Стивен Рансимен - Королевство Акры и поздние крестовые походы. Последние крестоносцы на Святой земле

© Перевод, ЗАО «Центрполиграф», 2020

© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2020

Дурные вести не стоят на месте. Едва только окончилась провалом битва при Хаттине, как на Запад полетели гонцы обо всем поведать государям Европы, а вскоре за ними последовали и другие с рассказами о падении Иерусалима. Новость повергла западное христианство в ужас и оцепенение. Несмотря на все призывы, доносившиеся в последние годы из Иерусалимского королевства, никто на Западе, за исключением, быть может, Папской курии, не понимал, насколько остро стоит угроза. Ехавшие на Восток рыцари и паломники находили во франкских государствах жизнь куда более роскошную и веселую, чем та, которую они знали где-либо в своих странах. Они слушали рассказы о военных подвигах, видели, как преуспевает торговля. Они были не в состоянии осознать, насколько шаткое это процветание. И вдруг, как гром среди ясного неба, явилась весть, что все погибло. Христианская рать сметена, Святой Крест, священнейшая реликвия христианства, в руках басурман, и сам Иерусалим потерян. За какие-то считаные месяцы рухнуло все здание франкского Востока, и, чтобы спасти хоть что-то из-под его развалин, требовалась помощь, да поскорее.

Беженцы, выжившие под обломками, сгрудились за стенами Тира, и неукротимая энергия Конрада Монферратского еще поддерживала в них самообладание. Счастливая случайность — его своевременный приезд — спасла город от капитуляции, и один за другим сеньоры, спасшиеся из когтей Саладина, стекались к нему туда и благодарностью склоняли перед ним голову. Но все они понимали, что без помощи с Запада их шансы удержать Тир весьма невелики, а шансы возвратить потерянное — ничтожны. В затишье, которое последовало за первым ударом Саладина по Тиру, когда он отправился дальше завоевывать Северную Сирию, они послали своего самого уважаемого сотоварища — тирского архиепископа Иосию — лично поведать папе и королям Запада, в каком отчаянном положении они оказались. Примерно в это же время уцелевшие члены военных орденов рассылали письма к своим западным братьям, стараясь произвести на них впечатление таким же нерадостным рассказом.

Архиепископ отплыл из Тира в конце лета 1187 года и вскоре прибыл ко двору короля Сицилии Вильгельма II. Как оказалось, короля глубоко опечалили слухи о несчастье. Узнав обо всех подробностях, Вильгельм надел власяницу и уединился на четыре дня. Затем он составил письма монархам Европы с призывом объединиться в крестовом походе, а сам приготовился как можно скорее выслать экспедицию на Восток. В то время он как раз вел войну с византийцами. В 1185 году его войска пытались взять Фессалоники, но потерпели полное поражение, однако его военные корабли все еще крейсировали вокруг Кипра, оказывая помощь узурпатору острова Исааку Комнину, который поднял мятеж против императора Исаака Ангела. Вильгельм поспешно договорился о мире с императором, и сицилийского адмирала Маргарита из Бриндизи вызвали домой, велев ему переоснастить корабли и плыть с тремя сотнями рыцарей в Триполи. Между тем архиепископ Иосия в сопровождении сицилийского посольства добрался до Рима.

В Риме тоже в полной мере осознавали серьезность создавшегося положения, так как генуэзцы уже сообщили обо всем папскому двору. Здоровье старого папы Урбана III уже пошатнулось, и потрясение оказалось для него слишком тяжелым. 20 октября он скончался, не выдержав горя. Однако его преемник Григорий VIII сразу же разослал энциклику ко всем верным христианам Запада. В ней он рассказывал печальную историю потери Святой земли и Святого Креста. Он напомнил адресатам, что еще утрата Эдессы сорока годами ранее должна была послужить предостережением. Теперь же потребуется совершить неимоверный труд. Пусть же все покаются в грехах и соберут себе сокровища на небесах, принеся обеты крестоносцев. Он сулил полное отпущение грехов всем принявшим на себя крест. Они получат вечное блаженство в раю, а их земные владения будут находиться под защитой Святого престола. Заканчивалось письмо предписанием соблюдать пост каждую пятницу в течение пяти следующих лет и воздерживаться от мясной пищи по средам и субботам. А родственники самого папы и его кардиналов будут поститься еще и по понедельникам. В других отправленных из Рима посланиях всем христианским государям также повелевалось заключить перемирие на семь лет, а также сообщалось, что все кардиналы одними из первых обязались стать крестоносцами нового похода. Подобно странствующим проповедникам, они поведут христианские армии в Палестину.

Папа Григорий не увидел результатов своих стараний. Он испустил дух в Пизе 17 декабря, проносив папскую тиару всего два месяца, и оставил заканчивать свое дело епископу Палестрины, избранному два дня спустя под именем Климент III. Пока Климент торопился установить контакт с могущественнейшим монархом Запада — императором Фридрихом Барбароссой, архиепископ Тирский двинулся через Альпы на встречу с королями Франции и Англии.

Вести о его миссии бежали впереди него. Престарелый антиохийский патриарх Эмери написал королю Генриху II о постигших Восток бедах и послал его с епископом Баньяса, и прежде чем Иосия Тирский успел прибыть во Францию, старший из сыновей Генриха, еще остававшихся в живых, Ричард, граф Пуату, принес обет крестоносца. Сам Генрих в течение многих лет, но без особого энтузиазма вел войну с Филиппом Августом, королем Франции. В январе 1188 года Иосия нашел двух королей в Жизоре [1] В политическом отношении переговоры в Жизоре оказались провальными. ( Здесь и далее примеч. авт., если не указано иного. ) , на границе между Нормандией и владениями французской короны, где они встретились для переговоров о перемирии. Красноречие архиепископа побудило их заключить мир и обещать как можно скорее отправиться в поход. Граф Фландрский Филипп, быть может стыдясь из-за прерванного похода десятью годами раньше, поторопился последовать их примеру, да и многие знатные сеньоры обоих королевств поклялись отправиться в Святую землю вместе со своими сюзеренами. Было решено, что армии пойдут вместе, французы наденут красные кресты, англичане — белые, а фламандцы — зеленые. Чтобы оплатить расходы на экспедицию, оба короля ввели особые налоги. В конце января в Ле-Мане собрался совет короля Генриха, чтобы распорядиться насчет уплаты «десятины Саладина» — десяти процентов с дохода, который взимался со всех мирян, подданных короля во Франции и Англии. Затем Генрих уплыл в Англию, чтобы заняться подготовкой к походу, который с пылом проповедовал архиепископ Кентерберийский Балдуин. Архиепископ Тирский отправился в обратный путь окрыленный надеждами.