проблемы, но и породило массу новых.

Выдавать акцизные марки поручили налоговым инспекциям на местах. Чиновники восприняли это как подарок судьбы. В конце 1990-х годов лицензии и акцизные марки на алкоголь и табак не выдавались — они покупались. Средняя такса по Москве — 30 тысяч долларов. Плати по таксе — и торгуй себе спокойно, чем хочешь, хоть денатуратом. Известно немало случаев, когда лицензии и марки получали фирмы, которые вообще не имели никакого отношения к производству винно-водочной и табачной продукции. Никому не известная табачная фирма «Принц-хауз», например, получила аж 10 миллионов акцизных марок, хотя на тот момент у нее не было даже оборудования для производства сигарет.