Мунго Мелвин - История Крыма и Севастополя. От Потемкина до наших дней

В конечном счете Потемкин и Екатерина остались довольны новым названием крымского города, и оно осталось в истории. Название происходит от греческих слов «севастос», что означает «священный», и «полис», то есть «город». Таким образом, Севастополь — «высокочтимый или святой город» [166] Там же. С. 7. Другой возможный перевод греческих слов себастос (σεβαστός) и полис (πόλις) — «город, достойный поклонения». . После смерти императрицы ее преемник Павел I 12 декабря 1796 г. (ст. ст.) приказал вернуть городу название Ахтиар, поскольку хотел избавиться от любых следов деятельности Потемкина, которого он ненавидел. Но Екатерина все же победила, потому что в 1801 г. ее внук Александр I снова переименовал Ахтиар в Севастополь. Тем не менее в официальной переписке какое-то время сохранялось старое название. Только по указу императора Николая I, изданному в марте 1826 г., русским было предписано город «не именовать впредь Ахтиаром, но всегда Севастополем», и название, данное Екатериной и Потемкиным, осталось для потомков [167] Ванеев Г. И. Севастополь: Страницы истории 1783–1983. Справочник. Симферополь: Таврия, 1983. С. 13. .

Официальное решение построить крепость в Севастополе последовало за началом работ по возведению поселка для моряков и портовой инфраструктуры. Название «Севастополь» впервые появилось в императорском указе от 10 февраля 1784 г. (ст. ст.), в котором Екатерина приказала основать «крепость большую Севастополь, где ныне Ахтияр, и где должно быть адмиралтейство, верфь для первого ранга кораблей» [168] Макареев, Рыжонок . С. 20. . В честь основания Черноморского флота была выпущена медаль с надписью «Слава России» — слова, которые стали пророческими [169] Комоедов . С. 38. . В дальнейшем выпустили другую медаль «В память торжественного путешествия императрицы Екатерины II в Крым» в 1787 г., с надписью на оборотной стороне «Путь на пользу». Желая получить профессиональный совет, Потемкин обратился к инженер-полковнику Николаю Ивановичу Корсакову. Он был подающим надежды офицером, который в 1776–1777 гг. посетил Великобританию, чтобы завершить образование и изучить искусство прокладки каналов [170] Anthony Cross . A Russian Engineer in Eighteenth-Century Britain: The Journal of N. I. Korsakov, 1776–7 // The Slavonic and East European Review. Vol. 55, No. 1 (January 1977). P. 1–20. . В письме Екатерине в июле 1783 г. Потемкин лестно отзывался о нем: «Корсаков, матушка, такой инженер, что у нас не бывало. Как он Кинбурн отделал, истинно дорого смотреть. Сего человека нужно беречь» [171] Екатерина Вторая и Г. А. Потемкин. Личная переписка (1769–1791), письмо 672. . Вскоре Потемкин поручил ему усовершенствование доков и береговых укреплений в Херсоне. Но талантливый инженер не ограничился этими обязанностями — он обследовал Севастополь и разработал долговременную программу его развития.

В рапорте Потемкину, датированном 14 февраля 1786 г. (ст. ст.), Корсаков изложил десятилетний план строительства города, оборонительных сооружений и военно-морской инфраструктуры. Главной задачей первого года было улучшение снабжения инструментами и материалами, «чтоб сим же летом заготовить довольное количество кирпича и извести». Инженер предсказывал, что через пять лет Севастополь будет приведен «в оборонительное состояние», а «бруствера и гласис» будут одеты дерном. Кроме того, в этом же году планировалось построить постоянные казармы для солдат гарнизона и экипажей кораблей, склады, пороховые погреба, пристань и маяк. В течение следующих пяти лет строительства предполагалось построить форты, охраняющие подходы к бухте, а также доки и другие сооружения, необходимые адмиралтейству. И наконец, должны быть возведены «остальное публичное строение, как то: церкви, гостиные дворы, камендантский дом и прочее» [172] Болотина Н. Ю. Главная крепость «должна быть Севастополь»: Документы о создании базы Черноморского флота. 1784–1793 гг. Документ 5: РГВИА. Ф. 52, оп. 1. Ч. 1. Д. 160 (Ч. З). Л. 57–58об. Подлинник. См.: http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVIII/1780–1800/Osnov_Sevastopol/text.htm . .

К сожалению, Корсаков трагически погиб во время осады Очакова в начале октября 1788 г., когда во время осмотра русских батарей случайно оступился и упал в глубокий ров, прямо на собственную шпагу [173] Smith . P. 147. . «Для России, — отметил современный историк, — это была почти невосполнимая потеря — просвещенный и опытный офицер, чрезвычайно искусный и изобретательный инженер» [174] Cross . A Russian Engineer. P. 20. . Если бы Корсаков не поскользнулся, он не только увидел бы капитуляцию турецкой крепости 17 декабря 1788 г., но и, скорее всего, руководил бы претворением в жизнь своего грандиозного плана строительства оборонительных сооружений в Севастополе. Корсакова похоронили на кладбище у собора Св. Екатерины в Херсоне, куда в 1791 г. перенесли прах Потемкина. Тем временем в Севастополе строительные работы шли гораздо медленнее, чем планировалось.

В течение года после основания Севастополя, в 1783–1784 гг., нехватка материалов и плохая погода усугублялись отсутствием денег в казне, а также полномочий напрямую взаимодействовать с местным населением. Например, Маккензи был вынужден спрашивать разрешения у Адмиралтейства в Санкт-Петербурге, чтобы попросить у татар «годных деревьев» и заплатить за них «сходную цену». Он жаловался начальству: «Но без позволения коллегии к заготовке сам собою приступить не осмеливаюсь. При всем же оном при вверенной мне эскадре денежной казны по наличию ничего нет» [175] Ogle MS. P. 10. Материалы, документ 46, 20 ноября 1783 г. (ст. ст.). . Но изобретательный Маккензи, похоже, нашел другой источник пополнения казны. Например, семью месяцами позже, 12 (23) июня 1784 г., он докладывал графу Чернышеву о недавнем визите Потемкина в Крым:

«Я встречал Его Светлость (кн. Потемкина) в Севастополе, где изволил пробыть два дня, рассматривая береговое строение и расположение эскадры; изволил с великим удовольствием отсюда отбыть. Будучи здесь, я осмелился ему доложить о издержанных мною деньгах на разное цивильное строение и прочия надобности, который изволил обещать заплатить, то уповаю В. С. и вы меня також и коллегия простите за дерзость, которую я сделал» [176] Ogle MS. P. 11. Материалы, документ 53, 12 июня 1784 г. (ст. ст.). .

Вероятно, разрешение от русской Адмиралтейств-коллегии так и не пришло. Причин такого печального положения дел могло быть несколько — по крайней мере, с точки зрения Маккензи. Во-первых, Потемкин находился в плохих отношениях с Чернышевым, поскольку последний был недоволен тем, что князь основал Черноморский флот, который находился вне сферы влияния Адмиралтейства в Санкт-Петербурге [177] Sebag Montefore . P. 287. . Во-вторых, по всей видимости, не был забыт инцидент в Портсмуте, и у начальства, похоже, имелись основания подозревать мошенничество в Севастополе. Русский биограф Маккензи придерживается такого же мнения, отмечая: «Те, кто обладает большой властью и распоряжается большими материальными, трудовыми и финансовыми ресурсами, часто путают казенный карман со своим. Не минуло это и Мекензи» [178] Усольцев . С. 26. . В 1785 г. против него завели дело за недозволенное использование казенных средств. Однако разбирательству помешала преждевременная смерть Маккензи (скорее всего, от чумы) 10 января 1786 г. (ст. ст.).