Владимир Ленин - Полное собрание сочинений. Том 44. (Июнь 1921 ~ Март 1922)

В заключение я должен сказать, товарищи, что та задача, которую мы решаем в этом году и которую мы так плохо до сих пор решали, — соединение рабочих и крестьян в прочный экономический союз, даже в обстановке наибольшей нищеты и разорения, — поставлена нами теперь правильно, линию мы приняли правильную, и никаких сомнений на этот счет быть не может. И эта задача не только русская, но и мировая. (Бурные, долго не смолкающие аплодисменты.)

Та задача, которую мы решаем сейчас, пока — временно — в одиночку, кажется задачей чисто русской, но на деле это — задача, которая будет стоять перед всеми социалистами. Капитализм гибнет; в своей гибели он еще может причинить десяткам и сотням миллионов людей невероятные мучения, но удержать его от падения не может никакая сила. Новое общество, которое основано будет на союзе рабочих и крестьян, неминуемо. Рано или поздно, двадцатью годами раньше или двадцатью годами позже, оно придет, и для него, для этого общества, помогаем мы вырабатывать формы союза рабочих и крестьян, когда трудимся над решением нашей новой экономической политики. Мы эту задачу решим и союз рабочих и крестьян создадим настолько прочным, что никакие силы на земле его не расторгнут. (Бурные и долго не смолкающие аплодисменты.)

Напечатано 23 декабря 1921 г. в бюллетене «IX Всероссийский съезд Советов. Стенографический отчет», № 1

Печатается по тексту книги «Девятый Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. Стенографический отчет». Москва, изд. ВЦИК, 1922, сверенному со стенограммой

Товарищи! Решив продолжать нашу беседу, — я думаю, на этот счет у нас нет никаких сомнений, — я хочу только сказать, что вот теперь около половины девятого, мы можем до половины десятого и даже попозже здесь заняться. Надо выбрать тот вопрос, который нас наиболее интересует. Если здесь товарищ указал, что это земельный вопрос, то я должен сказать: давайте распределим время на те вопросы, которые представляют больше всего значения для вас. Мое дело здесь, как я понимаю, больше слушать и записывать. То, что я хотел сказать, то я на съезде вам сказал. Я стараюсь записывать, из какой губернии, из какого уезда, на что больше жалуются. Я думаю, что надо распределить время таким образом, чтобы по окончании вопроса о трудгужповинности рассчитать, какие еще вопросы кажутся самыми существенными, чтобы успеть о них тоже из разных губерний высказаться. Мое дело здесь как можно подробнее записывать, чтобы знать, что здесь беспартийными сказано. Ответить на отдельные вопросы, которые здесь задаются, мне все равно будет очень трудно, потому что я без справки здесь, сейчас, немедленно ответа дать не смогу. Вот почему я предлагаю выбрать те вопросы, которые считаются самыми важными, и о них с мест, так же как говорили о трудгужналоге, высказаться, а я буду записывать каждое заявление, которое с мест делается.

Товарищи, мне очень трудно сказать по этому вопросу пару слов, потому что все вопросы, которые здесь были заданы, я записываю, и записываю, из какой губернии какие делались указания, но без точной справки соответственного учреждения, на те вопросы, которые были здесь заданы, я сейчас ответить не могу. Товарищу, который сейчас говорил от Наркомтруда, было легко ответить, потому что он имеет перед глазами изданный закон и пояснение, каким образом посредством введения этого закона облегчение будет достигнуто. На отдельные вопросы, которые здесь заданы, без справки соответствующего наркомата, я никакого определенного ответа дать не могу.

Здесь получен еще ряд записок. Одна записка украинского товарища из Киева, который спрашивает: почему я никогда на Украине не был? На Украину поехать далеко. Такую поездку предпринять трудно.

Один товарищ спрашивает, кто будет платить за убитых лошадей из трудгужа. Я этот вопрос записал. Товарищ уже на него дал общий ответ.

Затем две записки были поданы по вопросу относительно продналога и относительно невозможности купить мануфактуру крестьянину, малоимущему. Понятное дело, что теперь на крестьянство во всех губерниях падает очень много такого рода трудностей. Без справки соответствующего учреждения я на этакий вопрос ответить сейчас не могу.

Сможем ли мы помочь и насколько помочь? Повторяю, что я сейчас ответа дать не могу. Мне кажется, одно самое важное, что было здесь высказано, по вопросу о трудгужналоге — это, насколько я бегло пересмотрел записки (а я записывал коротко сказанное каждым из тех товарищей, которые здесь выступали), самое главное, по–моему, выходит — это злоупотребления и неправильности желескомов {140}. Больше всего указаний было на то, что работы, назначенные желескомами, тяжелы, что людей мучают, что бывает чрезвычайно много неправильностей в распределении и назначении работ, особенно в такое время, когда они в крестьянских хозяйствах прямо–таки вредны. Все эти указания я записал, и записал, что когда был последний трехнедельник, то всех товарищей посылали из центра на места. Я просил собрать точные материалы относительно всех неправильностей, связанных с топливными работами, и относительно злоупотреблений, и целый ряд докладов. Письма об этом я уже начал получать, но в последнее время, вследствие болезни, которая меня заставила и на съезде только ограничиться общим докладом, я должен сказать, что сам разбирать эти ответы я не мог. Это будет поручено другому товарищу, который временно меня замещает, но все эти данные, собранные во время последнего трехнедельника, мы непременно соберем. Указания на неправильности и злоупотребления желескомов я считаю в общем, несомненно, правильными. Одна из главных причин, почему решено было ввести тот трудгужналог, о котором товарищ из Наркомтруда докладывал, и состоит в том, что без правильного определения размеров труда (делается эта попытка: в законе определяется посредством шестидневной работы), без такого правильного определения в законе злоупотребления гублескомов и желескомов неизбежны, и борьба с ними очень трудна. А когда в законе будет точно объявлено, как объявлено теперь, сколько дней труда требуется, известно будет урочное положение, которое определяет, сколько и какое количество работы в это число дней нужно провести, борьба с злоупотреблениями будет гораздо легче. Конечно, в губерниях и уездах с гублескомами и желескомами, особенно тогда, когда в эти учреждения, как указывал на это один из товарищей, пролезли многие из старых служащих, из старых помещиков, из старых лесных подрядчиков, конечно, с ними борьба — вещь трудная. Нужно, чтобы на местах более строго за этим смотрели, а нам нужно, чтобы в ЦИК было больше товарищей из беспартийных крестьян, к которым, в случае если жалоба не доходит до назначения, можно было бы обратиться, и они сами здесь, на заседании