Виктор Усов - Китайский Берия Кан Шэн

В те дни китайская пресса подробно освещала деятельность хунвэйбинов по переименованию улиц, магазинов, зданий, больниц Пекина, Шанхая. Тяньциня, Нанкина, Уханя, Чанша, Наньчана, Гуйчжоу, Хэфэя, Цзинани, Харбина, Чунцина, Наньнина, Гуйяна, Куньмина, Гуанчжоу и других городов. Страну захватила охота к перемене имен: старые «феодальные» вывески сменялись звучными современными названиями типа «Вэйдун» («Защитим Мао Цзэдуна»), «Ханьбяо» («Сплотимся вокруг Линь Бяо»), «Юнгэ» («Непрерывная революция»). В Шанхае 29 августа 1966 г. на одном из крупнейших универмагов города хунвэйбины предлагали его из «Юнхун» («Вечно красный») переименовать в «Юндоу» («Постоянная борьба») или «Хунвэй» (от слова хунвэйбин). На развлекательном и увеселительном центре Шанхая «Да шицзе» («Великий мир») сняли вывеску вообще. В Тяньцзине все из 400 отделов и магазинов, названия которых существовали до 1949 г., были переименованы. Пассаж «Цюанье чан» в этом городе был переименован в «Народный пассаж». А такой же пассаж в Пекине «Дунань шичан» («Восточное спокойствие») был переименован в «Дунфэн шичан» («Ветер с Востока»), улица, ведущая к советскому посольству, была переименована в «Антиревизионистскую» улицу. На улице были вывешены лозунги и дацзыбао воинственного, националистического содержания, которые должны были запугать сотрудников советского посольства. Вот что писалось в одной дацзыбао от 20 августа 1966 г., подписанной «красными охранниками» Пекинского института китайской медицины: «Довольно! Довольно! В наших сердцах клокочет вся старая и новая ненависть! Мы не забудем о ней ни через сто, ни через тысячу, ни через десять тысяч лет. Мы обязательно отомстим. Сейчас мы не мстим только потому, что еще не пришло время мщения. Когда же настанет это время, мы сдерем с вас шкуру, вытянем из вас жилы, сожжем ваши трупы и прах развеем по ветру!»

Итак, уже первые недели деятельности хунвэйбинов в Пекине и на периферии ознаменовались разгулом политического хулиганства, актами вандализма и изуверства, кровавыми насилиями над неугодными инициаторам «культурной революции» кадрами, интеллигенцией, взрывом антисоветизма. В ходе «культурной революции» и после нее стали известны факты жесточайших пыток при допросах ни в чем не повинных людей, в ходе которых применялось от 50 до 100 видов изощренных пыток, «ничем не уступающих фашистским».

Бесчинства хунвэйбинов встретили отпор сознательных слоев трудящихся и общественности страны. По призыву местных партийных руководителей, а также чаще всего стихийно, рабочие, служащие, часть трудящихся, члены КПК и КСМК вставали на защиту парткомов, выгоняли хувнэйбинов из захваченных ими учреждений, взывали к Центру с требованием пресечь произвол и беззаконие. Так, когда приезжие «красные охранники» вкупе с местными из института торговли в г. Бэньпу (провинция Аньхуй) попытались устроить погромы в парткомах различных степеней, около 2 тыс. рабочих Бэньпу под руководством секретарей парткомов в течение трех дней с 1 по 3 сентября 1966 г. блокировали их. 4 сентября приехавшие в Шанхай хунвэйбины (более 1 тыс. человек), осадили здание Бюро ЦК КПК по Восточному Китаю и горком партии для расправы над «окопавшимися там ревизионистами», но получили должный отпор со стороны шанхайских рабочих и служащих. 6 и 7 сентября, когда хунвэйбины окружили здание парткома провинции Цзянси, рабочие, крестьяне и партийные работники разогнали их и устроили манифестацию под лозунгом: «Долой правых студентов!», «Решительно защитим партийные комитеты!». Организованные и стихийные выступления рабочих и крестьян против «красных охранников» в тот период имели место также в Циндао, Чанша, Тяньцзине, Сиани и многих других городах и районах страны.

Ознакомившись со срочным донесением Линь Бяо, Кан Шэна, Чэнь Бода и Цзян Цин о сопротивлении рабочих и крестьян, Мао Цзэдун 7 сентября 1966 г. недовольно ответил им: «С материалами ознакомился. Положение, создавшееся в Циндао, Чанша, Сиани и других местах, везде однозначно, всюду рабочие и крестьяне организованно выступают против учащихся. Если так будет продолжаться и дальше, разрешить имеющиеся проблемы будет невозможно. По-видимому, следует от имени ЦК издать директиву о повсеместном запрещении подобных действий, а затем выступить с редакционной статьей, убеждающей рабочих и крестьян не вмешиваться в движение учащихся». Вскоре был издан ряд директив (в частности, «Решение ЦК КПК из 4 пунктов» от 11 сентября), запрещавших рабочим и крестьянам вмешиваться в «движение» учащихся и бороться с ними, кадровым работникам запрещалось «подстрекать» рабочих на борьбу с хунвэйбинами.

4-5 октября состоялось заседание Военного совета ЦК КПК, на котором по указанию Мао Цзэдуна и Линь Бяо было принято решение о проведении «культурной революции» в военных академиях и училищах. Еще летом 1966 г. Военный совет ЦК КПК образовал внутри Главного политического управления «Канцелярию по культурной революции», которая в августе была расширена до «Всеармейской группы по делам культурной революции», подчинявшейся непосредственно Военному совету ЦК. Группу возглавил заместитель начальника Главпура Лю Чжицзянь. Специальная резолюция ЦК КПК от 5 октября 1966 г. одобряла вышеназванное решение и считала пригодным для применения в обычных вузах и школах. Вслед за заявлениями в китайской пропаганде, инициированными ГКР и, видимо, Мао Цзэдуном, что «среди руководства НОАК имеется горстка негодяев, с которыми необходимо бороться», была развернута кампания по дискредитации таких известных военачальников, героев китайской революции, как Пэн Дэхуай, Хэ Лун, Чжу Дэ, Не Жунчжэнь и других.

Одновременно требовали усиления идеологической обработки КПК и НОАК. 10 октября 1966 г. «Жэньминь жибао» сообщила об «исключительно важных указаниях» Линь Бяо, который требовал «последовательно внедрять идеи Мао Цзэдуна во всю партию, всю армию и весь народ», чтобы достигнуть «единства на основе идей Мао Цзэдуна» во всей армии.

С 9 по 28 октября в Пекине по инициативе Мао Цзэдуна и под его руководством было проведено рабочее совещание ЦК КПК, которое фактически явилось «продолжением 11-го пленума ЦК». Первоначально планировалось провести совещание за три дня, в течение которых следовало обсудить вопрос об отношении различных руководящих кадровых работников к «культурной революции», причинам неожиданного сопротивления новой политической кампании. Однако в связи с тем, что «большинство участников совещания» выразили резкое недовольство участием членов ГКР в совещании, обстановкой в стране, связанной с серьезными беспорядками, созданными анархистскими действиями под лозунгом «бить всех», провоцируемыми инициаторами «культурной революции», совещание растянулось на 17 дней, став более длительным, чем 11-й пленум ЦК 8-го созыва.