Владимир Ленин - Полное собрание сочинений. Том 44. (Июнь 1921 ~ Март 1922)

Воспитательное значение судов громадно. Где у нас забота об этом? Где учет реальных результатов? Этого нет, а это азбука всей юридической работы.

Такая же азбука — тройная кара коммунистам против кары беспартийным. И такая же беззаботность НКЮста.

При царе прокуроров гоняли и повышали по проценту выигранных ими дел. Мы переняли от царской России самое плохое, бюрократизм и обломовщину, от чего мы буквально задыхаемся, а умного перенять не сумели. Каждого члена коллегии НКЮста, каждого деятеля этого ведомства надо бы оценивать по послужному списку, после справки: скольких коммунистов ты закатал в тюрьму втрое строже, чем беспартийных за те же проступки? скольких бюрократов ты закатал в тюрьму за бюрократизм и волокиту? скольких купцов за злоупотребление нэпо ты подвел под расстрел или под другое, не игрушечное (как в Москве, под носом у НКЮста обычно бывает) наказание? Не можешь ответить на этот вопрос? — значит ты шалопай, которого надо гнать из партии за «комболтовню» и за «комчванство».

Идет подготовка нового гражданского законодательства. НКЮст «плывет по течению»; я это вижу. А он обязан бороться против течения. Не перенимать (вернее, не дать себя надувать тупоумным и буржуазным старым юристам, кои перенимают) старое, буржуазное понятие о гражданском праве, а создавать новое. Не поддаваться Наркоминделу, который «по должности» тянет линию «приспособления к Европе», а бороться с этой линией, вырабатывать новое гражданское право, новое отношение к «частным» договорам и т. п. Мы ничего «частного» не признаём, для нас все в области хозяйства есть публично–правовое, а не частное. Мы допускаем капитализм только государственный, а государство, это — мы, как сказано выше. Отсюда — расширить применение государственного вмешательства в «частноправовые» отношения; расширить право государства отменять «частные» договоры; применять не corpus juris romani [27]к «гражданским правоотношениям», а наше революционное правосознание; показывать систематически, упорно, настойчиво па ряде образцовых процессов, как это надо делать с умом и энергией; через партию шельмовать и выгонять тех членов ревтрибуналов и нарсудей, кои не учатся этому и не хотят понять этого.

Перед Генуей (и перед всем миром) НКЮст осрамится до конца, если тотчас не встряхнется и не возьмется со всей энергией за переход на боевую работу, на новые рельсы.

Предлагаю Вам

1) прочесть мое письмо всем членам коллегии НКЮста;

2) тоже — на собрании человек в 100—200 исключительно коммунистов, практически работающих в области права гражданского, уголовного и государственного;

3) запретить под страхом партийной ответственности болтать о нем (об этом письме), ибо врагам показывать нашу стратегию глупо;

4) добиться того, чтобы несколько вполне согласных с духом этого письма коммунистов, работников суда и НКЮста, выступило на эти темы с рядом статей в прессе и с рядом публичных рефератов;

5) распределить между всеми членами коллегии (а по возможности также между другими виднейшими коммунистами, работающими по ведомству НКЮста) ответственность:

«вышколенный», был «приличный», если НКЮст не докажет рядом образцовых процессов, что он умеет ловить за нарушение этого правила и карать не позорно–глупым, «коммунистически–тупоумным» штрафом в 100—200 миллионов, а расстрелом, — тогда НКЮст ни к черту не годен, и я буду считать своим долгом тогда добиваться от Цека полной смены ответственных работников НКЮста.

Распределение указанной работы между всеми членами коллегии НКЮста прошу Вас сообщить мне в кратчайший срок, чтобы я с полной точностью мог видеть, кто именно (кроме наркома, отвечающего за все) отвечает за такие–то отделы гражданского права (а затем и уголовного и т. д.) и за проведение образцовых процессов (каждый член коллегии должен показать себя на постановке и проведении нескольких образцовых процессов), и за деловой контроль за ревтрибуналами и нарсудами, и судебными следователями и т. п. такой–то губернии или такого–то участка Москвы.

Не разделение «отделов» и не бюрократическое усыпление на этом, а личная ответственность каждого коммуниста, состоящего в коллегии, за такую–то живую революционную работу, — вот чего нарком обязан добиться и доказать, что он умеет этого добиваться.

Председатель СНК В. Ульянов (Ленин)

Р. S. Ни малейшего упоминания в печати о моем письме быть не должно. Пусть, кто хочет, выступает за своей подписью, не упоминая меня, и побольше конкретных данных!

Впервые напечатано частично в 1924 г. в книге «V Всероссийский съезд деятелей советской юстиции. Стенографический отчет», Москва, Юридическое изд. Наркомюста РСФСР

Печатается полностью впервые, по рукописи

ПИСЬМО В ПОЛИТБЮРО ЦК РКП(б) О ГРАЖДАНСКОМ КОДЕКСЕ РСФСР

Товарищу Молотову для членов Политбюро

Обращаю внимание на то, что вчера в Совнаркоме совершенно изгадили, как мне сообщает тов. Горбунов, гражданский кодекс. Именно те предостережения, которые я делал в письме Курскому [28], оказываются не принятыми во внимание. Предписать Президиуму ВЦИК рассмотреть это дело в духе моих указаний в письме Курскому. Ни в каком случае не утверждать без вторичного внесения в Политбюро с моим предварительным заключением. Создать немедленно комиссию из трех юристов, за которых можно ручаться, что они правильно понимают дело и сумеют формулировать необходимые поправки и дополнения, и этой комиссии поручить в небольшой срок представить в Политбюро проект изменений и дополнений. Главной задачей комиссии признать: полностью обеспечить интересы пролетарского государства с точки зрения возможности контролировать (последующий контроль) все без изъятия частные предприятия и отменять все договоры и частные сделки, противоречащие как букве закона, так и интересам трудящейся рабочей и крестьянской массы. Не рабское подражание буржуазному гражданскому праву, а ряд ограничений его в духе наших законов, без стеснения хозяйственной или торговой работы.

22. II. 22. Ленин

Впервые напечатано в 1937 г. Печатается по машинописной

в журнале «Большевик» № 2 копии

т. Молотову

Я прочел в последнем протоколе, что Политбюро отклонило ходатайство Госплана об отпуске средств на командировку за границу профессора Рамзина. Считаю абсолютно необходимым внести предложение о пересмотре этого решения и об удовлетворении ходатайства Госплана. Рамзин лучший топливник в России. Об его работе я подробно знаю, кроме литературы, из докладов Кржижановского и Смилги. Последний, между прочим, сообщил мне, по секрету, что во время их совместной поездки в Баку Рамзин передавал Смилге саботажное заявление ряда выдающихся спецов. Все эти факты по совокупности не оставляют для меня ни малейшего сомнения в том, что в лице Рамзина мы имеем, во- первых, самого выдающегося ученого по такой специальности (теплотехника), по которой у нас после Кирша людей нет и которая имеет гигантское значение для всего народного хозяйства, а во–вторых, имеем человека, безусловно добросовестно работающего для Советской власти. Болезнь его очень тяжелая, и жалеть средств на быстрое и полное излечение было бы, по моему мнению, не только ошибкой, но и преступлением.